– Это была просто раненая путница, которой мы помогли продолжить путь. Нет причин для тревоги, Шун. – Я повернулся к Риддлу и попытался одним широким жестом вернуть все к нормальности. – Мы тут как раз перекусили. Риддл, ты не голоден?
Это было все, что я мог сказать, сохранив голос ровным. Я шел по краю пропасти обмана, опутанный ложью. Жуткое, нехорошее чувство – и слишком хорошо мне знакомое. Вопрос Шун сбил меня с толку, но я не собирался этого показывать. И в самом деле, откуда я знал, что молодая Белая и впрямь посланница, а не подослана, чтобы причинить вред мне и моим близким? Приняв ее за Шута, я принес ее в свой дом, не подумав о том, что она может представлять опасность. А потом я уложил ее в комнате, смежной со спальней дочери. И теперь Би сказала, что она исчезла. Скорее всего, затерялась где-то в запутанных коридорах Ивового Леса…
Шун права. Я точно потерял хватку. Слишком давно не практиковался в интригах. Мои мысли неслись как бешеные. Посланница сказала, что за ней охотятся. Неужели преследователи проникли в Ивовый Лес, захватили ее и уволокли прочь? В просторном старом доме это было вполне возможно. Я видел ее раны; мне казалось маловероятным, чтобы она сделалась для кого-то подлинной угрозой. И в равной степени маловероятным было то, что она просто взяла и сбежала, так и не передав послания.
В комнате повисла долгая пауза. Я посмотрел на Риддла.
– Я не прочь поесть, – ответил тот неуверенно. Перевел взгляд с Би на Шун, потом уставился на меня. В его глазах стояло безграничное замешательство.
– Отлично! – Я улыбнулся глупой улыбкой. – Пойду-ка я сообщу об этом слугам на кухне, а ты развлеки Шун. Ей тут немного не по себе. Я попытался ее убедить, что она в безопасности. И что ей рады.
– Весьма рады, – прибавила Би тихим и ядовитым голосом.
Я скрыл удивление и продолжил:
– Я отведу Би обратно в ее комнату. Ей явно нехорошо. – Я протянул руку к дочери, но она увернулась и первой направилась к двери.
Лишь когда та закрылась за нами, она повернулась ко мне. Часто задышала и, к моему ужасу, со слезами в голубых глазах укоризненно заявила:
– Я всего лишь пришла тебе сказать, что ее нет, и что увидела? Ты обнимался с той женщиной!
– Не здесь. Не сейчас. И ты ошибаешься. Сначала идем на кухню. – На этот раз я сумел схватить ее за узкое плечо и, несмотря на ее усилия вывернуться из моей хватки, заставил пойти на кухню. Коротко объяснил Тавии, что следует подать Риддлу, и ушел так же быстро, как пришел, забрав Би с собой.
– Идем в твою комнату, – сказал я тихо. – Сейчас же. Держись рядом со мной. И ничего не говори, пока мы не придем.
– Там опасно?
– Тсс.
– А как же Шун?
– С ней Риддл, а он куда сноровистее, чем думает большинство людей. Ты моя самая главная забота – сейчас и всегда. Тише!
Мой тон наконец-то заставил ее замолчать, и она даже придвинулась ближе, пока мы шли по коридорам и по лестнице. Когда мы оказались возле двери в ее комнату, я взял ее за плечи и заставил прижаться спиной к стене.
– Стой здесь, – почти беззвучно проговорил я. – Не шевелись, пока я тебя не позову. Если позову, входи тихо и без промедления и держись слева от меня. Поняла?
С широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом она коротко кивнула. Я кивнул в ответ.
Я приоткрыл дверь. Прежде чем переступить порог, оглядел ее комнату – кровать и драпировки, шторы на окнах, очаг. Все так же, как и перед моим уходом. Я тихонько вошел и проверил за дверью, прежде чем тщательнее осмотреть обстановку. Незваной гостьи не было и следа. Нетронутый поднос стоял на тумбочке возле кровати. Я подошел к двери в смежную комнату. Она была приоткрыта. Я шагнул назад.
– Би.
Она мгновенно оказалась рядом.
– Ты оставила эту дверь открытой?
Она с явным испугом пожала плечами и призналась едва слышным шепотом:
– Не помню. Наверное. Нет. Ты ее так оставил, и я ничего не трогала.
– Стой тут.
Я подошел к двери и открыл ее до конца. В маленькой комнатке царил полумрак, поскольку там не было окон. Там не было ничего, кроме смятого одеяла на кровати. Я пригнулся, чтобы проверить под ней. Только там и можно было спрятаться в этой комнатенке. Никого. Никаких следов нашей гостьи, не считая кувшина с водой и постельного белья, сваленного в кучу на краю узкой кушетки возле стены. Я вышел и закрыл дверь.
– Ее нет.
– Я же так тебе и сказала!
– А теперь я уверен, что ее нет в этой комнате. И это все, что мы на самом деле знаем. – Я привел мысли в порядок. – Скажи мне в точности, как ты обнаружила, что ее нет.
– Я была в своей комнате. Тавия принесла поднос с едой и поставила на столик для меня. Я вошла к девушке после того, как Тавия ушла. Она была едва в сознании. Я попыталась напоить ее бульоном, но она от этого только кашляла. Потом она закрыла глаза и снова уснула. Я немного посидела тут. Потом мне понадобилось в уборную. И я ушла. Когда вернулась, то наведалась в эту комнату, чтобы проверить, как девушка. Но ее тут не оказалось.
– Не оказалось, – повторил я и задумался. – Как долго тебя не было?
– Всего лишь пару минут. – Глаза у Би сделались очень большие.
– Би. Остаток дня ты будешь рядом со мной. И если я тебе велю что-то сделать, каким бы странным ни был мой приказ, ты его выполнишь без промедления. Поняла?
Она кивнула. Губы на ее бледном лице были красными, она дышала через полуоткрытый рот. В глазах ее стоял ужас – а я-то надеялся никогда не увидеть этого чувства на лице своего ребенка…
– Чего мы испугались? – резко спросила она.
– Мы не знаем, надо ли быть начеку. И пока не узнаем, бояться для нас безопаснее.
16. Почетные гости
Белые как лед. Такие же белые глаза. Такие же белые волосы. Они появляются редко – может, по одному в каждом третьем поколении. Или четвертом. Но мы их помним. Они ходят среди нас и выбирают одного из нас. Не в качестве слуги или друга, но в качестве орудия, чтобы создавать будущее, видимое только им. Если (не знаю, как перевести), то все они одного цвета.
Время от времени они рождаются (тут пятно залило часть фразы) или мужчина, или женщина из их рода или из нашего. Но живут их потомки не такой срок, какой живем мы. Так что они могут уйти, и годы спустя (эту часть свитка так сильно поели жучки, что можно разобрать только отдельные слова) престарелый (большая дыра) бледный (дыра, испортившая, по моим прикидкам, семь строчек последующего текста) старше своих лет. (Еще одна большая дыра, размером с две строки, а то и больше) милосерднее его убить. (Остаток свитка испорчен огнем.)
Неоконченный перевод со стола моего отца
Итак, в тот день, последовавшую за ним ночь и на следующий день жизнь моя переменилась. Помню, как я сердилась из-за этого. Столько перемен, и все они касались моей жизни, но никто не спрашивал, нужны ли они мне.
