На лестнице послышалось сдавленное шипение, по ступенькам застучали лапы. Равна распахнула дверь, протиснулась на черную лестницу и крепко затворила ее за собой. Шипение незваного гостя нарастало. Секундой позже тела стаи навалились на дверь. Она привалилась к двери со своей стороны и обнаружила, что замка на ней нет. Только своим весом и силой, сравнимой с силой обычного элемента, Равна смогла ее захлопнуть. Надо как-то запереть дверь. Она зашарила вокруг в поисках выключателя. На лестнице было так тесно, что Равна с трудом помещалась между стен, и, хотя домик строился в расчете на людей, высота потолка здесь достигала едва полутора метров. Лестница была завалена всяким хламом и снаряжением, которые Странник и Йоханна либо привезли из экспедиций, либо время от времени брали с собой. Они настаивали на том, что нарочно путешествуют налегке, но от сувениров не отказывались.
Вот прямо под рукой какие-то палки, на каждой наконечник – короткое, но устрашающего вида лезвие. Равна схватилась за одну, перенеся часть веса от двери. Стая опять нажала на дверь, действуя всеми элементами, та приоткрылась, и в проем просунулась лапа с когтями. Равна подалась назад, что-то хрустнуло, и элемент жалобно взвизгнул от боли. Лапа исчезла. Несколько мгновений ничего не происходило: стая перегруппировывалась и оттягивала от двери пострадавшего. Равна переворошила кучу палок и выставила вокруг себя два-три импровизированных копья, нацелив острые концы в сторону двери. Палки выскальзывали у нее из рук и рассыпались по ступенькам. Хорошо же! Она подобрала их и опять все, кроме одной, закрепила между дверью и стеной. Теперь, когда нападавшему вздумается опять пойти на штурм, дверь будет заперта надежнее и прочнее, чем могла бы ее удерживать она сама.
Потом она стала спускаться по лестнице, давя коробки и ящики. Перед собой она держала оставшуюся палку острым концом вперед. Орудовать переделанным из лыжной палки Когтя копьем человеку было непросто. Плечевые ремни оказались бесполезны, а древко странно выгибалось в нижней части. Впрочем, палка, по крайней мере, была длинная и острая на конце.
По мере продвижения хлама становилось все больше. Палатки, снасти, какая-то упряжь, ботинки. Ботинки. Равна надела старые ботинки Йоханны и выглянула в крохотное окошечко наружу. Окошко выходило на заснеженное поле за домиком. Высоко над полем, на склоне холма, горели редкие огоньки в окнах домов Новозамка. По всему полю тянулись глубокие тени, но Равне показалось, что похитителей там нет.
Наверное, они все в доме? Сверху раздавались скрежет и буханье. У них топоры. От двери черного хода летели щепки, она отчаянно скрипела и выгибалась, но держала. Потом Равна увидела, как лезвие пробивает дерево насквозь, и отвернулась обратно к выходу в поле. Сквозь дверь мог бы протиснуться только один элемент стаи, она была перегорожена деревянной балкой. Равна подняла деревяшку и нажала на дверь. Заперто! Она надавила сильнее, дверь скрипнула и отворилась. Равну прошиб холод. Над ней стая прорывалась в открытую верхнюю дверь. Коробки и ящики летели вниз под напором бандита, но только затрудняли ему продвижение.
О, бесценные секунды. Равна воткнула плечевую палку в лед, использовав ее как опору при первых шагах. Подошвы ботинок Йо скользили по свежему льду, как по стеклу. Она немного продвинулась вперед, но перемещение походило не на бег, а на лыжный ход. Из домика раздавалось громкое гневное ворчание.
Если удастся вырваться на дорогу прежде их, ее могут увидеть, даже защитить. Равна согнула колени и прыгнула, цепляясь за палку. С каждым полупрыжком с приседа она преодолевала почти пять метров, сгибая и разгибая палку, вытаскивая изо льда и снова втыкая. Потом заскользила вперед. Может, позвать на помощь? Из верхних окошек и задней двери ее не видно. «Вдруг они даже не знают, где я?!»
