– Что случилось с ними обоими? – спросила она у меня.
Кетриккен взяла одну из чистых тряпиц, лежавших в изножье, погрузила в воду, без тени отвращения взяла руку Шута и принялась обмывать. В моей памяти всплыло давно похороненное воспоминание: королева Кетриккен обмывает тела убитых «перекованных», снова превращая их в наших соплеменников и возвращая для погребения. Она всегда действовала без колебаний.
Я негромко проговорил:
– Я мало что знаю о том, что приключилось с Шутом. Его явно пытали, и он преодолел немалый путь, чтобы найти нас. А в случившемся с Риддлом виноват я сам. Я спешил и был встревожен, и я использовал его, чтобы перенести Шута через монолиты. Я никогда раньше не пользовался чужой помощью в таком деле. Возможно, я взял больше, чем он мог отдать. Остается лишь надеяться, что я не причинил ему непоправимого вреда.
– Моя вина, – тихо сказал Шут.
– Нет, моя. При чем здесь ты? – ответил я почти грубо.
– Сила. От него. Через тебя. Ко мне. – Он перевел дух. – Я должен был умереть. Не умер. Я уже много месяцев не чувствовал себя таким сильным, как сейчас, несмотря на… случившееся. Ты отдал мне часть его жизни.
В этом был смысл. Риддл не только наделил меня Силой, чтобы перенести Шута через монолиты, он позволил мне взять свою жизненную энергию, чтобы напитать ей Шута. Внутри меня благодарность сражалась со стыдом. Я взглянул на Риддла. Он не посмотрел в мою сторону. Неттл сидела у его постели на табуретке, держа обе его руки в своих. Смогу ли я каким-то образом вернуть ему этот долг? Видимо, нет.
Я снова повернулся к Шуту. Он был слеп. Он не видел, что, пока Кетриккен аккуратно обмывала кривые ногти на его пальцах, по ее щекам бежали слезы. Эти проворные руки с длинными пальцами, жонглировавшие деревянными шарами или шелковыми лоскутами, вытаскивавшие монету из пустоты, делавшие непристойные жесты или выразительно взмахивающие, иллюстрируя какую-нибудь байку… Теперь от них остались только опухшие костяшки да изломанные веточки-пальцы.
– Не твоя вина, – тихо проговорила Кетриккен. – Думаю, Риддл знал, что отдает. Он щедрый человек. – Долгая пауза. – Он заслужил то, что получил, – прибавила она, но не пояснила, что имеет в виду. Вздохнула. – Тебе нужно больше, чем это. Тебе нужна горячая ванна, Шут. Ты по-прежнему как одержимый хранишь свои личные секреты?
Он издал тихий звук, – возможно, это был смешок.
– Пытки не оставляют и намека на чувство собственного достоинства. Боль заставит вопить, умолять или обделаться. Нет никаких секретов, когда ты в руках врагов, которым неведомы угрызения совести, которых не терзает раскаяние из-за того, что они с тобой делают. И потому – среди друзей, да. Я по-прежнему одержим своими личными секретами. Друзья способны сделать мне такой подарок. Восстановить хоть малую часть моего утраченного достоинства. – Это была длинная речь, и к завершению ее он дышал с присвистом.
Кетриккен не стала спорить или спрашивать, сможет ли он вымыться сам. Она просто поинтересовалась:
– Где тебя поселить? В старых покоях лорда Голдена? В детской Фитца? В старом логове Чейда?
– Все эти комнаты пустуют? – изумился я.
Кетриккен бесстрастно взглянула на меня:
– Ради него кого-то можно и переселить. – Она с нежностью положила руку Шуту на плечо. – Он помог мне добраться до Горного Королевства. Живой. Я этого никогда не забуду.
Он положил поверх ее руки свою искалеченную кисть:
– Я буду благоразумен. Чего раньше со мной почти не случалось. Чтобы выздороветь, мне понадобится спокойствие, если позволите. Логово Чейда. И пусть обо мне не говорят ни как о лорде Голдене, ни как о Шуте. – Он повел затянутыми пленкой глазами и спросил: – Это едой пахнет?
Так и было. Ученица-лекарка вернулась, и в руках у нее был котелок под крышкой, завернутый в полотенце. Крышка покачивалась на ходу, из-под нее вырывались ароматные облачка, и вскоре вся комната благоухала говяжьим бульоном. Следом за девушкой шел мальчик-слуга с мисками, ложками и корзинкой булочек. Лекарка сперва остановилась у постели Риддла, и я с облегчением увидел, что тот достаточно пришел в себя, чтобы сесть в постели и наброситься на горячую пищу. Он взглянул мимо Неттл на меня и криво улыбнулся. Незаслуженное прощение. Дружба как она есть. Я медленно кивнул, веря, что он понимает.
Завоевать прощение Неттл будет труднее.
Лекарка подошла, чтобы наполнить миску для Шута.
– Ты сможешь сесть, чтобы поесть? – спросил я.
– Наверное, лишь ради этого стоит попробовать, – просипел он. Мы с Кетриккен приподняли его, переложили подушки ему под спину, и он прибавил: – Я сильнее, чем ты думаешь, Фитц. Я умираю, да. Но буду сражаться со смертью, пока могу.
Я промолчал, ожидая, пока лекарка с помощником нальют ему бульона. Когда они ушли, я придвинулся ближе и предложил:
– Ешь столько, сколько сможешь. Чем больше сил ты наберешь и чем быстрей, тем скорей мы сможем попытаться исцелить тебя. Если захочешь.
Кетриккен поднесла ложку к его губам. Он попробовал, шумно всосал бульон и едва не застонал от удовольствия, а потом взмолился:
– Слишком медленно. Дайте мне пить из миски. Я так голоден!
– Он горячий, – предупредила она, но поднесла миску к его рту.
Его руки с пальцами, скрюченными как когти, направляли ее, и он принялся хлебать обжигающе горячий бульон, дрожа от желания напитать свое тело.
– Это он, – сказал Чейд.
Я поднял голову и увидел, что он стоит у изножья койки Шута.
– Он, – подтвердил я.
Чейд хмуро кивнул:
– Риддл сумел отчасти отчитаться, прежде чем Неттл меня прогнала. С ним все будет в порядке, Фитц, хоть это не твоя заслуга. Вот пример того, как твое невежество может нам навредить. Если бы ты вернулся в Олений замок, чтобы учиться вместе с остальным королевским кругом, то сумел бы лучше контролировать то, как используешь его Силу.
Вот уж что меньше всего мне сейчас хотелось с ним обсуждать.
– Ты прав, – сказал я и в потрясенной тишине, последовавшей за моей капитуляцией, продолжил: – Шут хотел бы поселиться в нашей старой учебной комнате. Это можно устроить? Огонь в камине, чистое белье и ночная рубашка, теплая ванна и простая горячая пища?
Чейд выслушал мой список, не дрогнув:
– И целебные мази. И восстановительные травяные чаи. Дай мне немного времени. Мне еще целый вечер упражняться в дипломатии и переговорах. И я вынужден попросить Кетриккен, чтобы она вернулась со мной к нашим гостям. Когда я пришлю пажа, отнеси Шута в старую комнату леди Тайм по лестнице для слуг. Там найдешь гардероб с фальшивой задней стенкой. Это вход. Боюсь, я должен спешно вернуться на праздник. Но я приду вас навестить сегодня поздно ночью или завтра рано утром.
– Спасибо, – сказал я.
