– Если бы не богатство, нажитое торговлей с Магнатом, посмотрел бы я на этого князька. Почти все постройки, которые я увидел, – совсем новенькие. Уверен, что десять лет назад Северный Аванпост был задрипанной дырой.
Джефри кивал, озираясь вокруг.
– А пятьдесят лет назад тут вообще никто не селился и земли пользовались дурной славой.
– Князь заявляет, что он наследник великого дома, чья история уходит в незапамятные времена.
– Гм, – сказал Джефри, – мы такие басни уже слышали в прибрежных королевствах. Древорезчица все на них облизывается.
Во всяком случае, сегодняшний Северный Аванпост был местечком приметным и оживленным. На площади плотники уже сколачивали деревянные подмостки и скамьи для вечернего представления, а на оставшемся пространстве теснились уличные торговцы. Стая, продававшая «превосходные плащи», торговалась со стаями, предусмотрительно занявшими места на только что сколоченной скамье. Множество голов смотрели в сторону затененного павильончика, где стоял фургон с людьми.
Элементы Амди, показавшиеся толпе, величественным жестом приветствовали зевак, но голос его оставался слышен только спутникам:
– Похоже на уменьшенную версию рынка на Южной Окраине, разве нет? – Он оттянул всех элементов под крышу павильона и принялся натягивать сверкающий костюм Читиратифора. – Тем не менее это первое место на нашем пути, где население явно побаивается властей. – Зловещие слова контрастировали с развеселым тоном стаи. Возможно, Амди радовался, что Винтозуб уже привязал Ритль рядом с керхогами и увел из зоны мыслепомех.
– Думаешь, он откажется платить? – спросила Равна.
– Ах, это самый скверный тип, какой только нам попадался после побега из лап Читиратифора, – сказал Амди, застегивая последний плащ. Он еще не прицепил накладные когти – их он надевал в последнюю очередь, за несколько минут до выхода на сцену. – Но я сунул ему под носы нашу заверенную Магнатом индульгенцию. Вы ведь знаете, что прошлой ночью здесь пролетал аэролет? Ну вот я и сказал ему, что наша труппа и под защитой Древорезчицы тоже.
– А как он отреагировал?
– Он поднял меня на смех, но вид у него был изрядно перепуганный. – Амди взглянул на Равну и Джефри. Видимо, он только сейчас заметил сердитые взгляды людей. – Ой, да полноте. Если бы он знал, что Магнат за нами гонится, нас бы уже посадили под замок. Если мы сумеем его изумить, все пройдет без сучка и задоринки.
Это было их лучшее представление, отчасти благодаря энтузиазму публики – слухи об удивительном цирке двуногих питали ее ожидания в этом городе дольше, чем в остальных, – отчасти (и приятнее всего) оттого, что все участники труппы, и в каком-то смысле даже Ритль, наконец наладили безошибочное взаимодействие.
Начинала Ритль, за которой гнался забавно неуклюжий Винтозуб. Каждый раз, как элемент Винтозуба с петлей поводка подбирался ближе к синглетке, Ритль отскакивала, проносясь дразняще близко от остальных элементов Винтозуба, а подчас совсем рядом со зрителями, что-то им бессмысленно лопоча. На втором заходе Ритль обнаружила служебную лестницу со ступенями шириной с элемента, ведущую к личной ложе правителя. Ритль принялась танцевать под княжеской ложей и ораторствовать своеобычную чепуху.
Джефри придвинулся к Равне; они оба еще не показывались толпе.
– Знала бы ты, что она несет, – ухмыльнулся он. – Ритль из себя чуть ли не монарха изображает. Думаю, она обещает князю луну и солнце с неба снять, если он согласится исполнить ее… просьбы? приказы?
Равну это не так повеселило.
– Надеюсь, ее не казнят.
– Ну, в общем, да.
Толпа взорвалась смехом, но было в нем что-то нервическое. Частная ложа Князя была задрапирована плотными звукопоглощающими занавесками, которые с равным успехом могли служить первым слоем брони. Слуги и телохранители выстроились вокруг ложи, мешая разглядеть, что там внутри; да и без того в ложе было темно, как в пещере. Князь, может, и чист как первый снег, но освещение ему явно не слишком нравится. Тут же из ложи в предзакатные сумерки высунулись три увенчанные головы. Были и другие, но те пока прятались в тени. Князь что-то пролаял Ритль, та приосанилась и понесла вздор дальше. Веселье публики стало естественнее: Князь Чистоты явно тоже забавлялся. Равна опознала в жесте его голов карикатурный поклон. Все, кроме Ритль, видели, как по лестнице к синглетке неспешно подползает петля поводка.
Когда Винтозуб накинул петлю на сбежавшую синглетку и потащил ее на сцену, смех перерос в оглушительный хохот. Винтозуб сделал круг почета по площади, кланяясь во все стороны. Жалобно вопящую Ритль он тащил за собой, и Равна подумала, что надо бы проверить, какие у зверька после этого останутся раны и царапины. Это было здесь в порядке вещей и вызывало искреннее веселье, но Равна Бергсндот не собиралась этому попустительствовать.
Винтозуб вернулся к цирковому павильону, Ритль забежала вперед. Войдя в тень от навеса, синглетка бесстыдно тявкнула и рванулась к Амди. Восьмерка в панике шарахнулась прочь, и Равна услышала насмешливое ворчание синглетки.
– Чертова тварь! – сказал Амди вполголоса, нацепил последний накладной коготь и вышел на сцену.
Небо затянули тяжелые тучи, так что, используя лампы, они ничем не рисковали: пятно света бежало по пятам Великолепного, пока тот величественно шествовал к центру сцены. Свет мерцал и сливался, синтезированный эмиттерами, которые Джефри с Амди предварительно закрепили по углам крыши павильона. Для столь отсталых технически существ, как эти горожане, разделение света и его источника казалось истинной магией. Амди не забывал упоминать, что без специальных знаний его приспособления бесполезны. В общем-то, он не лгал, хотя контрольный интерфейс был интуитивно понятен. Пока что никто, кроме идиота Винтозуба, не пытался гоняться за световыми пятнами или украсть фонари, да и попытка Винтозуба превратилась в рутинную шутку – псевдоисточниками света у него оказывались копыта керхогов.
Кульминацией представления оставалось выступление «разумных синглетов». Джефри жонглировал, Равна показывала фокусы с узелками; позднее к этому добавились странноватые тесты на правописание, призванные убедить и тех, для кого интеллект не сводился к жонглированию или завязыванию узлов. Как обычно, внимание публики сосредоточилось на Джефри, хотя выступление Равны теперь включало простой, но впечатлящий трюк с лассо. Она медленно шла через сцену в свете ламп и ворчании конферансье. Остановилась Равна так близко от первого ряда зрителей, что у тех не осталось сомнений как в исключительной гибкости и ловкости ее рук, так и в изумительном безмолвии ее мыслей. Как всегда, зрители пораженно ворчали: аккорды их сочетали недоверие, опаску и интерес.
Потом Равна подошла к ложе Князя Чистоты. Стража уставилась на нее с явным подозрением и, оценив высоченный рост неуклюжей синглетки, крепче сжала челюстями арбалеты. «М-да, на этих парней лассо лучше не бросать». Равна отступила и показала ложе несколько фокусов. Три увенчанные головы подались вперед. Спустя миг появилась и четвертая, на плечах элемента сидел щенок. Стая что-то сказала – отпустила комплимент? Едва ли. Один элемент отвернулся и поглядел в темную ложу. Ей показалось, что там кто-то сидит. Другая стая? Но как это возможно в такой тесноте?