Королевская Дорога была уже совсем рядом, чуть ниже. В свете фонаря Равна видела, что на этом участке совершенно пусто. Она опять оттолкнулась и обнаружила, что тут, на спуске, вода не смерзлась до гладкого стеклянистого льда. Бедром она врезалась в лед и, вертясь из стороны в сторону, покатилась по водяной доске. Полыхнула боль.
Потом ее вынесло под фонарь, в круг света. Она извернулась, нащупала точку равновесия и встала на колени. Каким-то образом ей даже удалось не выронить копьепалку. Вверх по дороге виднелись дома, в некоторых горел свет. Кто-то бежал к ней – Джефри и Амди! Они на самом деле бежали: когти Амди легко разбивали тонкий на дороге лед, а два его элемента поддерживали Джефри снизу, фактически везя его на себе. Девятерная стая остановилась, окружила ее, Джефри протянул ей руку.
– Идем! – шепнул он. Амди помогал ей подняться, уцепиться за Джефри. На миг она ощутила тепло рук – и пронизывающий холод во всех остальных местах.
Затем она заметила, что от крыльца ее коттеджика по склону съезжает по крайней мере одна стая, а другая легко и проворно, едва касаясь снега лапами, несется по дорожке, ведущей от входа. Амди булькнул что-то непонятное, обращаясь к Джефу. Внезапно руки Джефри сжались вокруг Равны железной хваткой, подняли ее вверх, оторвали от земли.
– Я поймал ее! – заорал он стаям.
Те окружили их. Стальные когти и арбалеты со всех сторон. Еще Равна увидела запертый фургончик – вроде тех, в каких перевозят скот. Фургончик вкатился в круг света.
– Прекрати дергаться, дрянь!
Кто-то сгреб Равну за шею и со всей силы ударил головой о стену фургончика.
Глава 18
Йоханна обожала летать на антиграве, но временами, и в том числе сейчас, ощущения от полета оставались просто ужасающие. Она усмирила бухающее в груди сердце и глянула через крохотную кабину на Странника.
– Насколько мы уклонились от курса?
– Не беспокойся, – лучезарно ответил ее пилот, – у нас хватает хода в запасе.
Йоханна выглянула наружу, в дождливую тьму. Они летели – или, точнее говоря, кувыркались и планировали – над сотнями километров тропической ничейной территории. Прямо перед тем, как начался ливень, она заметила внизу огни – что это? Костры для жертвоприношений или приготовления пищи? Она не высмотрела никаких деталей, не уловила запахов, так что оставалось заключить, что высота полета флайера по крайней мере километр. Может, внизу по-прежнему джунгли? Но как будто бы нет; Странник утверждал, что слышит непрестанный бубнеж мыслей Хора. Если под ними город, он должен быть так же велик, как самые густонаселенные города Страумлианского Простора.
Антиграв выполнил нырок и чуть не перевернулся в воздухе. Такое в последней миссии случалось уж слишком часто, даже Странник с трудом удерживал управление. Если что пойдет не так, они перекувыркнутся в последний раз, и потом лететь останется уже недолго. Все трюки Странника-пилота быстро устаревали. И на сей раз, однако, он ухитрился выровнять флайер и вернуть его на прежний курс. Они несколько секунд летели сквозь мрак совершенно ровно, без дерганий, как будто на настоящем аэролете.
– Так, – сказал Странник. – Высота семьсот пятьдесят метров.
Всеми глазами он следил за мерцающими дисплеями. Стоило Йоханне самой на них взглянуть, как начиналось головокружение, а в этом полете напоминания о постоянных проблемах, предвещавших куда большие трудности, были почти постоянны. За годы большинство бортовых сенсоров выдохлись или вошли в замкнутый цикл сбоев и перезапуска. У них и приборов почти не осталось, кроме собственных глаз, – приходилось выглядывать в открытые окна и смотреть сквозь те фрагменты антигравитационной ткани, какие еще не были затемнены после ремонта.
