Кэролин помрачнела. Ее рука поползла за спину.
– Не надо.
– Не надо что? – осведомился Стив любезным тоном.
– Просто не надо. Хорошо? Я не убью тебя, но если потребуется, причиню тебе вред. Я не хочу этого – я действительно этого не желаю, – но я это сделаю. – И умоляюще: – Стив… позволь мне объяснить.
– Ладно, – сказал он. – Хорошо.
– Возможно, Митрагани и выглядела как ребенок, но определенно им не была.
– А кем же была?
Кэролин потерла лоб.
– Точно не знаю. Записи утрачены, а может, уничтожены. Но она была важной фигурой. Одним из первых лейтенантов Отца. Если она сохранила верность ему – а у меня нет причин в этом сомневаться, – то могла найти способ вернуть его.
– Ладно. Пусть так. Хорошо. Но… что с того?
Кэролин уставилась на него, даже усмехнулась.
– Знаешь, а мы действительно из разных миров.
– Да, эта мысль пару раз приходила мне в голову. Может, попробуешь объяснить? Простыми словами?
– Отец был… – Она умолкла, снова засмеялась. – Знаешь, мне известны буквально все слова, что когда-либо произносились, но я не могу подобрать подходящее для ответа на твой вопрос. Отец был Отцом.
– Не слишком содержательно.
– Я знаю. – Кэролин подняла руку. – Дай мне минуту. – Она ущипнула себя за подбородок, посмотрела на Стива. – Когда одному из моих братьев было лет девять, Отец велел ему убедить Глубокого взять его в ученики.
– Глубокого?
– Гигантского кальмара. В некотором смысле.
– О.
– Майкл долго пытался, но Глубокий отказывался. По какой-то причине, связанной с Лесным Богом, а может, он просто ненавидел людей. Не исключено, что именно в этом и заключался истинный урок, но тогда мы еще не понимали, как действует Отец. Мы были слишком молоды. Брат попробовал объяснить ситуацию, однако Отец не стал слушать. Сказал, что брат «лишен должной мотивации». – Она содрогнулась.
– Ты в порядке?
– Я просто… когда я слышу эти слова – «лишен должной мотивации», – меня тошнит.
– Можешь не продолжать, если не хочешь.
– Нет. Спасибо, но нет. Ты должен понять.
Она смотрела на огни над головой. В ее голосе снова звучал металл.
– И… что произошло?
– Он взял раскаленную кочергу и выжег Майклу глаза.
– Что? Господи! Он лишил парня глаз?
– Да. Ослепил его. Ну… не так, как ты думаешь. Не навсегда.
– Как такое…
– Белый каталог, каталог Дженнифер, – это медицина. Экзотическая медицина. Ни одна из наших физических ран не была неизлечимой. Отец мог исцелить что угодно. А Дженнифер даже превзошла его в этом.
– Весьма удобно.
– Ну… да. Да. В этом есть свои преимущества. Но есть и цена. Философская цена.
– Теперь я точно ничего не понимаю.
Кэролин опустилась на колени возле лужи крови девушки. Спиной к Стиву, но кровь еще не успела свернуться и блестела. Стив видел отражение лица Кэролин.
– Для нас все было иначе. У вас, американцев, если становится совсем плохо… У вас всегда есть выход.
– Самоубийство?
– Смерть.
– Но… не у вас?
– Нет. Отец выжег Майклу глаза. И продолжал выжигать каждую ночь, снова и снова. Остальные должны были присутствовать, должны были видеть. Каждый раз это занимало около двадцати минут – первый глаз Отец выжигал быстро, но потом Майклу приходилось… приходилось смотреть. Одним глазом, понимаешь. Смотреть, как Отец, ну, опять раскаляет кочергу. На следующее утро Дженнифер выращивала ему новые глаза. Оба глаза. И все повторялось заново.
Мускулы под мантией на спине Кэролин извивались и сокращались.
– И что случилось? Чем все это закончилось?
Кэролин оскалилась. Стив увидел блеск белых зубов в луже крови.
– У Майкла появилась мотивация. – Она выплюнула эти слова, словно отрыгнула гнилую пищу. – Через одиннадцать дней мой брат придумал способ добиться благосклонности Глубокого.
Она дрожала. Стиву захотелось подойти к ней, прикоснуться к ее плечам, утешить, но он не осмелился.
– Никогда не слышал ничего ужасней.
– Таков Отец, – сказала Кэролин. – Он даже не рассердился. Это была рутина. Маленький дисциплинарный вопрос. Понимаешь?
Стив задумался, прежде чем ответить:
– Да. Может быть, понимаю. Немного. И эта девочка, как ее звали… Митронни?
– Митрагани.
– Она подружка этого парня?
– Ну… была.
Стиву стало дурно, и он застонал. Подошел к краю платформы, посмотрел вниз.
– Однажды я поднялся на крышу Всемирного торгового центра, – сказал он. – Сейчас мы выше.
– Да. Намного.
– Предположим, я тебе верю. Насчет девочки.
– Правда?
– Не знаю. Может быть. Мне она показалась безобидной. – Он пожал плечами. – Но я не привык к подобной высоте. Возможно, здесь иные правила. Это так?
– Не уверена, что правила вообще существуют, – ответила Кэролин. – Я победила. Других правил я не знаю.
– Почему я? – тихо спросил Стив. – Почему я здесь? Не понимаю.
– Ты такой неуклюжий, Стив. Мне требовался кто-то, чтобы уронить магазин. Сама я не могла этого сделать, не могла даже взглянуть на него. Дэвид мог увидеть это в моих мыслях.
– И все? Думаешь, я поверю, что ты втянула меня во все это из-за моей неуклюжести? Поэтому ты разрушила мою жизнь?
– Ты преувеличиваешь.
– ПРЕУ… – Стив сдержался. Спокойствие духа есть не отсутствие конфликта, а способность справиться с ним. Это немного помогло. – Кэролин, ты повесила на меня гребаное убийство, а потом попыталась скормить меня живьем гребаным диким собакам. Припоминаешь? – Он потрепал Нагу по плечу. – Вот Нага помнит.
В знак солидарности Нага потерлась о Стива. Они вместе уставились на Кэролин.
– Ладно, хорошо, дело не только в твоей неуклюжести.
– Что ж, это прогресс. – Стив с Нагой переглянулись. – Пожалуйста, продолжай. Почему я?
– Я все объясню. Правда. Но сначала мне нужно подвесить Дэвида. – Кэролин дернула за шнурок. Тьма поглотила Дэвида полностью, даже последний палец на ноге.
Глаза Стива широко распахнулись. За последние несколько минут чернота вокруг Дэвида заметно выросла. Теперь, даже стоя в пяти футах от него, Стив чувствовал жар. Словно от печи. Он сделал полшага назад.
