С международной точки зрения произошли другие, более значительные потери. 1 января 1515 года скончался Людовик XII. Несмотря на сифилис, 9 октября 1513 года король женился на сестре Генриха VIII, Марии. Ему в ту пору исполнилось пятьдесят три, и здоровье его было подорвано, она же была цветущей красивой девушкой восемнадцати лет. Большинство людей считали, что причиной его смерти стало излишнее увлечение женщинами. Гвиччардини осудил его в «жадном стремлении воспользоваться исключительной красотой и молодостью новой жены, восемнадцатилетней девушки. Он не принял во внимание собственный возраст и слабую конституцию, его мучили лихорадка и сифилис». Франческо Веттори, посол Флоренции в Риме, злорадно написал, что король Людовик привез из Англии “кобылицу”, молодую, прекрасную и такую резвую, что она сбросила его с себя и из мира живых».
Франсуа д'Ангулем, представитель младшей ветви семьи, наследовал Людовику и получил имя Франциск I. В возрасте двадцати лет, в сравнении с усталым пожилым человеком, в которого превратился Людовик, Франциск обладал ореолом короля-солнца. Гвиччардини писал о нем:
Добродетели нового короля, таланты, щедрость, милосердие возродили столько надежд, что все уверены: за многие годы не было еще на троне такого многообещающего государя. Великие добродетели соединились в нем с цветущей юностью… выдающейся физической красотой, великодушием, человечностью и глубоким пониманием сложившейся обстановки. Вместе с титулом короля Франции он принял титул герцога Миланского, принадлежащий ему не только потому, что с давних пор на него имеет право герцог Орлеанский, но и потому что, в соответствии с решением Союза Камбре, на это дал разрешение император. Он принял на себя эту власть, руководствуясь не только собственным побуждением, но и сообразуясь с желанием юной французской элиты. Его ведет за собой слава Гастона Фуа и память о многих победах, одержанных королями в Италии…
В конце июня 1515 года Франциск направился в Италию, желая получить назад все земли, которые французы потеряли в последние годы царствования Людовика XII. В июле миланский герцог, племянник Альфонсо, папа, король Арагона и император заключили договор о защите Италии. Венеция открыто выступила на стороне французов против императора. Альфонсо действовал осторожнее: он благоразумно уклонялся от того, чтобы прояснять свою позицию в отношении противоборствующих сторон. 1 сентября Санудо докладывал, что посол Альфонсо уверил венецианцев, будто склоняется в их пользу:
Более он ничего не прибавил, и, сказать по правде, поведение его весьма разумно. Не желая объединять свои силы с нашими войсками, он, как мне думается, мог хотя бы прийти сюда и встретиться с нами, но даже этого делать он не пожелал, выдвинув при этом много тому оправданий. Думаю, в любом случае вышеупомянутый герцог — не самый сердечный друг Вашего высочества (дожа Венеции]. И все же полагаю, что мы придем с ним к согласию. Он хочет успеха ради собственных интересов, потому что несомненно: если мы проиграем, он потеряет свое государство. Мы получили от Его Сиятельства продовольствие и предметы первой необходимости и пожелали ему благоденствия.
В том месяце в Мариньяно французы разбили стойкую швейцарскую армию, защищавшую Милан. Массимилиано Сфорца был взят в заложники. Похоже, Альфонсо принял правильное решение.
