— Нам долго идти, Шатци?
— Нет, Фатик. — Он снова заговорил шепотом: — Будь спок, прорвемся, и всем по черепку настучим, кто захочет, а кто не захочет — тех мы за ноги подвесим. Гритт, что за шепот имел в виду Талиэль?
Понятия не имею, Шатци. Я знаю, что иду в Зал Оракула, где тебе обещана смерть. И я рад, что наследником престола оказался ты, мой сводный брат. Я бы не справился. А тебе и справляться не нужно — дуракам сопутствует удача.
Мы продвинулись шагов на сто, редкие светильники освещали наш путь. Дважды мы встречали трупы аколитов, некоторые были изрублены с особой жестокостью — это явно постарались посланники Вортигена. Затем впереди показался изгиб коридора, мы повернули и увидели туман, устеливший пол серовато-желтой периной. Тот самый туман. Его просто не могло тут быть. Однако он был.
Теперь я понял, о каком шепоте толковал Шатци.
Чуждое явилось. Оракулу, как и храмовой горе, осталось недолго.
Когда варвар чувствует приближение смерти, ему надлежит убежать.
3
Я охнул.
— Туман… — проронил мой брат, шумно потянув носом. — Не дым, нет. Вообще не пахнет. Морок явный.
— Всем стоять, — успел сказать я, и тут Виджи изогнулась с протяжным хриплым вздохом. Это случилось так внезапно, что я едва не выронил ее; тень птицы со сломанными крыльями метнулась по гладко отесанной стене. Затем эльфийка обвисла на моих руках, запрокинув голову. Я подставил под ее затылок локоть, взглянул на лицо. Его исказила застывшая гримаса боли, однако в сознание Виджи так и не пришла. Только теперь это был не сон, нет, болезненное забвение с полузакрытыми глазами.
Терпи, лисьи ушки… Я знаю, что чуждое давит на тебя, на всех эльфов.
— Самантий, как раненый?
Трактирщик шумно завозился в полумраке.
— Доходит. Сердчишко едва-едва… Несправедливо это… Ох, несправедливо!
Великая Торба, нужно торопиться!
— Да, справедливостью здесь и не пахнет. Она, Самантий, в наших руках.
Трактирщик кивнул со значением:
— Да, да, Фатик, как же ты прав! Справедливость всегда в руках простого человека, и он воплощает ее как может, в меру своих сил!
К чему ты это плетешь, Самантий? Смерть Альбо, кажется, помутила твой разум…
— Всё. Тихо. Пошли!
Чуждое выпивает жизнь и магию, стало быть, час, обещанный мне принцем, надо ужать вполовину, а лучше — минут до двадцати. Но я справлюсь. Главный вопрос теперь — успеем ли мы убраться до того, как смерч уничтожит храмовую гору. Вернее, не так. Успеют ли убраться все, кому надо убраться, после того, как Фатик Мегарон Джарси сиганет в провал Оракула? И нужно ли будет им убираться, если новый бог моего мира все-таки надумает родиться и прекратит все безобразия?
— Шатци, сколько еще?
— Скоро придем, Фатик.
— Быстрее.
— Скорострел ты, братец. Хе-хе, хы, го!
А ты бездарный зубоскал с волшебной удачей. Но сейчас я рад, что ты рядом. А еще, повторю, я рад, что жребий тяжкой ноши лидера Альянса выпал тебе, а не мне. Я бы такое не потянул. Я бы сломался.
Наверное, сломался. С приставкой «бы».
Просто одним суждено побеждать, а другим — разгребать дерьмо за победителями. Я из вторых, это очевидный факт (и не смейте говорить, что я неудачник!).
Туман поднялся выше лодыжек. Шатци нагнулся и взбаламутил морок плоской стороной топора.
— И чего это он тут? Мнэ-э…
Крессинда сказала гулко:
— Мастер Фатик. Туман… тот самый?
Умная гномша.
— Тот самый, Крессинда.
— Это плохо.
— У нас еще есть время. — Я сказал это и сам не поверил. — Шатци, вперед.
— Как тут мерзко и гадко! — проговорил Тулвар сиплым фальцетом. — Я примерно накажу настоятеля Чедаака за то, что позволил этой трижды отвратной желтой мгле запятнать наши ноги! Фатик, будь ты навсегда проклят, мразь, негодяй, подонок, сын драконьей суки и говорящего осла с вялой пипкой, ответь, пожалуйста, дружочек, ты точно уверен, что туман не ядовит?
— Самантий, — сказал я. — Если эта девица еще хотя бы пискнет, хряпни ее по лицу сковородкой. Помнится, нос у нее кривой, ты подправишь.
Чтобы снять напряжение, я начал считать шаги. Через тридцать шагов нам повстречался поперечный коридор. Он поднимался вверх полого, в тусклом пятне света ярдах в десяти от горловины мне померещились две тени в свободных одеждах типа бурнусов. Я напрягся, но Шатци только хмыкнул довольно:
— Не трясись, Фатик, это свои. Нам прямо. Путь к Оракулу мы выстлали для тебя лепестками роз.
Я снова посмотрел вбок — желтое отражение светильника на стене чуть заметно подрагивало. Так бывает, когда кто-то быстро перемещается, и ток воздуха тревожит пламя. Кстати, тумана в поперечном проходе не было. Жаль, как жаль, что я не додумался захватить в поход боевого пса Джарси… А ведь мог, не поленившись, обзавестись в Хараште одним из потомков Катинки Мегарон Джарси. Такая собачка сбегала бы наверх и аккуратно прихватила того, кто прятался в тени, за сокровенное. А уж там мы разобрались бы — друг он или враг.
— Великая Торба, как вам вообще удалось взять Зал Оракула, поясни? Сколько вас здесь? Ты, Джальтана, эльф, гномы, несколько людей? А кто еще? Может быть, ты встретил по пути нескольких Джарси?
Шатци издал смешок, который я мог бы охарактеризовать как «хитрый». Все-таки как же меня бесила эта его кипучая самоуверенность!
— Нас тут чуток больше, чем «немного», и намного больше, чем «маленечко». Терпение, братец, явимся в Зал, и все уразумеешь. Гарантирую тебе удивление… приятное.
Ох… Только открытий чудных мне и не хватало. Может быть, брат нанял местных орков? Этим отморозкам все равно, кого убивать, только плати. Но все же, а что, если, кроме Шатци и Джальтаны, в Зале Оракула есть еще Джарси? Мог же дедушка Трамп… м-м-м, мой отец Трамп, отправить к Оракулу помощь? Учтем, что с эльфами Витриума у него налажены самые тесные связи, и все расклады он, очевидно, знал заранее. То, что он пожертвовал мной — это правильно и верно, ведь на благое дело посылал, а то, что не сказал правды — еще вернее, иначе я начал бы дергаться и наломал дровишек. Но это не избавляет меня от прилива злости — к нему и к своим праведникам-обманщикам.
Итак, что же ждет меня внутри?
Зайди — и сам увидишь.
Туман, густея, поднялся до середины голени. Я вновь начал отсчитывать шаги.
Проклятие, а куда делись крысы? Предчувствуя беду, они драпанули из Ридондо первыми. Или нет в этом храме крыс? Но тут аколитов за сотню человек, имеются кухни и кладовые. Могу предположить, что крысы бежали из горы через парадный вход.
