Через минуту-другую она позвонила Софи. Когда та сняла трубку, радостно закричала:
– Я это сделала! Заключила то самое соглашение!..
Софи восторженно завизжала, демонстрируя совершенно необходимый в данном случае энтузиазм. Она даже заахала и заохала. А потом зааплодировала. Успокоившись, наконец, Софи сказала:
– Сегодня пятница, а сделку необходимо отпраздновать. Мы с тобой куда-нибудь сходим. Пора устроить вечеринку.
Пенелопа засмеялась.
– Я надеялась, что ты это скажешь.
– Я знаю подходящее местечко, – продолжала подруга. – Замечательный клуб. Сегодня там открытый уик-энд, а у меня есть эксклюзивное приглашение.
Как пиар-менеджер крупной компании, специализирующейся в сфере индустрии развлечений, Софи имела доступ на различные городские мероприятия, и клубные менеджеры всегда с радостью ее приглашали. Несколько лет назад она завела блог под названием «Чикаго после наступления темноты», и любой, кто хоть что-то в городе значил, прекрасно знал: хочешь чего-то добиться – сначала попади в обязательный для посещений список Софи.
По-прежнему улыбаясь, Пенелопа спросила:
– Это одно из тех мест, куда не стоит приходить раньше одиннадцати вечера?
– Конечно. Сначала мы пообедаем, – ответила Софи. – Жаль, что Мадди нет в городе, она бы тоже с нами пошла.
– Да, конечно… – Пенелопа очень радовалась за подругу, которая счастливо жила со своим мужем в небольшом городке, но ужасно скучала по Мадди. Разумеется, они виделись регулярно, но это было уже не то…
– Мы напьемся и будем посылать ей пьяные эсэмэски, чтобы она не чувствовала себя одинокой, – радостно заявила Софи.
Пенелопа снова рассмеялась.
– Я уверена, что Митч будет в восторге!
– Ничего, переживет. Она и так все время у него под боком! – Софи запыхтела, и Пенелопа отчетливо представила, как та сейчас, явно негодуя, перебрасывает через плечо свои длинные белокурые волосы. – А поедем на такси. Так что расслабься, тебе не придется меня возить. Заеду за тобой в восемь. – С этими словами она дала отбой.
Пенелопа же со вздохом опустилась в кресло, расслабившись впервые за долгие недели. Глянула на календарь, убедилась, что после четырех у нее не было никаких встреч. Божественное вмешательство, не иначе. После работы она зайдет в «Нордстром» и купит себе новое платье и туфли. Сегодня у нее праздник!
Почему он решил, что это – хорошая идея?.. Без алкоголя, затуманивающего мозг, музыка в клубе казалась слишком громкой, и даже VIP-зал оказался переполненным. Роскошный ангел из Бразилии по имени Рафаэла Баррос, девушка из фирмы «Викториас Сикрет», сидела слева от Эвана и явно пыталась забраться к нему на колени. С золотисто-каштановыми волосами до талии, яркими карими глазами, загорелой кожей и ногами длиной в милю она привлекала все мужские взгляды и прекрасно это знала. Когда-то они с ней регулярно трахались, так как она была как раз из тех женщин, которые ему требовались. Необузданная в постели. Ничего не усложняющая. И самое главное – не требующая обязательств.
А сейчас он пытался проявить хоть какой-то энтузиазм, но ничего не получалось. На днях он убедил себя в том, что в любом случае сможет жить дальше. Ведь всего-то и нужно, что один раз трахнуться – и он забудет о своем сумасшествии с Пенелопой. Забудет, как она дрожала от его прикосновений. Забудет, как глаза цвета электрик словно видели его насквозь.
Если он приведет Рафаэлу к себе домой, то сможет снова спрятать Пенелопу в коробку, отведенную для нее в тот день, когда он ушел из ее жизни. По крайней мере, именно на это надеялся.
Губы Рафаэлы мазнули его по уху, длинные пальцы легли ему на бедро, и она с сильным бразильским акцентом проговорила:
– Хочу тебя побыстрее.
– Да-да, скоро. – Эван посмотрел на ее пухлые – словно после укуса пчелы – губы. Затем посмотрел на сидевших вокруг стола приятелей и знакомых. – Но пока что я уйти не могу. – Вранье. Никто из этих людей ему не друг, а хотел он только одного – пойти домой. Впрочем, и это не совсем правда.
На самом деле он хотел пойти к Пенелопе, сесть на диван и смотреть какую-нибудь идиотскую программу по телевизору. И чтобы она свернулась калачиком рядом с ним. С таким же успехом можно было бы сказать: «Желаю немедленно слетать на Марс».
Он все еще мысленно отчитывал себя за инцидент в ее доме. «Болван, зачем ты опять к ней прикоснулся? Знал же, что это – ошибка, но не сумел сдержаться. Сломал печать, а теперь ведешь себя как наркоман». Он держал себя в руках все эти годы только потому, что никогда к ней не прикасался и делал все возможное для того, чтобы она его ненавидела. И он никогда – да-да, никогда! – не оставался с ней наедине. И вроде бы получалось. Пенелопа действительно его ненавидела, хотя все еще хотела. Она очень старалась скрыть свое желание, но у нее это не выходило. С самой их первой ночи много лет назад между ними возникла мощная химия. И ни одна из бесчисленных женщин, прошедших через его постель, не смогла этого изменить.
Рука Рафаэлы под столом сомкнулась на его члене и слегка сжала его.
– Сейчас же, – заявила она.
Он внимательно посмотрел на нее – и ничего не почувствовал. Должно быть, окончательно выжил из ума. Любой нормальный здравомыслящий мужчина вцепился бы в возможность затащить ее в койку. И он ведь отлично знал, на что она способна… Но все равно не испытывал к ней ни малейшего интереса.
Пора было признать свое поражение. Увы, как бы сильно ему ни хотелось снова оказаться на коне, стать тем человеком, каким он был до травмы, – это уже невозможно. Он сейчас мог только притворяться…
Еще до того удара по голове он уже был смутно недоволен своей жизнью, но тогда его отвлекала игра. А теперь, когда заполнить этот вакуум нечем, уйти от пустоты невозможно.
И как бы он ни пытался себя уговорить, он не хотел Рафаэлу. И не хотел общаться всю ночь с толпой незнакомцев. Хотел вернуться домой, играть в футбол… и видеть Пенелопу.
Поскольку же два последних пункта были невыполнимы, Эван решил сделать то единственное, что мог. Положив ладонь на руку Рафаэлы, он сказал:
– Я готов уйти.
Модель удовлетворенно улыбнулась, выпятив губы, и снова слегка сжала пальцы. Затем, подавшись к нему, прошептала:
– Я соскучилась по твоему большому парню.
Эван отстранил ее руку и добавил:
– Готов уйти один.
– Что?.. – Рафаэла уставилась на него в замешательстве.
– Я не могу. – Он отвернулся от нее – и оказался лицом к лицу с Пенелопой.
Мысли о ней преследовали его уже несколько дней, и сейчас он решил, что перед ним – плод воображения. Однако же… Нет, воображаемая Пенелопа не могла смотреть на него ледяным взором. И следовательно, эта Пенелопа – самая настоящая. И сейчас она стояла перед ним в плотно облегающем черном платье с обнаженными плечами и в туфлях на высоких каблуках.