Лукреция вновь заправляла делами в Ферраре, так как осенью Альфонсо во имя защиты собственных интересов проводил большую часть времени во французском лагере. Главная задача герцогини, напротив, состояла в том, чтобы поддерживать связь с Венецией. По свидетельству Санудо, она писала в синьорию почти каждую неделю. Альфонсо отсутствовал до середины декабря, его сопровождал племянник, Федерико Гонзага. Мальчику уже исполнилось пятнадцать. Альфонсо сообщал Лукреции новости о передвижениях французов и о действиях испанских и папских войск. Вскоре расстановка сил еще более осложнилась: 23 января 1516 года скончался испанский король Фердинанд. Свое королевство он оставил внуку, архидьякону Карлу Габсбургскому. Карл унаследовал Бургундию от своего отца, но, будучи племянником императора Максимилиана, вполне мог стать его преемником. Став наследником Фердинанда, он унаследовал и притязания Арагона на Неаполь, что для Италии было источником постоянной тревоги. Альфонсо в Ферраре по-прежнему сохранял выжидательную позицию: держал связь с французами и венецианцами, но отказывался открыто принять чью-то сторону. Когда и император, и король Франции требовали, чтобы он прислал им своих солдат, Альфонсо быстро уводил свои войска из города и заявлял, что не имеет возможности выполнить их требования. В июне явились в Феррару две совершенно обнищавшие герцогини Урбино — овдовевшая Елизавета и ее племянница Леонора. Папа пренебрег их интересами в пользу своего племянника, Лоренцо Медичи. В то же время Лев X удерживал при себе Модену и Реджо (несмотря на то, что Альфонсо заплатил за них 40 тысяч дукатов). Не отказался он и от надежды прибрать к рукам Феррару. Начался 1518 год, и хотя в Италии, казалось бы, был мир, проблемы у Альфонсо не разрешились. Герцог Феррары Альфонс д'Эсте лавировал между двух огней — Францией и понтификом.
16. ПОСЛЕДНИЙ ГОД МИРА
Обстановка в Италии и за горами была мирная.
Франческа Гвиччардини о 1518 г.
Статус герцогини Феррарской обязывал: от Лукреции требовалось быть на высоте и в делах государственных, и в семейных. У нее было множество забот и обязанностей: блюсти интересы государства, управлять делами блестящего двора, быть заботливой матерью и достойной женой. Временное прекращение военных действий против Феррары позволило ей и Альфонсо насладиться мирной жизнью, они снова занялись переустройством своих покоев (процесс этот был прерван войной).
Карнавал 1518 года отличался исключительным весельем: по просьбе кардинала Арагонского Альфонсо издал распоряжение, разрешавшее уличный маскарад, а во избежание насилия разрешено было иметь при себе палки ограниченной длины и толщины. Вновь играли свадьбы: одна из юных девушек при дворе Лукреции, дочь Джованни Валла, вышла замуж за Ипполито да Банчи. Необычной особенностью празднеств стал турнир, в котором соперничали не только юноши, но и девушки: сидя верхом, поражали они длинным копьем деревянный щит на перекладине. «Среди участниц была и одна наша [феррарская] мадонна. Полагаю, Вы поймете, кого я имею в виду», — прокомментировал Проспери. Даже юные Эрколе и Ипполито приняли участие в этом развлечении, причем проявили «такое проворство, что любо было посмотреть», — заметил он. За три дня до окончания карнавала в палаццо Корте устраивались танцевальные вечера.
Однако с 18 февраля, как сообщил тот же Проспери, «все при дворе соблюдают пост, даже маленькие господа». Альфонсо разрешил им есть мясо, но они попросили позволить им придерживаться общих ограничений поста. Лукреция мучилась от лихорадки, однако она, как и Альфонсо, и дети, строго блюла пост.
Потребление пищи в средневековой и ренессансной Европе подчинялось диктату Церкви. Соблюдался точный распорядок, накладывавший ограничения. В соответствии с этим законом, по средам, пятницам и субботам, а также в канун важных праздников и, конечно же, во все сорок дней Великого поста запрещалось есть мясо и продукты животного происхождения, в том числе и сыр, что особенно огорчало многих людей. Так как свежей рыбы в продаже было относительно мало, а цены на нее высоки, то бедняки довольствовались бобами, турецким горохом, фруктами и овощами, в то время как для богатых людей — вспомните пир для Фабрицио Колонны — отказ от мяса вряд ли был в тягость.
