Уделял внимание Раковский и налаживанию советско-британских культурных связей. Он поддерживал контакты с комиссией заграничной помощи при Президиуме ЦИК СССР, которая весной 1925 г. была реорганизована во Всесоюзное общество культурных связей с заграницей (ВОКС). Председательницей ВОКС стала весьма влиятельная, но, как вскоре оказалось, неудобная для сталинской группы дама – Ольга Давидовна Каменева – родная сестра Л. Д. Троцкого и бывшая жена Л. Б. Каменева. Как писал весьма информированный Н. Валентинов (Вольский), это была дама, игравшая роль «патронессы-аристократки, меценатки, покровительницы и руководительницы артистического мира столицы».
[768] С лета 1925 г. уполномоченной ВОКС в Великобритании была В. Н. Половцева, работавшая в полпредстве
[769] (перед этим она представляла интересы комиссии заграничной помощи).
Архивы свидетельствуют, что Х. Г. Раковский сотрудничал с комиссией Каменевой по ряду направлений. В апреле 1924 г. к нему обратились с просьбой оказать содействие обществу сближения Великобритании и СССР.
[770] Как сообщила вскоре Половцева Каменевой, вопрос обсуждался на неофициальном совещании у Раковского, который рекомендовал нечто, казалось бы, само собой разумеющееся, – не включать в руководство общества известных деятелей британского коммунистического движения.
Но удержаться на этой позиции не смогли. В результате на первом собрании общества, состоявшегося 9 июля, в его руководстве вместе с Г. Уэллсом, Д. М. Кейнсом и другими деятелями, которых никто не мог заподозрить в коммунистических идеях, оказалась одиозная фигура Эндрю Ротштейна – не просто идеологического работника КП Великобритании, но к тому же еще и сына известного советского дипломата Ф. А. Ротштейна.
[771]
Комиссия заграничной помощи информировала Раковского о приеме заграничных гостей в СССР,
[772] просила его пересылать во Францию сводки новостей культурной жизни СССР.
[773] Каменева считала целесообразным, чтобы Раковский выступил инициатором устройства российской художественной выставки в Лондоне.
[774] Полпреду была послана для использования и распространения серия статей о советской медицине, написанная наркомом здравоохранения РСФСР Н. А. Семашко.
[775]
Когда был образован ВОКС, его председательница стала особенно уповать на деятельное сотрудничество советского полпреда в Лондоне. Она писала Раковскому 19 мая 1925 г.: «Вам, наверно, в общих чертах уже известно относительно организации общества культурных связей с заграницей. Я Вам прилагаю копию устава общества и руководящих циркулярных сообщений, которые были им разработаны». Каменева просила оказывать ВОКС всяческое содействие.
[776] Вслед за этим в письме Половцевой она просила зайти к Раковскому, чтобы обсудить вопросы работы ВОКС, а результаты сообщить.
[777]
Половцева встречалась с Раковским не реже двух раз в месяц.
[778] ВОКС препровождал Раковскому копии протоколов комиссии по организации информации СССР о научной и культурной жизни за рубежом, в которой участвовали А. В. Луначарский, П. С. Коган и другие лица, определявшие большевистский идеологический облик официально признанной советской культуры.
[779] Можно полагать, что определенную культурно-политическую ориентацию Раковскому, весьма опытному наблюдателю, эти протоколы давали.
Х. Г. Раковский действительно энергично помогал работе ВОКС. Он ходатайствовал перед британскими властями о предоставлении въездных виз слушателям Института красной профессуры,
[780] подготовка которых из числа молодых партийных работников призвана была обеспечить марксистскую монополию во всех областях гуманитарного знания. Раковский содействовал изданию на английском языке журнала «Совьет ревью», а ВОКС регулярно снабжал этот журнал идеологизированной информацией о культурной жизни СССР.
[781]
В основном же деятельность ВОКС в Англии сводилась к организации книгообмена. Литература посылалась Библиотеке Британского музея.
[782] В связи с проведением в 1925 г. Международного конгресса по охране труда Раковскому была послана литература по охране труда в СССР для экспонирования во время его работы.
[783] Книги носили чисто пропагандистский характер, смехотворно идеализируя положение в этой области. Как правило, советская литература направлялась в полпредство на имя Раковского.
[784]
Однако особое внимание Раковский продолжал уделять межправительственным отношениям СССР и Великобритании в новых, ухудшившихся условиях после антисоветской кампании, связанной с «письмом Зиновьева», приходом консерваторов к власти и их отказом от ратификации договоров с СССР. Он прежде всего призывал не впадать в панику по поводу происходивших событий. В письмах, адресованных руководителям Наркоминдела, Раковский разъяснял, что кабинет Болдуина не намерен разрывать дипломатических отношений с СССР, что возможен новый тур переговоров, что необходима добрая воля советской стороны для такого развития взаимоотношений.
В наличии такой воли Раковский пытался убедить официальных британских деятелей, далеко не всегда, однако, получая реальную поддержку руководителей своей страны. 6 апреля 1925 г. состоялась встреча советского полпреда с британским министром иностранных дел. Раковский сказал, что пассаж тронной речи о необходимости сохранения отношений с СССР был встречен в Советском Союзе с удовлетворением. Но сам Чемберлен, по словам полпреда, в палате общин заявил, что «между нами не могут существовать нормальные отношения». Чемберлен не мог вспомнить этот эпизод, потребовал принести ему стенографический отчет. Просмотрев его, он стал объяснять, что вполне нормальные отношения могут быть лишь при трех условиях: если между Коминтерном и советским правительством не будет существовать никакой связи; если не будут повторяться документы вроде «письма Зиновьева»; если со стороны советского правительства не будет враждебных действий против Великобритании в других странах. Раковский пытался полемизировать – надо сказать, не очень аргументированно.
[785]
