Мы не фильтруем входящую информацию
– К нам поступает такое количество информации, что всю ее воспринять просто невозможно. Многие люди пытаются переработать весь этот входящий поток, но, как бы они ни старались, в конечном итоге дело кончится разочарованием: ее просто слишком много! Мы постоянно и непрерывно подключены к интернету и электронному миру – миру, который наполнен очень «тонкими тонкостями» – и входим в режим «по умолчанию», позволяющий нашему вниманию притягиваться к чему угодно, только бы оно было самым громким, или самым ярким, или гарантировало самое быстрое вознаграждение. Не существует фильтра для отделения вещей, которые на самом деле заслуживают нашего внимания, от того, что попросту отвлекает нас.
– Нам также недостает терпения, – продолжила она, переведя дух. – Мы – поколение фастфуда, для которого «быстро» никогда не бывает достаточно быстрым. Мы рассчитываем, что события будут происходить в желательных для нас временны́х рамках, практически не учитывая их естественный ход. Мы не осознаем, что лучшие из вещей требуют времени и доступ к ним не бывает мгновенным.
Это важно
Мы – поколение фастфуда, для которого «быстро» никогда не бывает достаточно быстрым.
В последние двадцать лет наш мир разительно изменился. Интернет, электронная почта и социальные сети начали доминировать в нашей жизни. Во времена моей юности, Алекс, если люди хотели завладеть твоим вниманием, у них было только три варианта действий: встретиться с тобой лицом к лицу, позвонить по городскому телефону или написать письмо и отослать его обычной почтой. Сегодня существуют неисчислимые способы контакта, многие из них – мгновенные. В прошлом, если с тобой хотел связаться кто-то из деловых знакомых, он должен был делать это с девяти утра до пяти вечера по будням. Сегодняшняя деловая среда – это режим 24/7 и все 365 дней в году. Практически не бывает моментов, когда до нас нельзя добраться посредством электронного письма или эсэмэски, и все всегда рассчитывают на немедленный ответ, а мы не можем устоять перед побуждением его немедленно дать. Ситуация вышла из-под контроля, – объяснила Виктория.
Традиционные границы, некогда существовавшие между нашей рабочей средой и личной жизнью, полностью исчезли. Что еще хуже, мы не фильтруем и ту информацию, которая поступает к нам в этом контексте. Наш типичный подход к входящим отвлекающим факторам – не отключиться от них, не уменьшить их поток, а напротив, попытаться управиться с ними всеми. И все равно лавина информации и требования нашего времени становятся еще более настоятельными и всеподавляющими. В конечном счете мы приходим в растерянность, и важные вещи начинают вываливаться сквозь все щели. Нам необходим новый подход. То, что мы делаем сейчас, нежизнеспособно. Мы не можем продолжать жить в таком лихорадочном темпе – от чего-то придется отказаться.
Наш цифровой мир полон «тонкостей»
– Мы живем в цифровом мире, полностью одержимом несущественными сведениями и занятиями. И как раз сейчас начинаем оценивать ущерб от постоянного и непрерывного контакта с этим виртуальным миром, – убежденно говорила Виктория, а Алекс сидел и слушал.
– Я только что прочла об одном исследовании, которое обнаружило, что люди в Соединенных Штатах проверяют свои аккаунты в соцсетях по семнадцать раз в день. (Примечание 3) Алекс, в среднем это раз в час – каждый час бодрствования! – если не чаще. Разве это не тревожный признак? Подумай только, сколько теряется времени и сосредоточенности.
Это важно
Мы живем в цифровом мире, полностью одержимом несущественными сведениями и занятиями.
Алекс уплыл мыслями к бесчисленному числу моментов, когда он заставал детей, уткнувшихся в дисплеи своих телефонов, – тех моментов, когда они могли бы гулять, наслаждаясь природой, читать книги или проводить время с друзьями.
А Виктория думала про те оповещения о спортивных событиях, которые Алекс поминутно получал.
– Эй, я же не пользуюсь Фейсбуком или этим, как его… Снапчатом. Я хороший! – с гордостью заявил Алекс.
– Конечно, Алекс. Но соцсети – не единственное, что может причинять ущерб. Постоянная связь с электронными устройствами – будь то соцсети, интернет или что-то иное – программирует нас на ожидание мгновенности во всем. Как я уже упоминала, мы живем в эпоху «сейчас», рассчитывая, что все будет доступно нам немедленно – прямо в тот момент, когда мы решаем, что хотим этого. Будь то ответ на заданный вопрос, еда, которой нам захотелось, или любовь, которой мы ждем, – мы запрограммированы на «сейчас».
Алекс согласно кивнул:
– Не припомню, когда у меня в последний раз появлялся вопрос, на который нельзя было получить ответ почти немедленно… в смысле, до этой нашей встречи с тобой! Ты заставила меня ждать не один день, прежде чем я смог узнать о каждой из этих ловушек.
Это важно
Постоянная связь с электронными устройствами – будь то соцсети, интернет или что-то иное – программирует нас на ожидание мгновенности во всем.
Виктория улыбнулась.
– Я просто помогаю тебе лучше осознать, как тебя программировали. Поскольку мы так быстро получаем доступ к информации через интернет, мы начинаем ждать той же скорости и от окружающих нас людей. Почему они до сих пор не ответили? Когда мы получим ответ? Но то, что мы можем быть доступными, еще не означает, что мы должны такими быть.
Просто дело в том, что этих отдушин для общения и развлечения слишком много в открытом доступе – и у каждой есть собственный набор обязательств и социальных правил. Эти отвлекающие факторы заполняют наше драгоценное время «тонкостями» – оставляя «гущу» всего действительно важного на заднем плане или заставляя вообще забыть о ней. Что это означает? Что мы добровольно обмениваем долгосрочную отдачу на мгновенное удовлетворение. Задумайся об этом на пару секунд.
Алекс потер подбородок ладонью, обдумывая услышанное, потом заговорил:
Это важно
Но то, что мы можем быть доступными, еще не означает, что мы должны такими быть.
– Знаешь, сегодняшняя жизнь ребенка до безумия непохожа на ту, какой она была раньше. Раньше дети развлекались, играя с друзьями, читая книги, пользуясь своим воображением; проводили время, исследуя мир, на свежем воздухе, – по крайней мере, так было у нас с Бобби, когда мы были маленькими, – продолжал он. – Даже здесь, на Гавайях, внимание Лоры и Майкла постоянно крадут экранные устройства. Что вообще случилось с добрым старым временем для игр? – задался он вопросом.
– Страшно, да? – подхватила Виктория. – Наша реальность изменилась. Я как раз недавно читала репортаж, в котором один врач сказал, что «ему легче лечить героиновых и метамфетаминовых наркоманов, чем ушедших в матрицу геймеров или «фейсбукозависимых» пользователей соцсетей». (Примечание 4) Разве это не вызывает у тебя желания вышвырнуть телефоны своих детей в океан? И присовокупить к ним собственный смартфон?
