К сожалению, определить, что из деталей плана выжило при конвертации форматов, не удавалось. На полпути к спасению результатов по Лучшей Надежде от зонографических дисплеев завоняло горелой изоляцией: классический симптом потери данных. «Да вашу ж мать, у меня не двадцать рук, чтобы работать везде одновременно!» Он рылся в руководстве Бергсндот. Программа зондирования состояла из простых кодовых последовательностей, которые сумел бы понять даже программист Рассветной Эпохи. Такие коды уничтожить нелегко. А вот фиолетовая сводка и исходники зонографического сеанса были утрачены.
Он пошаманил с зонографом и перезапустил программу, продолжая аккуратно собирать воедино остатки анализов по Лучшей Надежде. Потом до Били дошло, чего бы от него в такой ситуации хотел Невил.
– Корабль, открой секретную линию и вызови Невила. – Били вернулся в режим пещерного человека и чувствовал себя как-то уверенней. Он даже не забыл особо упомянуть о секретности звонка. Среди прочего это значило, что вызов поступит прямо на головной дисплей Невила или высветится в поле обзора из окна его аппартаментов.
К несчастью, у них остался только один наголовник; Невил его носил не снимая и с такой же осторожностью, как в свое время Равна Бергсндот. Прошло почти десять секунд, и отозвался женский голос:
– Да.
– Э… мм, привет, Тами. Мне нужен Невил.
– Привет, Били. Невил отправился в Новозамок – готовит масштабное выступление против тирании Древорезчицы и тыры-пыры. Он оставил меня у своего автоответчика. Какие у тебя новости? – Голос у нее был недовольный. Тами – ни разу не Йоханна Ольсндот, но с ней тоже могут быть проблемы. Били не понимал, что Невил нашел в этой идиотке.
– Нет, все в порядке, я ему лично передам при встрече. Спасибо, Там.
Били еще немного посидел, созерцая зонографический экран. Там не было ничего, кроме шума низкой интенсивности. Скорее всего, Медленная Зона опять накрыла их и вознеслась на многие десятки световых лет. Но это положение дел может измениться уже через несколько секунд… или лет. Надо немедленно поговорить с Невилом.
Тем не менее Били уделил несколько минут закрытию всех незавершенных процессов и удостоверился, что в следующий раз при скачке границы зонографу ничто не поджарит мозги.
Он покинул рубку управления и вышел в конференц-зал. Как ни странно, там никого не было. Каким-то образом Невил уломал всех, даже отпетых собачников. Наверное, народ наконец докумекал, что в отсутствие Бергсндот и Йоханны единственная надежда на спасение связана с Невилом и ГИКами.
Он открыл дверь наружу, в плотную стену холода. К счастью, ветра не было, так что он себе ничего не обморозил. Отступив в сравнительно теплый шлюз, он плотно застегнул куртку. Первые лучи утреннего солнца озаряли склон холма над его головой, подсвечивали крыши домиков вдоль Королевской Дороги на всем пути до Новозамка. Видел он и мраморный купол над модулем. Самое обычное утро в самой заднице Вселенной, спасибо за это Фаму Нювену и расплодившемуся в модуле грибку. Били слышал истории о дне, когда Фам Нювен поднял границу Медленной Зоны, когда потемнело солнце и стаи сорвались в безумный пляс. Никаких знамений утреннего сдвига Били не заметил. Вероятно, он один на планете был его свидетелем.
Это не была великая перемена во Вселенной. Просто малюсенький сдвиг к естественному равновесию.
Били спустился по трапу и направился к Новозамку. Дорога была долгая, и его отчаяние понемногу ослабевало. Спасение ускользнуло в последний миг, но теперь он обрел уверенность. Спасатели уже в пути. Они прибудут раньше, чем можно было ожидать.
Глава 25
Совет Амди искать спасения обходными тропками оказалось непросто реализовать – первая такая тропинка попалась им всего в нескольких километрах от зловещей «Х» на карте Читиратифора. Они форсировали реку на участке с быстрым течением и насквозь вымокли под нещадным ливнем. Поскольку вокруг было в целом безопасно, Равна на всякий случай решила не жаловаться на погоду: буря прятала их от вражеских разведчиков, а густые облака, вероятно, мешали Невилу шпионить с орбиты. Кроме того, ливень прогнал в укрытия полчища комаров, которым очень понравилась вчерашняя солнечная теплынь.
Найденный Амди на карте обходной путь в конце концов привел их через горную гряду в другое ущелье, прозванное Диким Принципатом. Этот разлом считался одним из наименее активных в геологическом отношении, но самое его имя указывало на относительность такой характеристики. Последний выброс лавы по всей долине произошел не больше тысячи лет назад, после чего в регион понемногу проникали поселенцы, сталкиваясь уже с катастрофами локального масштаба. Два столетия назад, однако, массивное извержение на северной стороне ущелья унесло жизни всех до единого обитателей местной колонии Древорезчиков: они просто задохнулись вулканическими газами. У королевы Древорезчицы была хорошая память на такие злосчастья, и больше она освоить эту местность не пыталась.
Впрочем, с оглядкой на альтернативные угрозы, опасностью извержения Равна и ее спутники с легкостью могли пренебречь.
На подъеме ветер дико выл в тесных скалах, в промежутки меж которыми проникало лишь немного света. На головы им так ничего и не упало, но дорога была узкая, а рев ветра заставлял керхогов нервничать.
Проехав примерно полчаса, она заметила, что случайная зарница каким-то образом перевела лампы среднего фургончика в режим тревожной сигнализации. Мигающий свет их пробивался сквозь щели в стенах фургона. Керхоги не обратили на него особого внимания, но Равну и Амди, который несколькими элементами правил фургоном позади, мигание очень раздражало.
– Да это все лампы, – сказал он ей. – Но, хмм, они мигают скоординированно по фазе! Видишь радуги вдоль стены фургона?
– Знаю. Не переживай, Амди. После бури мигание само собой прекратится.
Если только Невил не оказался достаточно сообразителен, чтобы пингануть их с орбиты, но даже такая информация о нем была бы несомненно полезной.
– Не отвлекайся от дороги.
Этим советом, в общем-то, следовало воспользоваться ей самой, а не стае, поскольку у той было в распоряжении куда больше глаз.
Сигнализация мигала еще минуту или две, потом выключилась. Понемногу ветер стих, и освещение нормализовалось. Дождь же продолжался, местами переходя в ледяную крупу – такую плотную, что Равна дальше ушей своего керхога ничего не различала. Затем на несколько минут завеса вдруг разорвалась, и Равне открылась панорама долины вплоть до мест, где буря выглядела слабой моросью. Они ехали на головокружительной высоте над лесом. Прощайте, кустарники-душители, деревья-стрелки и ценная флюгерная древесина. Здесь, наверху, деревья были приземистыми и словно бы заузленными, а снежные шапки на их верхушках только начинали таять под ливнем.
Сидевший рядом с нею элемент Амди жался к ногам и вид имел прескверный. В дождь стаям становилось очень трудно мыслить. Оставалось надеяться, что он не слишком оторван от остальных и задний фургон удержать на тропе сумеет. В таких труднопроходимых местах тропа подчас сужалась до скальной стены по одну руку и туманной бездны по другую. Когда пелена дождя рассеялась, Равна разглядела обрыв получше, и в голову незамедлительно полезли жуткие картины. Если керхог оступится, падать ей долго.
