— Не знаю, госпожа Ветана. Не знаю. Но обязательно разберусь.
— Сложный способ убийства, вы не находите?
Алонсо фыркнул.
— Сразу видно, что вы — лекарка. Спасти человека можете, а вот убить его…
— Уж простите, ваша светлость, — я не обиделась, видно было, что надо мной необидно подшучивают. — Не та специализация.
— Вы не думали, как меня можно убить?
Нет. Не думала. Делать мне больше нечего…
— По улицам я так просто не хожу, защитных амулетов на мне — как на моднице кружев, да и маг я все-таки. Хоть и не из сильных. Отбиться смогу, или удрать.
Я потерла переносицу.
— Понимаете, ваша светлость, уж больно странный это способ убийства. У кого-то должен был быть этот шарик, да под рукой…
— Вот, Вета. В корень смотрите. А вы понимаете, что это означает?
Я хлопнула глазами. Куда бы я ни смотрела, но — не понимаю.
— Что я не первый, кого убили подобным образом.
Я некрасиво открыла рот.
— Н-но как?
— Вот так. Маг воды не найдет причину, а обычный человек сгорит намного быстрее мага.
Я подумала пару минут.
— Да, пожалуй. Будь вы не магом, а простым человеком, и еще господин Дирот замечательный специалист…
— День?
— может, даже меньше. Рана загноилась, началась горячка, и не спасли.
— И проверять никто не будет. Мало ли чем там был смазан клинок?
— Но зачем это — в лечебнице для бедных? У нас же никто…
— Может быть, у вас просто проверяли технологию? Это возможно?
— Вполне, — подумав, решила я. — Контингент у нас подходящий, половину никто не хватится, а еще треть… родные порадуются, что избавились.
— Сам шарик, место заакладки, аккуратность исполнения, яд…
Я только головой покачала.
Как-то все это сложно, очень сложно. И надо бы заканчивать этот разговор.
— Я могу идти, ваша светлость?
— Да, Вета. И подумайте, пожалуйста, над моим предложением.
— Обещаю, ваша светлость. Я подумаю над предложением, пока оно не стало приказом.
Алонсо смотрел с грустной улыбкой.
— Ветана, этого никто и никогда не сделает.
— Разве?
— Как вы думаете, почему так мало магов жизни? Магов воды, земли, огня — много. Даже некромантов по Алетару сейчас хватает, а вот жизни…
— И почему же?
Мне стало интересно. А ведь и верно… ладно маги разума — те могут сойти с ума, если дар прорежется слишком рано, да часто и сходят, но жизни?
— Потому что если вас ограничивать, вы перегорите.
* * *
Сначала я не поняла.
Услышала, обдумала, но не поняла. А потом…
— Вы хотите сказать, что…
— Если вы раз откажете, два откажете, три… рано или поздно количество перейдет в качество. И дар просто начнет слабеть. Магия жизни не прощает подобного поведения.
— Темного крабом!
Вот теперь все становилось на свои места.
Конечно же!
Любой дар можно пережечь! Магам воздуха, к примеру, достаточно вложить слишком много сил, и они могут перегореть. А магам жизни…
Их же запирали, удерживали всеми правдами и неправдами, заставляли работать на себя.
Этого принять, тому отказать, а быдло вообще на порог не пускать! Вот дар и перегорал. Я начала работать в лечебнице для бедных, и понимаю, что он усилился. А если бы отказалась от работы, лечила бы одних только богачей и за большие деньги, и сама попала бы в эту ловушку.
Лекарь — это ведь не тот, кто большие деньги требует, а тот, кто работает, не покладая рук. И не на деньги смотрит, а на болезни.
— И вы хотите того же для меня?
— Нет, Ветана. Я хочу, чтобы вы стали… ближе к Алетару.
— Я и так делаю все возможное.
— Откуда вы родом, Ветана?
— Не думаю, что это имеет какое-либо значение, ваша светлость.
Канцлер пристально посмотрел на меня.
— Ветана, вы пользуетесь тем, что я благодарен вам, и не могу угрожать.
— А чем вы можете мне угрожать, ваша светлость?
Алонсо Моринар прищурился.
— Тюрьмой, к примеру. Каторгой. Пытками.
Я пожала плечами.
— Конечно, можно. Но сохраню ли я при этом дар?
— Не уверен.
Я развела руками.
— Вот видите. Велика вероятность того, что вы получите искалеченное существо вместо мага жизни. И лечить я не смогу…
— Да, с вами выгоднее работать пряником, а не кнутом. Но это не значит, что кнута нет.
Я развела руками.
— Да, ваша светлость. Безусловно, кнут есть.
— Папа!
Теперь Лим смотрел на отца. А я улыбалась.
Да, со мной много что можно сделать. Но угрожать мне в присутствии жены и сына канцлер не станет — не дурак.
— Ветана, вы же все понимаете. И не хотите пойти мне навстречу?
Я вздохнула.
— Ваша светлость, вы тоже все понимаете. Меня все устраивает. Я благодарна за то, что у меня есть, но большего мне не надо. Я хочу жить в Алетаре и спокойно работать. И если ради этого потребуется оказывать короне определенные услуги — я не возражаю. До определенного момента.
— Какого же?
— Я не стану отказывать больным людям. Мне не важно, герцог или крестьянин. Право на лекаря имеют все.
— А на мага жизни? Вас на всех не хватит…
— Пока — хватало, — обиделась я. — А если кто-то пустит сплетню обо мне, я не проиграю. Проиграет сплетник.
Канцлер понимал это не хуже меня.
— Да, вы — ценный приз. Скажите, Ветана, а если к вам приставят охрану?
Я подумала пару минут.
— Ваша светлость, ко мне приходят самые разные люди. И не всегда законопослушные. Я и воров лечила, и продажных девок…
— И не позвали стражу?
— Я же воров за руку не хватала?
Канцлер кивнул.
— Допустим, охрана будет незаметна?
— Я… подумаю, — чуть уступила я.
Охрана…
Соглядатаи?
Это больше похоже на правду. Но протестовать бессмысленно. Все равно они будут, так или иначе.
— Спасибо. Мне не хотелось бы… давить. Я обязан вам, и я это отлично понимаю. Но и вы меня поймите. Есть интересы Короны. Против них я не пойду.
