– Брюнхильда! – выкрикнул Турлох. В ответ ему раздался странный булькающий звук. Он толкнул дверь. Заперто. В тот момент, когда гэл поднял топор, намереваясь прорубить себе путь, Этельстан отстранил его и всем весом бросился на дверь. Дерево раскололось, и Этельстан протиснулся внутрь между торчащих щеп. Из его горла вырвался рев. Из-за плеча сакса Турлох разглядел картину из горячечного бреда. Брюнхильда, королева Бал-Сагота, беспомощно извивалась в цепких лапах тени, явившейся прямиком из кошмара. Но когда громадная черная фигура обратила на него взгляд горящих холодным огнем глаз, Турлох осознал, что перед ним стояло живое существо. Оно держалось по-человечески, на двух толстых, как древесные стволы, ногах, но в его теле и лице не было ничего от человека, животного или демона. Это, как догадался Турлох, и был тот самый ужас, который даже Готан не решался натравить на своих врагов. Страшнейшее создание из всех, кому проклятый жрец подарил жизнь в своей чудовищной пещере. Какие пугающие знания требовались, чтобы достичь этого отвратительного слияния человеческих и животных созданий с безымянными порождениями внеземных темных бездн?
С выпученными от ужаса глазами Брюнхильда извивалась в лапах существа, как беспомощный младенец, и когда чудовище подняло одну обезображенную руку от ее горла, чтобы защищаться, с бледных губ девушки сорвался крик разрывающего сердца ужаса. Этельстан, первым оказавшийся в комнате, опередил гэла. Черная тень возвышалась над саксом, казавшимся карликом по сравнению с ней, но он бросился вперед, сжимая рукоять меча в обеих руках. Громадный клинок почти наполовину погрузился в черное тело и обагрился кровью, когда чудовище отпрянуло назад. Из глотки твари вырвалась адская разноголосица звуков, и эхо ее вопля разнеслось по дворцу, оглушая всех, кто его слышал. Турлох прыгнул вперед, занося топор, но тут демон бросил девушку, шатаясь пробежал через комнату и пропал в открывшемся в стене темном проеме. Этельстан, словно истинный берсерк, бросился следом.
Турлох хотел было последовать за ним, но Брюнхильда бросилась вперед и обхватила его с такой силой, что воину едва ли удалось бы разжать ее руки.
– Нет! – выкрикнула она, глядя на гэла распахнутыми от ужаса глазами. – Не следуй за ними по этому коридору! Он, должно быть, ведет прямо в Ад! Сакс никогда больше не вернется! Не нужно тебе разделять его участь!
– Отпусти меня, женщина! – в ярости проревел Турлох, пытаясь высвободиться, не нанося ей вреда. – Мой товарищ, быть может, сражается сейчас ради спасения своей жизни!
– Подожди, я призову стражу! – воскликнула она, но Турлох оттолкнул ее от себя и прыгнул в потайной проход. Брюнхильда принялась бить в украшенный нефритом гонг до тех пор, пока от его голоса не зазвенел весь дворец. Из коридора раздался грохот, и голос Зомара окликнул:
– О королева, тебе угрожает опасность? Следует ли нам сломать дверь?
– Скорее! – прокричала Брюнхильда, бросаясь к внешней двери покоев и распахивая ее.
Турлох, безрассудно прыгнувший в коридор, несколько секунд бежал в темноте, слыша перед собой вопли раненого чудовища и яростные выкрики викинга. Затем все звуки затихли вдали, и он оказался в узком проходе, смутно освещенном закрепленными в нишах факелами. На полу ничком лежал украшенный серыми перьями жрец, череп которого был раздроблен как яичная скорлупа.
Турлох О’Брайен не мог определить, как долго он следовал изгибам сумрачного лабиринта. В стороны расходились проходы поменьше, но он оставался в основном коридоре. Наконец гэл прошел в дверь под аркой и оказался в необыкновенной просторной зале.
Мрачные тяжелые колонны поддерживали скрывавшийся в тенях потолок, такой высокий, что казалось – это темная туча, выгнувшаяся на фоне полночного небосвода. Турлох понял, что находится в храме. Над залитым кровью алтарем из черного камня маячил зловещий и гнусный образ громадных размеров. Гол-горот! Должно быть, это именно он. Но Турлох лишь мельком взглянул на скрывавшуюся в тенях колоссальную статую. Прямо перед ним открылось странное зрелище. Опиравшийся на меч Этельстан разглядывал две фигуры, переплетенные в кровавом месиве у его ног. Какая бы темная магия ни дала жизнь черной Твари, достало одного удара доброй английской стали, чтобы вернуть ее в небытие, из которого она явилась. Чудовище лежало поперек тела своей последней жертвы – тощего белобородого старика, глаза которого были наполнены темной злобой даже после смерти.
– Готан! – изумленно воскликнул гэл.
– Да, тот самый жрец. Все это время я преследовал этого тролля – или что уж это такое – по пятам через все коридоры, но, несмотря на свой размер, бегал он как олень. Один раз какой-то глупец в мантии из перьев попытался его задержать, но тролль расколол ему череп, даже не остановившись. Наконец мы оказались в этом храме, и я следовал за чудищем по пятам с мечом наперевес, чтобы с ним покончить. Но кровь Тора! Стоило ему углядеть старика, стоявшего у алтаря, как он взревел изо всех сил, порвал его на куски и тут же помер сам – все в единую секунду, так что я не успел даже ударить.
Турлох посмотрел на громадную бесформенную тварь. Даже разглядывая ее в упор, он не мог предположить ее природы, различая только смутные ощущения невероятного размера и нечеловеческой злобы. Лежа на мраморном полу, чудовище походило на громадную тень. Не иначе как черные крылья родом из безлунных бездн распростерлись над ним в момент рождения, и мерзопакостные души безымянных демонов вошли в его плоть.
Из коридора в храм торопливо ступила Брюнхильда в сопровождении Зомара и стражей. В то же время через главные двери и из множества потайных углов безмолвно показались другие – воины и жрецы в накидках из перьев. И в конце концов великое множество людей заполонило Храм Тьмы.
Едва поняв, что произошло, королева издала яростный крик. Ее глаза загорелись ужасным пламенем, и ее как будто охватило странное безумие.
– Наконец! – выкрикнула она, ударяя ногой труп своего заклятого врага. – Наконец-то я стала истинной властительницей Бал-Сагота! Тайны темных коридоров теперь принадлежат мне, а борода старика Готана залита его собственной кровью!
В чудовищном торжестве она раскинула руки и подбежала к мрачному истукану, словно ополоумевшая выкрикивая бессвязные оскорбления. И в это мгновение храм содрогнулся! Гигантская статуя качнулась и внезапно накренилась как высокая башня. Турлох вскрикнул и прыгнул вперед, но в то же мгновение статуя Гол-горота с грохотом, от которого, казалось, сотрясся мир, рухнула на замершую перед ней обреченную женщину. Гигантский идол разбился на тысячу крупных кусков, навсегда скрыв от людских взоров Брюнхильду, дочь Рейна Торфиннсона, королеву Бал-Сагота. Из-под камней заструился широкий алый поток.
Воины и жрецы замерли, оглушенные грохотом падения и необычайной трагедией. Как будто ледяная рука коснулась затылка Турлоха. Не подтолкнула ли громадного истукана рука мертвеца? В мгновение, когда статуя летела вниз, гэлу привиделось, что черты ее нечеловеческого лица на миг приняли облик мертвого Готана!
И в этот момент всеобщего молчания служитель Гелка увидел свой шанс.
