На каминной полке стояла еще одна резная фигурка, деревянная. Она изображала только волка. Я взяла ее. Она была грубой, и больно ткнулась в меня, когда я ее обняла, но я долго, долго держала ее в руках. Мне очень хотелось, чтобы она стала моей, но я поставила ее на место и решила, что попрошу у отца, когда он вернется домой.
Я заперла двери на засов, открыла секретную панель и поднялась в свое убежище. Проверила запасы воды и хлеба. Надо принести больше свечей. Наверное, мне придется провести здесь много времени, пока отец не вернется. Тут меня никто не будет тревожить, да и вряд ли кто-то станет по мне скучать. Кота не было, но он оставил мой плащ на полу. Я нащупала ткань ногой, а когда наклонилась, чтобы поднять, то обнаружила, что кот забыл на плаще недоеденную мышь. Сморщив нос от отвращения, я собрала плащ и взяла с собой в отцовский кабинет. Половину мышиного трупика бросила в камин. Осторожно обнюхала плащ; он пах котом и дохлятиной. Я его вытряхнула и сложила в маленький сверток. Придется найти укромное местечко и самой выстирать. А потом, решила я, найду для плаща новый тайник, который не буду делить с котом. Он попросил корзину и одеяло, и эту часть сделки я еще не выполнила. Сегодня выполню, попозже. Я засунула плащ-бабочку за пазуху туники, закрыла секретную панель и вышла из отцовского логова, бросив последний взгляд на волка.
Все уже позавтракали, но на тарелках еще кое-что оставалось, так что я завернула кусок сосиски в кусок хлеба и съела, запивая едва теплым чаем. Насытившись, с радостью выскользнула из столовой такой же незамеченной, как вошла.
Я с неохотой отправилась в классную комнату. Другие ученики уже ждали там, но Фитц Виджилант еще не пришел.
Персивиранс украдкой подобрался ближе, встал возле меня и сообщил:
– Щенки обустраиваются, но у одного сильно воспалился обрубок хвоста. Его отсекли грубо, даже между костями не попали. Хрясь топориком, да и все тут. Нам пришлось вытащить из раны осколки кости, и он выл так, что чуть потолочные балки не треснули. Человек, который такое сотворил, заслужил то, что с ним сделал ваш отец, и даже вдвойне. Так Родер говорит, а он знает о собаках почти все. А почему ваш отец вдруг решил, что ему нужны собаки? Он ведь гончих так и не завел за столько лет.
– Думаю, он хотел сохранить щенкам жизнь. Как и ослу.
– Ну, старому ослу мы тоже удивились. Мы его, конечно, откормим и копыта ему приведем в порядок, но никто так и не понял, для чего он. – Персивиранс посмотрел на меня. – Этот городской нам правду сказал?
Я отошла чуть дальше по коридору, прочь от остальных:
– Когда мы были в центре города, то увидели, как мужчина убивает собаку. Он хотел заставить людей купить ее щенков…
Персивиранс слушал мой рассказ, вытаращив глаза. К тому времени, когда я закончила, он стоял с разинутым ртом.
– Слыхал я, что Баджерлок вспыльчивый и не терпит жестокости. Хм. – Он изумленно выдохнул. – Это он хорошо устроил. Но что ж теперь делать с бульдогами?
– А что с ними обычно делают?
Он вскинул брови, словно удивляясь тому, что я не знаю.
– Ну, некоторые устраивают с ними бои, собаки против собак. Или травят быков. Ну, знаете – науськивают на быка, чтобы загонять его как следует, а потом уж вести на бойню. Говорят, от этого мясо лучше. Со свиньями то же самое. Эй, а может быть, мы сможем с ними поохотиться на диких свиней тут в округе и разогнать их? Двое старых крупных клыкачей вот уже несколько лет разоряют поля с корнеплодами.
– Может быть, – сказала я. У меня возникла идея. – Может, я попрошу, чтобы одного отдали мне.
Тут появился Фитц Виджилант. Сегодня, одетый в синий жакет с белым воротником и штаны более темного синего оттенка, он выглядел превосходно. Я вдруг поняла то, чего не понимала раньше: Фитц Виджилант одевался как богатый торговец, в то время как наряды моего отца были ближе к тем, в которых фермеры приезжали в Дубы-у-воды, чтобы продавать свои товары. Я окинула себя взглядом. Да. Скорее фермерская дочь, чем ребенок из благородной семьи. Или даже фермерский сын. Мой наставник не дал мне времени, чтобы об этом как следует подумать.
– Так-так, идемте со мной, идемте внутрь и занимайте свои места! Мы потеряли бо́льшую часть утра, поэтому сегодня надо уроки провести побыстрее.
Никто не стал напоминать, что это он прибыл последним. Мы быстро расселись по местам, как и было велено. Наш учитель казался рассеянным и почти раздраженным, как будто он вовсе не ради наставничества приехал в Ивовый Лес и хотел поскорее отделаться от уроков, чтобы заняться делами поважнее. Он попытался обучить нас длинному стиху о разных королях Шести Герцогств, с указанием, за что помнили каждого, но, вместо того чтобы учить его по частям, как мама проделала с «Двенадцатью исцеляющими травами», прочитал нам все, а потом каждого по очереди попросил повторить. Никому не удалось припомнить дальше третьего короля, не говоря уже обо всех двадцати трех, и Фитц Виджилант не поскупился на выражение своего разочарования. Он опять прочитал стих, очень быстро. Ларкспур сумел почти правильно повторить четыре строфы. Эльм принялась всхлипывать, когда Фитц Виджилант велел ей встать и начать декламировать. Он уставился на меня, и я, ощущая одновременно решимость и ужас, медленно поднялась.
Меня спасло то, что тут вдалеке раздались сердитые крики, а потом такой грохот, словно кто-то настойчиво колотил в дверь. Фитц Виджилант отвернулся от меня, нахмурившись, и направился к выходу из классной комнаты. Все еще хмурясь, он посмотрел в ту сторону, откуда доносился шум. Он уже начал закрывать дверь, как вдруг все мы услышали долгий, леденящий душу вопль.
Писарь встревожился:
– Оставайтесь тут. Я скоро вернусь.
И он покинул нас – сначала шел быстрым шагом, а потом мы все услышали, как он побежал. Мы обменялись взглядами. Ларкспур беспокойно заерзал, а потом встал. Сделал два шага к двери.
– Он велел оставаться тут, – напомнил ему Персивиранс.
Мы сидели на местах, прислушиваясь к приглушенным звукам.
Персивиранс посмотрел на меня, а потом сказал:
– Пойду-ка посмотрю, что там происходит.
– Я с тобой, – тотчас же сказала я.
– Нет, – категорично ответил он и, когда я оскалилась на него, добавил примирительным тоном: – Вы же не хотите, чтобы писарь на вас рассердился, леди Би. Я быстренько сбегаю туда и обратно.
Я склонила голову набок, не сводя с него взгляда, и любезно ответила:
– Сбегай, но со мной.
– У них будут неприятности, – сообщила Леа Эльм голосом, полным надежды.
Бросив на девочек самый уничижительный взгляд, какой только смогла изобразить, я отправилась с Персивирансом выглянуть за дверь. Мы никого не увидели, но крики сделались громче. Раздался звук, какой бывает в кухне, когда металлом ударяют о металл.
Персивиранс посмотрел на меня и беззвучно произнес:
