— Браво, — похвалила Дэйзи.
Мюриэл повернулась к ней, и Алек незаметно сделал ей знак бровями не перебивать.
— Мисс Уэстли, — продолжил он, снова завладев вниманием Мюриэл, — а сестра какого мнения была о вашей «дружбе» с Левичем?
— Бетси делала все, чтобы нам помешать, — не скрывая грусти, ответила Мюриэл. — Еще хуже, чем отец, вела себя с Яшей. Впрочем, он не обращал внимания, да и она почти не бывала на репетициях, где мы виделись. Выступала в основном с провинциальными труппами. Боюсь, и в этом она винила бедного Роджера, хотя тут уж никто не был виноват, кроме нее самой.
Алек тут же спросил ее об отношениях Роджера Абернати с Беттиной, однако не узнал ничего такого, чего Дэйзи еще не слышала. Абернати всегда был терпелив и добр, не то чтобы прощая выходки своей красавицы-жены, но смирившись с ними.
— Он продолжал ее любить, — уверенно сказала Мюриэл, — а почему — не спрашивайте.
Затем Алек поинтересовался, кого она видела в гримуборной. И тут обнаружился интересный факт: Консуэла Делакоста ненадолго покидала дамскую гримерную — выходила к Эрику Кокрейну, — а вернулась с бутылкой воды. Горничная уже налила ей воды из-под крана, но иностранцы ведь боятся такую пить.
— Горничная? — обескураженно переспросил Алек. — Впервые слышу!
— Она не выходила из дамской гримерной. Даже капельдинер ее не видел. А в конце антракта мисс Делакоста отослала ее домой.
— Ясно. Значит, она не оставалась в запертой комнате. Что ж, пока все, мисс Уэстли, надо лишь взять отпечатки пальцев у вас и у мистера Абернати. Сержант сейчас придет. Обычная в таких случаях процедура.
Мюриэл позвонила горничной. Берил, следом за которой пришел Том Тринг, сразу была отправлена узнать, встал ли Роджер Абернати.
Тот появился в столовой как раз, когда у Мюриэл взяли отпечатки пальцев, и без колебаний протянул руку сержанту.
— Ты принял лекарство, Роджер? — обеспокоенно спросила Мюриэл. Свободной рукой он извлек из кармана пузырек с лекарством. — О боже, всего пара таблеток, а ведь это запасной пузырек из ванной. Нужно срочно взять у доктора новый рецепт.
— Следите за губами, — шепотом напомнила Дэйзи Алеку.
Тот кивнул, и дамы вышли из комнаты.
* * *
Только Мюриэл положила трубку после разговора с врачом, как из столовой вышел Том Тринг:
— Мистер Абернати разрешил обыскать письменный стол миссис Абернати.
— Ох, я уже отдала ее комнату родителям и собиралась послать Элси за лекарством для Роджера.
— Тогда я просто выгребу все из стола, а просмотрю внизу, если так удобнее, мисс.
— Да, — с благодарностью сказала Мюриэл, — идите в музыкальный салон. Я покажу, где это. Дэйзи, не могли бы вы?.. — Она бросила нервный взгляд на дверь гостиной.
— Конечно, — ответила Дэйзи и храбро направилась в гостиную к викарию.
Наедине с ним она пробыла недолго. Сначала вернулась Мюриэл, а вскоре после этого зазвонил дверной звонок, возвестив о прибытии первой партии желающих выразить соболезнования.
Преподобный Уэстли ловко управлялся с выслушиванием соболезнований от любопытствующих знакомых, а Мюриэл достались искренне сочувствующие друзья ее зятя: хористы, бывшие и настоящие ученики, те, кто работал с Роджером Абернати. Дэйзи удивила всеобщая любовь к тихому, скромному человеку. Роджер бодрился, но было видно, что ему нехорошо. Прежде чем снова подняться к себе, он сказал Мюриэл и Дэйзи — к большому сожалению последней, — что полиция уехала.
Оливия Блейз пришла специально, чтобы узнать, как себя чувствует Роджер.
— Не получаются у меня соболезнования, — пробормотала она Дэйзи. — Без нее ему гораздо лучше. Надеюсь, он не будет забывать о своем здоровье.
— Мюриэл за ним приглядит. Ужасно так говорить, но ему следовало жениться на ней, а не на Беттине. Тогда эти десять лет они прожили бы счастливо и без страданий.
Оливия с улыбкой покачала головой:
— Беттина бы не дала, испортила бы им жизнь. — Она оглянулась: Берил только что объявила, что приехали мистер и миссис Кокрейн. — Все, меня нет. Пожалуйста, передайте Роджеру, что я заходила.
Она повернулась, чтобы уйти, — и оказалась лицом к лицу с Кокрейном.
— О, Эрик! Что вы хотите?
— Предложить вам партию в «Реквиеме». — На его щеке дрогнул мускул, глаза смотрели с мольбой. — Браун организовал повторный спектакль в следующий понедельник. Прошу, Оливия.
— Вы правда этого хотите?
— Вы же знаете!
Выражение лица Оливии смягчилось, она положила ладонь ему на руку и мягко сказала:
— Что ж, давайте попробуем.
Ускользнув незамеченной, Дэйзи присоединилась к тем, кто стоял около мистера и миссис Уэстли, и как раз услышала, как миссис Кокрейн предлагает провести поминальный обед у нее в доме.
— Миссис Абернати хорошо знали в музыкальных кругах, и вам определенно нужно помещение попросторней. В нашем имении часто проводили церковные пикники и праздники. Мой отец, сэр Дензил Вернон, считал это своим долгом.
Преподобный Уэстли охотно принял предложение.
— Миссис Кокрейн, вы знакомы с достопочтенной мисс Дэлримпл? — продолжил он разговор.
— Достопочтенной?! — Ноздри миссис Кокрейн раздулись. Она уставилась на Дэйзи, поджав губы, что незамедлительно и не лучшим образом сказалось на ее макияже. — Да, преподобный отец, мы с мисс Дэлримпл встречались. Но я не предполагала…
— Я нахожу, что титулы в артистической среде излишни, а вы, миссис Кокрейн? — Дэйзи с трудом сохраняла невозмутимый вид.
— Ах да, современные девушки таким вещам значения не придают. Боюсь, не знала, что вы дочь лорда Дэлримпла.
— Кузина.
Миссис Кокрейн не успела ответить — ее муж подошел выразить соболезнования горюющим родителям и поддержать щедрое предложение относительно поминального обеда. Оливия перемолвилась о чем-то с Мюриэл и ушла.
Кокрейн, конечно, не скроет от жены, что отдал Оливии партию в «Реквиеме». Дэйзи нисколько не сомневалась, что эти двое пришли к согласию не только в вопросах музыки. Догадывается ли об этом миссис Кокрейн?
Глава 11
Алеку с помощниками удалось ускользнуть от Абернати так, что Дэйзи не заметила. Она, конечно, очень ему помогла, но обсуждать с ней дальнейшее расследование Алек не собирался.
— Не похожа Мюриэл Уэстли на убийцу, — признался он Тому, как только «остин» отъехал от дома, оставив позади разочарованных репортеров. — Прикидываться доброй и искренней и так по-глупому оставить отпечатки пальцев на штофе. Тут нужно особое коварство.
Ответ Тома тоже мало чем помог:
— Да, там только одного человека «пальчики», шеф. На пробке. Если бы кто, окромя вас, взялся за пробку в перчатках или носовым платком, они бы смазались.
