Я, в свою очередь, рассказала, что приехала в Париж, чтобы закончить работу над диссертацией, поэтому каждый день хожу в библиотеку. Он немного повеселел, когда узнал, что я занимаюсь искусствоведением, и сообщил, что Эдуард, кажется, «увлекается» искусством, но на этом этапе мне не хотелось привлекать к себе слишком много внимания, потому я сказала ему, что в основном занимаюсь технической стороной дела — составом красок и материалов, которыми пользовались старые мастера. Очевидные несоответствия в моей легенде его не интересовали, потому и я старалась не задавать ему лишних вопросов. Тимоти было достаточно, что я дала ему возможность бесплатно ночевать в пределах Периферик, поэтому и он особо меня ни о чем не расспрашивал. По крайней мере, я так думала, пока как-то раз, вернувшись с утренней пробежки, не застала его сидящим на полу. Вокруг него были разложены все мои вещи, и он деловито пересчитывал наличку, которую нашел в чемодане. Он был так поглощен своим занятием, что не услышал моих шагов по лестнице — тем более я была в кроссовках «Найк». О нет, только не это! Если он вскрыл подкладку…
Я уже приготовилась быстро двинуть ему в лицо ногой и дальше импровизировать, но вовремя заметила, что подкладка выпотрошенного чемодана цела. Караваджо и «каракал» в безопасности! Он обернулся, в ужасе посмотрел на меня, виновато пожал плечами и положил деньги на дурацкий гостиничный ковер, но я рассмеялась. Я собиралась выложить свою легенду насчет Гиша попозже, но, судя по всему, сейчас настал подходящий момент.
— Ах ты, маленький воришка! — сказала я по-английски.
— Что?
— Ты что такое делаешь? — перешла я на французский.
— Искал, что бы у тебя украсть. Прости, на самом деле я ничего не взял бы. Я лучше пойду.
— Все в порядке. У тебя что, с деньгами проблемы?
— Ну да.
— Значит, спер бы у меня деньги?
— Ну ладно, да! Я решил, что ты богатая! У тебя очень классная одежда! — сказал он, с тоской посмотрев на кучу кожи, кашемира и шелка на полу.
— И правда. Попросил бы у меня.
— Но ты же даже не хотела со мной…
— А за бесплатно ты бы не стал? — спросила я, и он непроизвольно поморщился. — Лучше бы я не спрашивала! Слушай, ты хороший парень, в людях отлично разбираешься… — польстила ему я.
— Ну ясное дело.
— Когда мы с тобой познакомились, ты заметил, что мне грустно. Я сильно напилась?
— Ну ты же англичанка…
— Помнишь, я тебе сказала, что у меня был роман с женатым мужчиной? — спросила я, отвернулась, выудила из груды вещей на полу книгу Икина и показала Тимоти отмеченные абзацы. — Вот он. Мы были вместе три года. Он собирался уйти от жены, но… — Я заморгала и выдавила из себя несколько скупых слезинок.
— А потом его не стало, — почтительно произнес Тимоти.
— Да. Это случилось несколько лет назад. А потом ты сказал, что твой парень… Эдуард, кажется? Ты сказал, что Эдуард знал… — я напряглась, пытаясь вспомнить, как же его звали, — …знал Оскара! Я просто ушам своим не поверила! Решила, что это знак… Я бы хотела поговорить с ним… Всего один раз! Я же даже не могла пойти на похороны, это было бы неуважительно по отношению к его семье…
— Тебе нужно завершить эту историю!
Тимоти, как я и ожидала, видел достаточно много реалити-шоу и прекрасно знал свои реплики.
— Именно!
— Совпадений не бывает! — серьезно закивал Тимоти, мы оба явно наслаждались собой в процессе этого разговора.
— Я подумала, если бы ты мне помог… То и я могла бы тебе немножко помочь? — осторожно спросила я, многозначительно посмотрев на валяющиеся на полу деньги.
— Я тебе помогу. Конечно помогу!
— А потом решим, что делать дальше. Спасибо!
Сочувствие Тимоти, возможно, и было не до конца искренним, но он купился на мою историю, поэтому после довольно неплохо разыгранной импровизации на двоих я решила для вдохновения сводить его пообедать в «Тумье», а потом купила ботинки челси с острым носом в бутике «Сен-Лоран», чем привела парня в полный восторг. Тему с оплакиванием бедняги Оскара я быстренько свернула, сказав парнишке, что «пока-не-готова-об-этом-говорить», и Тимоти, разумеется, «отнесся-к-этому-с-пониманием», поэтому мы взяли по «Кир роялю» и подняли бокалы за то, чтобы ботинки хорошо носились, а он отправил Эдуарду сообщение. Мы сидели на улице, чтобы можно было курить, но октябрь стоял довольно прохладный, а Эдуард все не отвечал и не отвечал.
— А ты давно с ним разговаривал?
Конечно, я прекрасно знала, что Тимоти пытался поговорить с Эдуардом несколько дней назад, но встреча прошла не очень-то удачно.
— Я же тебе говорил, давно. Он в последнее время какой-то странный. Напишу ему в WhatsApp.
— Лучше про меня ничего не говори, не хочу показаться навязчивой. Просто договорись с ним о встрече, а я в какой-то момент присоединюсь к вам.
— Его может не быть в городе. Он же много путешествует!
В магазине «Сен-Лоран» мы с Тимоти видели бордовый бархатный пиджак, и я заметила, что он занервничал, ведь если ему не удастся связаться с Эдуардом и устроить нашу трогательную встречу, пиджак проплывет мимо.
— Ничего страшного. Я замерзла, пойду в отель. Увидимся вечером.
Обслуживание номеров в «Катафалке» было далеко не по высшему разряду, «каракал» так и лежал под матрасом. Воспользовавшись отсутствием Тимоти, я проверила ствол и смазала его специальным маслом — у меня в косметичке лежал маленький пузырек, потом проверила предохранитель. Я как раз запихивала пистолет обратно под матрас, когда в комнату вошел сияющий Тимоти.
— Он сказал, что мы можем встретиться завтра! — радостно сообщил он и улегся на кровать, прямо в том месте, где я спрятала ствол. — Он мне перезвонил и пригласил на вернисаж. Здорово, да? Фонд Вуиттон!
— На вечеринку? Ты же вроде говорил, что в последнее время он стал более осторожным?
— Вот-вот! Он явно передумал! Может быть, это начало новой истории, как ты думаешь?
— Так я смогу с ним встретиться?
— Ну конечно! Я спросил, можно ли с собой кого-нибудь взять, и он нас вписал! Я плюс еще один человек, — гордо добавил он.
— Замечательно! Мы с ним познакомимся, а там посмотрим.
— Я буду рядом с тобой, — небрежно пробормотал он.
Я-то считала, что он думает только о пиджаке, но на самом деле в его глазах светилась надежда… Бедняга!
— Ты влюблен в Эдуарда? — спросила я.
Тимоти перевернулся на живот. В последних закатных лучах парижского солнца четко проступили контуры его высоких скул.
— Раньше я представлял себе, как мы могли бы жить вместе. Ты бы видела его квартиру!
Он так много рассказывал мне о квартире на Анжуйской набережной, что я могла бы устроить там званый ужин и обслуживать гостей вслепую. Современные картины, тропический душ, комната прислуги наверху, выполненная в стиле марокканской кальянной. С поразительным вниманием к деталям Тимоти рассказал мне даже о плотности переплетения хлопка на простынях «Фретте» и перечислил всю косметику «Том Форд» в гардеробной. Дела у конторы Эдуарда явно шли хорошо благодаря связям с Россией.
