Чейд, похоже, отучил Фитца Виджиланта от навыков убийцы. Я не нашел в его нарядах ни лишних карманов, ни спрятанных флакончиков с ядами или сонными зельями. Впрочем, у него было куда больше маленьких ножей, чем обычно требуется молодому аристократу. Я было решил, что обнаружил спрятанный запас ядов, но потом сообразил, что это всего лишь обычные микстуры Чейда для снятия боли и обработки ран. Я опознал его почерк на нескольких этикетках; другие, наверное, приготовила Розмари. Выходит, Фитц Виджилант даже не готовил для себя лекарства. Интересно. Чем же этот юноша занимался в свободное время?
Его учебные принадлежности превзошли мои ожидания. У него были карты отличного качества, всех герцогств и Горного Королевства в придачу. У него была копия «Истории Бакка» Шортлегса, травник с красивыми иллюстрациями, счетные палочки, изрядный запас мела, довольно много плотной бумаги, чернил и еще один сверток из мягкой кожи – в нем обнаружились перья с медными наконечниками. Короче говоря, я не нашел в его пожитках ничего, свидетельствующего об иных занятиях, кроме наставника и писаря. И ничто не говорило о том, что из него может получиться достойный телохранитель для Би.
А я ведь надеялся, что он окажется относительно умелым в этой области, хоть и понял это только теперь. Бледная посланница предупредила, что охотники могут последовать за ней. Пока что не было никаких признаков незнакомцев в окрестностях, но я не терял бдительности. Они убили ее товарища и обрекли ее на долгие мучения. Такие люди не отказываются от погони.
Что ж, у Би был я. Я встану между дочерью и любыми опасностями.
Я окинул комнату быстрым взглядом, убедился, что все в ней лежит в точности так же, как оставили Булен и Фитц Виджилант, и тихонько вышел.
Пришло время поговорить с дочерью о ее новом учителе.
24. Обустройство
Среди первых уроков, которые обязан усвоить юный обучающийся Силе, должен быть урок о том, как сдерживать себя. Сдерживать – значит не только не позволять внутреннему прорываться наружу, но и предотвращать проникновение внутрь того, что находится вовне. Если выразиться проще, бурдюк с вином не только удерживает вино внутри себя, но и не дает ему смешаться с дождем или грязью. С разумом ученика дело обстоит схожим образом. Он должен научиться держать свои мысли при себе, а также отгораживаться от чужих мыслей. Если он не научится этой двоякой защите, то вскоре падет жертвой чужих мыслей, будь они заурядными размышлениями, развратными помыслами или глупыми суждениями. Далее следует упражнение, которое научит его не только держать свои мысли при себе, но и беречь тишину в своем сердце, отстраняясь от чужих помыслов.
Из «Наставлений для обучающих владению Силой» мастера Силы Солисити
Я застыла, гадая, известно ли отцу, что я тут. Он вошел в свое логово и уставился на глазок, через который я на него смотрела. Ну конечно – он ведь знает, где тот расположен, так что подозревает, что если я у себя, то прильнула к глазку. Я ждала. Если он повернется и уйдет, значит не знает…
Он проговорил небрежным тоном:
– Би, я тебя искал. Лучше предупреждай меня о том, что собираешься «исчезнуть» из особняка. Пожалуйста, выйди. Мне надо кое-что с тобой обсудить.
Я не шелохнулась. Рядом со мной спал кот.
– Сейчас же, Би, – грозно проговорил отец. Повернулся и закрыл двери в кабинет, заметив: – Рассчитываю, что, когда эта панель откроется, ты будешь стоять за ней, готовая выйти.
Он не шутил.
Я оставила дремлющего черного кота и поспешила по узкому шпионскому коридору. Когда отец открыл дверь, я вышла, стряхивая с себя паутину.
– Ты отведешь меня знакомиться с наставником?
Отец окинул меня взглядом с ног до головы:
– Нет. Но я действительно пришел, чтобы поговорить с тобой о нем. Фитц Виджилант прибыл, однако ему сильно нездоровится. Думаю, он лишь через несколько дней будет в состоянии заниматься с тобой.
– Я не против подождать, – тихонько проговорила я.
Облегчение, которое я ощутила, прояснило мои смешанные чувства. Было увлекательно шпионить за молодым человеком, когда он только прибыл к нам; я почувствовала себя увереннее, увидев его прежде, чем он увидел меня. Но я поняла, что мне нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о том, что у меня теперь есть наставник. Пока я не узнаю больше об этом человеке, буду его избегать, как только смогу.
Отец склонил голову набок и окинул меня оценивающим взглядом. Потом спросил:
– Ты боишься встречи с учителем?
Я хотела спросить, откуда он это узнал, но задала другой вопрос:
– Тебе не кажется, что он прибыл сюда, чтобы убить меня?
На мгновение лицо моего отца вытянулось. Это длилось меньше секунды, и он быстро взял себя в руки – посмотрел на меня с притворным испугом и резко спросил:
– С чего ты это взяла?
Как я могла ему ответить? Лишний шаг по направлению к правде – и он сочтет меня странной.
– Мне приснилось, что он собирается меня убить. Что его послали меня убить, давным-давно, но ты его остановил. И сейчас, возможно, он хочет попытаться опять.
Снова тишина. Отец так тщательно сдерживал свою Силу, что мои чувства воспринимали его таким же пустым, как повариха Натмег. Я нашла и прочитала свиток на эту тему. Теперь я знала, как это называется: «сдерживать Силу» или «поднимать стены». Когда отец так делал, я могла спокойно находиться с ним в одной комнате. А еще – он мог попытаться что-то от меня скрыть.
– Его послала твоя сестра. И лорд Чейд. Чтобы тебя учить. Думаешь, они бы послали кого-то, чтобы тебя убить?
– Неттл могла бы его послать, не зная, что он убийца.
О том, что мог сделать лорд Чейд, я ничего не сказала.
Отец тяжело опустился в кресло за своим столом:
– Би, с чего вдруг кому-то пытаться тебя убить?
Я посмотрела на меч, висевший на стене у него над головой. Может быть, если я скажу правду, он ответит тем же…
– С того, что я Видящая, – медленно проговорила я. – Такая, которая никому не нужна. Такая, которая мешает.
Отец отвел взгляд. Потом медленно повернулся в своем кресле и посмотрел на меч, как и я. Где-то далеко в доме стучал молоток. Какая-то дверь открылась и закрылась.
– Не думал, что этот разговор состоится у нас так скоро. – Отец побарабанил пальцами по краю стола, потом взглянул на меня. Каким же опечаленным он был, какую вину чувствовал за то, что привнес все это в мою жизнь… – Сколько тебе известно? – осторожно спросил он.
Я шагнула вперед и со своей стороны коснулась края его стола:
– Я знаю, кто ты. Чей ты сын. И то, что я твоя дочь.
Он зажмурился и резко выдохнул. Не открывая глаз, спросил:
– Кто тебе рассказал? Ведь не мама же.
