Люк хмыкнул:
— Экзотика!
— Спорим, ты ничего подобного не ел.
Энни махнула стройной девушке в черном платье, которая заменила Мика за баром.
— Кстати, спасибо, что пришел на выручку.
У Энни была безупречная кожа, высокие скулы, стройная фигура. Натали часто смеялась, что чувствует себя бочонком по сравнению с подругой. Люк отвечал на это долгим поцелуем. Энни была не в его вкусе, но сейчас ему почему-то захотелось коснуться губами уголка ее рта.
— А для чего еще нужны друзья, — отшутился он. Откуда взялись мысли об Энни? Ему ведь плохо без Натали…
Люк смотрел на огоньки над баром, на Брайана и его приятелей, играющих в дартс, на парня в углу у музыкального автомата. Куда угодно, только не на Энни. И все же краем глаза старался поймать ее улыбку. Когда ему это удавалось, он думал: интересно, а сейчас настоящая?
Апрель
Глава 9
— Зачем она сохранила этот конверт? Для чего?
Уилл бежал за Люком, сыпля вопросами. Сцена разыгрывалась каждое утро. Уилл доказывал, что он свою дикую идею не с потолка взял, а Люк отбивался, в то время как его собственные сомнения пышно разрастались, подобно сорнякам в огороде.
— Она рассказывала, что пила какие-то таблетки, чтобы забеременеть. А ты видел ее с животом? Почему фотографий не осталось?
— Не знаю, почему она его сохранила. Да, я видел ее с животом. Фотографий нет, потому что я уехал, а селфи-палку еще не изобрели.
Даже без приставаний Уилла не проходило часа, чтобы Люк не думал о том конверте из коробки. Он не сомневался, что Уилл — его сын. Все хитромудрые гипотезы, которые выдвигал мальчик, не могли поколебать этой уверенности. Но почему Натали держала все в тайне?
Выбросить конверт из «Маранафы» и больше о нем не думать?.. Однако после письма, в котором Натали рассказывала, что доктор Нил принес ей коробку со старыми платками его жены, Люк передумал. Теперь злополучный конверт воцарился на тумбочке возле кровати.
— Я тут кое-что выяснил. Люди из этого чикагского агентства не отвечают на вопросы по телефону. Тем более что вся история случилась давным-давно. Но у них есть филиал в Каламазу.
— Серьезно? Это же недалеко от того города, где выросла мама! — Уилл сунул руки в карманы толстовки. — Пап, что все это значит?
— Не знаю. Может, и ничего. — Люк сунул стопку писем в боковое отделение рабочего портфеля и поднял руку, предупреждая дальнейшие расспросы. — Я отпросился на четверг с работы. Поеду и попытаюсь сам все разузнать. Доволен?
— Я с тобой! — Уилл закинул на плечо синий рюкзак, расписанный какими-то каракулями; Люк называл их наскальной живописью, а Натали утверждала, что это настоящее искусство.
— Нет. Они, может, и со мной не станут разговаривать. Ты же знаешь, как сложно усыновить ребенка, Уилл.
Люк почувствовал, что начинает раздражаться. Он глубоко вздохнул и пошел к двери. Уилл поплелся следом.
— Ладно, ладно, поезжай один.
У порога Уилл тронул его за плечо.
— Спасибо, пап.
Он обнял его, и Люк в ответ прижал его к себе и похлопал по спине.
— Я все для тебя сделаю. Ты же мой сын.
— Знаю.
Люк потрепал мальчика по щеке.
— Сходи за Клейтоном. Я тебя до школы подброшу.
— Клей! Пора идти!
— Я просил сходить за ним. Орать я и сам умею.
— Ладно! — Тот закатил глаза и неохотно пошел к лестнице.
* * *
Проезжая мимо нагих деревьев с чуть заметными почками на ветвях, Люк замедлил ход. Шла вторая неделя апреля, а с неба еще порой срывался снег. Листья все равно распустятся — почкам нипочем ни запоздалые заморозки, ни ранние оттепели. Если б и люди были такими стойкими…
Вот и указатель с надписью «Каламазу, съезд 72». До городка на западе Мичигана удалось добраться всего за два часа. Люк сказал Энни, что едет в срочную командировку, и она вызвалась посидеть с Клейтоном, чтобы подменить Джесси. Малыш быстро подружился с новой няней, но Энни все равно оставалась для него на первом месте. Это выливалось в скандалы, когда Люк приезжал забирать его после работы. Что ж, проблема, чем занять детей, решена. С утра Люк на скорую руку навел порядок — сгрузил посуду в посудомойку, вымыл горшок Клейтона…
В последнее время Энни очень его поддерживала. Особенно с тех пор, как они вместе сходили в бар. Может, потому, что он помог ей разрулить неловкую ситуацию с Миком, а может, просто беспокоилась о нем. Энни была самым понимающим и ненавязчивым человеком из всех, кого он знал. Она немного напоминала ему мать. Его мама не просто не видела — она даже заподозрить не могла что-то плохое в людях. Вот и Энни предпочла бы поверить в то, что Люк с ума сошел от ревности, нежели в то, что Натали от нее что-то скрывала…
Судя по навигатору, два поворота направо, два налево, и он на месте. Люк уже отрепетировал речь и соответствующее выражение лица — человека на грани отчаяния. Даже надел тот костюм, что был на нем в день похорон Натали. Хорошо, что не сжег; вот и понадобился… Тоска, пропитавшая ткань, как нафталин, поможет убедительно сыграть роль.
Следуя указаниям женского голоса из навигатора, Люк свернул на узкую аллею и чуть сильнее выжал педаль газа, следя за тем, чтобы стрелка на спидометре не переваливала за отметку 10 миль в час, как предупреждал дорожный знак. Осталось чуть больше мили. Внезапно накатило острое желание развернуться и поехать домой.
И вдруг голос навигатора сообщил, что он на месте. От неожиданности Люк ударил по тормозам, и его ощутимо толкнуло вперед. Он смущенно огляделся: вокруг голые деревья и тонкие стрелы зеленой травы, пробивающиеся из-под прошлогодней прелой листвы. Интересно, он что, ввел в навигатор неправильный адрес?
Люк бросил взгляд в зеркало заднего вида, затем достал листок, на котором записал адрес, и аккуратно вбил адрес снова. Пока навигатор пересчитывал путь, он, глядя по сторонам, заметил в кустах какую-то металлическую коробку. Почтовый ящик! Люк сдал назад и разглядел на ящике надпись «Маранафа».
Наверное, он так погрузился в свои мысли, что не заметил въезд. Желание развернуться исчезло. Здесь ему помогут. Нельзя возвращаться ни с чем. Уилл ждет ответов.
Асфальт закончился, началась проселочная дорога. Хорошо, что у него внедорожник с полным приводом. Иначе пришлось бы топать пешком, и похоронный костюм наверняка запылился бы. К тому же идти пришлось бы долго.
Люк припарковался на сравнительно ровном пятачке рядом с коричневым «Крайслером», знававшим лучшие дни; окна у машины были вызывающе опущены, словно хозяин нарочно призывал дождь. Люк похлопал по карману пальто, чтобы убедиться, что конверт все еще там. Внутри лежала старая фотография Натали, детский снимок Уилла и копия свидетельства о рождении — просто на всякий случай. Он заготовил дюжину историй, с помощью которых хотел выпытать правду у сотрудников агентства, однако в конце концов решил сказать правду. Да и вообще вряд ли ситуация прояснится, не зря же существует тайна усыновления.
