– Том! – воскликнула она, приветствуя меня. – Где моя мать?
Я указал в конец коридора, на дверь в детскую. Неттл стряхнула мои руки и была такова. Я посмотрел назад. У входа Ревел приветствовал ее спутников. На нашего управляющего можно было положиться. Охранники Неттл выглядели усталыми, замерзшими и желали только отдохнуть; Ревел все уладит. Я повернулся и последовал за Неттл.
Когда я догнал старшую дочь, она стояла на пороге детской. Вцепилась в дверную раму и замерла как столб.
– У тебя действительно родился ребенок? Ребенок? – требовательно спросила она у своей матери.
Молли рассмеялась. Я застыл на месте. Когда Неттл опасливо вошла, я подкрался как привидение и остановился там, где мог за ними наблюдать, оставаясь незамеченным. Неттл замерла возле пустой колыбели у камина. В ее голосе прозвучало смиренное раскаяние, когда она воскликнула:
– Мама, мне так жаль, что я в тебе сомневалась. Где она? С тобой все хорошо?
Сидевшая в кресле Молли внешне была само спокойствие, но я чувствовал ее тревогу. Заметила ли Неттл, как заметил я, насколько тщательно ее мать приготовилась к этой встрече? Волосы Молли выглядели недавно причесанными, шаль на плечах была аккуратно расправлена. Малышку Молли закутала в мягкое покрывало очень бледно-розового цвета, на головку надела шапочку того же оттенка. Без лишних слов Молли протянула старшей дочери свое дитя. Я не видел лица Неттл, но увидел, как изменилась ее осанка. Сверток, который ей передала мать, был слишком маленьким для ребенка, пусть даже новорожденного. Она пересекла комнату с опаской волчицы, ступившей на незнакомую территорию. Она все еще боялась безумия. Она взяла ребенка, удивилась, какой он легкий, изумленно заглянула в лицо Би, и изумление ее сделалось еще сильней, когда малышка устремила в ответ взгляд голубых глаз. Потом Неттл подняла голову и посмотрела на Молли:
– Она слепая, верно? Ох, мам, мне так жаль! Как ты думаешь, она будет жить?
В ее словах я услышал все, чего боялся: для всего мира, включая сестру нашей Би, малышка была странной.
Молли быстро взяла дочь назад и бережно прижала к себе, как будто слова Неттл могли навлечь зло на ребенка.
– Она не слепая, – сказала моя жена. – Фитц думает, что, скорее всего, у его матери из Горного Королевства были голубые глаза, от нее наша дочь их и унаследовала. Хоть она и крошечная, в остальном с ней все в порядке. По десять пальцев на ногах и руках, ест хорошо, и спит хорошо, и почти никогда не волнуется. Ее зовут Би.
– Би? – растерянно проговорила Неттл, но потом улыбнулась. – Она такая кроха. Интересно, что о ней подумает старая королева.
– Королева Кетриккен? – с тревогой и смущением переспросила моя жена.
– Она едет сюда, немного отстала от меня. Она прибыла домой в Олений замок как раз перед моим отъездом. Я сообщила ей новость, и она очень обрадовалась за вас обоих. Она прибудет самое позднее через день. К счастью, мне удалось получить у Дьютифула разрешение отправляться немедленно; Кетриккен явно желала, чтобы я ее подождала. – Неттл помедлила, а потом преданность матери взяла в ней верх. – И я знаю, что Фитцу о ее приезде известно, потому что сама сообщила ему об этом с помощью Силы! И он тебе ничего не сказал! Я это вижу по твоему лицу. Значит, слуги, скорее всего, не начали проветривать комнаты или как-то еще готовиться к приему гостей. Ох, мама, этот твой муж…
– Мой муж – твой отец, – напомнила Молли Неттл, и, как обычно, та отвела взгляд и ничего не сказала. Ибо если ребенок может унаследовать черту характера от приемного родителя, то Неттл переняла неуступчивость Баррича.
Она быстро сменила тему на более насущные заботы:
– Я прикажу слугам немедленно открыть комнаты, освежить их и убедиться, что там есть дрова для камина. И оповещу также кухонных работников. Не переживай!
– Я не переживаю, – ответила ее мать. – Горная королева никогда не была для нас обременительной гостьей в этом смысле.
«Но в других смыслах – была», – гласили невысказанные слова Молли.
– Неттл. – Ее тон заставил дочь остановиться, когда та уже собиралась уйти. – Зачем она едет сюда? Что ей нужно?
Неттл не отвела взгляда:
– Ты сама отлично знаешь. Ей нужно увидеть младшую дочь Фитца Чивэла Видящего. Засвидетельствовать то, как к ней прикрепят имя, и предъявить на нее права. С ее свитой приедет менестрель. Кетриккен покажет ему только то, что захочет, но как только он это увидит, уже не погрешит против истины. Она доверяет ему и знает, что он не будет петь, пока не скажут, а когда скажут – споет только правду.
Пришел черед Молли отвести глаза и ничего не сказать. Мое сердце сковало холодом от осознания того, что и Неттл явственно видела причины визита Кетриккен.
Между Молли и Кетриккен сохранилась странная связь, одновременно привязанность и ревность. Королева Кетриккен всегда обращалась с Молли, Барричем и их детьми с безукоризненной честностью. Но Молли не забыла и не простила, что ей позволили поверить в мою смерть – сперва оплакать меня, потом принять вместо меня другого мужчину, и все это время королева знала, что бастард Видящий выжил. Это было в той же степени моих рук дело, что и Кетриккен, но, наверное, для Молли сложнее было простить женщину. В особенности женщину, которая знала, каково это – жить с болезненной верой в то, что твой возлюбленный мертв.
И потому трещина между ними сохранялась, и обе признавали, что эту пропасть никогда не перейти. Кетриккен в силу своего характера считала, что заслуживает такого горького оборота в дружбе с моей женой.
Неттл коротко кивнула и вышла из комнаты, уже призывая Тавию, чтобы та помогла ей привести в порядок несколько гостевых комнат, ибо к нам едет леди Кетриккен из Горного Королевства; возможно, гости будут здесь еще до конца дня. Неттл, подобно своей матери, общалась со слугами запросто. Она прошла мимо меня в холле и одарила осуждающим взглядом, прежде чем подозвать к себе Ревела. Я проскользнул мимо нее в детскую.
– Она примется открывать окна и собственноручно выбивать стеганые одеяла, – сказала мне Молли, и я знал, что она гордится своей хозяйственной дочерью.
– Иногда она напоминает мне Верити, – сказал я с улыбкой, входя. – Не просит никого сделать то, что ей не слишком хочется делать самой. А если думает, что какое-то дело надо сделать, то не ждет.
– Ты знал, что приезжает Кетриккен, и не сказал мне, – заявила в ответ Молли.
Я знал. Я молча посмотрел на нее. Промолчать – это не то же самое, что солгать, утешал я себя. Молли придерживалась иного мнения. Пылая ледяным гневом, она негромко проговорила:
– Мне не легче оттого, что не осталось времени на подготовку.
– Я подумал, так будет лучше. Мы бы все равно не успели подготовиться, остается только смириться. Зачем же было беспокоить тебя раньше времени? Слуги быстро приведут комнаты в порядок, если понадобится.
Моя жена сказала, не повышая голоса:
