– Он предусмотрел для тебя весьма щедрое содержание, – сказал Гектор. – Но только на случай, если он…
Дверь снова открылась, и вошла старая герцогиня. Глаза ее пылали гневом. Она тоже размахивала письмом.
– Как вы могли допустить, чтобы это случилось? – грозно спросила она Маргариту.
– Я… – начала Мэг. У нее гудела голова. Ей хотелось бежать за ним, найти его, попросить объяснений. Как он мог любить ее с такой страстью только за тем, чтобы наутро прогнать прочь? Она наделала массу ужасных ошибок, но думала – надеялась! – что он простил ее.
– Я еще не разговаривала с Николасом сегодня, – сказала она герцогине.
– Не разговаривала… – раздраженно сказала старуха. – Он уехал!
– Мэг, Николас уехал в Брюссель, – добавил Гектор.
– В Брюссель? – прошептала она.
– Вы хотите сказать, что он даже не сообщил вам? – спросила старая леди. – Должно быть, ему противно вас видеть!
Мэг словно пронзило молнией.
Флора поднялась на ноги.
– Я не позволю вам говорить с моей дочерью в таком тоне, ваша светлость.
– Зачем он поехал в Брюссель? – спросила Мэг. Сердце ее болезненно сжалось.
– У вашей дочери долг передо мной, графиня, и перед ее титулом. Она должна была выйти за моего внука и произвести на свет наследника. Теперь уже слишком поздно. – Старуха злобно посмотрела на Мэг. – Вы потерпели неудачу, и вам известна моя цена.
Маргарита ничего не видела и не слышала. Он был наверху, в своих покоях. Или в библиотеке. Или на верховой прогулке. Он мог войти через минуту, улыбнуться ей. Только одна причина могла заставить его отправиться в Брюссель.
Война.
Мэг прижала ладонь к горлу. Герцогиня раздраженно кричала на Флору. Флора отвечала ей пронзительным криком. Гектор пытался успокоить их обеих.
Маргарита приподняла юбки и бегом поднялась по лестнице. Стремительно прошла через свою комнату, мимо кровати, где он лежал с ней, любил ее, целовал.
Это не могло быть прощанием.
Отворила дверь в его спальню. Там было прибрано и тихо. У нее перехватило дыхание. Она подошла к гардеробу и открыла его. Перебрала на вешалке все его сюртуки. Бутылочно-зеленый был на месте. Как и полдюжины других, более строгих.
Красный мундир пропал.
Мэг обернулась и обнаружила Партриджа, стоявшего позади.
– Я хотел отправиться с герцогом, ваша светлость, но он не желал даже слышать об этом. Другие офицеры взяли своих камердинеров. Некоторые поехали с женами, отправились даже всей семьей, – сказал Партридж, расправляя сюртуки на вешалках. – Неужели я должен просто ждать его возвращения? – спросил он в растерянности.
Мэг задумчиво посмотрела на камердинера.
– Офицеры взяли с собой жен?
– И вечерние наряды, и костюмы для охоты. Об этом писали во всех газетах. Весь свет устремился в Брюссель, чтобы увидеть битву с Наполеоном. Уехали все, кто в состоянии оплатить переезд. Никто не знает, когда это произойдет. Но там будут грандиозные балы, пока собираются войска. – Партридж вздохнул. – У хозяина не будет подходящей одежды…
Маргарита не читала газет в последнее время, не знала, что происходит в мире.
– Кто еще отправился в Брюссель, Партридж? – спросила она и подошла к секретеру.
– Все. Капитан лорд Рид отплыл два дня назад. Полковник Фэрли уже две недели как отбыл. Говорят, самого принца-регента едва удержали…
– Полковник Фэрли, родственник лорда Сент-Джеймса?
Мэг открыла секретер, достала бумагу и чернила.
– Маргарита! Чем ты занимаешься? – Флора ворвалась в комнату через покои Мэг. – Ты должна немедленно ехать домой вместе со мной!
Старая герцогиня вошла к ним через гостиную.
– Партридж, полагаю, вы помогали герцогу собраться в эту бессмысленную поездку?
– Да, ваша светлость.
– И вы не подумали поставить меня в известность о его планах? – возмутилась она. – Решили, что это еще одна дурацкая выходка, своего рода увеселение? Вы уволены без рекомендаций.
– Нет, мне нужен мистер Партридж, – возразила Мэг. Взяв лист бумаги, она быстро набросала записку. – Доставьте это виконту Сент-Джеймсу. Если его нет дома, отдайте леди Дельфине.
Камердинер взял записку и поклонился.
Мэг достала еще один лист бумаги.
– Что вы собираетесь делать? – спросила старая герцогиня.
– Я уезжаю в Брюссель.
Старуха рассмеялась:
– Вы хотите последовать за мужем на войну? Это что же, жест великой любви? Я предупреждала вас не быть такой дурой и не влюбляться в него. Он уничтожает каждого, кто его любит.
– Поедем в Брайант-Хаус, Маргарита, – вмешалась Флора, обняв плечи дочери.
Но Мэг не нуждалась в утешении. Она любила Николаса. Прошлой ночью она была уверена, что он тоже любит ее. Но он уехал. Уехал? Это не имеет значения. Она отправится к нему и скажет о своих чувствах, пока еще не слишком поздно. Отцу она так и не осмелилась сказать о своей любви.
– Брайант-Хаус? – спросила старая герцогиня. – Она должна ехать в замок Темберлей. Есть хоть какой-то шанс, что вы носите ребенка?
Флора ахнула от такой бесцеремонности, но все в комнате уставились на Мэг с интересом.
Она с трудом сдержала порыв прикрыть ладонью живот. Не с этой ли целью муж пришел к ней прошлой ночью?
– Если и так, это ребенок мой и Николаса.
Старуха ударила тростью в пол.
– Как вы смеете морочить мне голову?! Надеетесь выманить у меня больше денег? Вы их не получите. Немедленно отправляйтесь в замок Темберлей и оставайтесь там, пока не станет ясно…
– Я отправляюсь в Брюссель, – заявила Мэг, отважно встретив холодный взгляд старой герцогини.
– На войну? – ахнула Флора, а старая мегера презрительно усмехнулась.
– Мэг, это не игра. Это может быть очень опасно, – начал Гектор. – Не хочешь прочесть его письмо?
Маргарита подошла к дяде и поцеловала его в щеку. Посмотрела на бумаги у него в руках.
– Там есть бумаги, которые необходимо подписать, какие-нибудь распоряжения для мамы и девочек?
– Хочу напомнить вам, что, если вы носите наследника Темберлея, а Николаса убьют, этот ребенок станет следующим герцогом, – вмешалась старая герцогиня.
– Если родится мальчик, – уточнила Флора. – Уиклифф имел четырех дочерей.
– Если будет девочка или если ей вообще не удалось забеременеть, я уничтожу вас!
Флора насмешливо подняла брови.
– Уничтожите нас? Потому что женщине не удалось произвести на свет ребенка за несколько коротких месяцев брака? Роза появилась у меня только через три года после свадьбы. Нет никакого скандала, которым вы могли бы угрожать нам, ваша светлость. Маргарита выполнила свое обязательство, сыграла роль, которую вы предписали. Никто не может винить ее, если ваш внук…
