Рат кивнул, полностью погруженный в свои собственные мысли. Теория Вайнерта звучала достаточно убедительно. Оставалось только подождать, чтобы узнать, кто в этой истории окажется героем.
– Только не говори мне, что ты не написал бы эту историю, – сказал комиссар. – Если бы у тебя была эксклюзивная информация о расследовании убийства, которое интересует весь Берлин, ты ничего бы не написал только потому, что твоей историей воспользовался бы начальник полиции?
Вайнерт улыбнулся, обнажая зубы. Он выглядел, как акула с чашкой кофе.
– Я всегда радуюсь эксклюзивной информации, – сказал журналист.
– Полезно узнать. – Гереон поставил свою пустую чашку из-под кофе на стол и встал. – Да, кстати, я ведь недавно одолжил тебе десять марок…
– Завтра я тебе их отдам. Обещаю. У меня в последние дни просто не было времени сходить в банк.
Сосед, казалось, был и в самом деле немного смущен. Невозвращенные долги иногда бывают полезны, и Рат воспользовался ситуацией.
– Может быть, ты окажешь мне сегодня услугу… – сказал он как бы между прочим.
– Без проблем. – В голосе Вайнерта прозвучало облегчение. Он не заметил ловушку.
– Я могу взять на пару часов твой автомобиль?
Вайнерт громко рассмеялся.
– Один – ноль, – сказал он, подмигнув Рату. – До четырех автомобиль в твоем распоряжении, а потом он будет нужен мне самому. – Он помахал ключами. – Только не опаздывай. У меня назначена встреча, и без машины мне не обойтись.
Спортивный автомобиль журналиста песочного цвета стоял прямо у подъезда. Это была не новая, но элегантная машина. Американская модель, двухместный «Бьюик». Автомобиль, которым можно произвести впечатление на женщин. Но Гереон не собирался никого впечатлять, ему нужно было просто средство передвижения. Для осуществления сегодняшней программы на день ему бы это очень помогло. А если Вайнерт думал, что он собирается поехать с девушкой за город, – тем лучше.
***
«Делфи-Паласт» располагался непосредственно возле театра «Театер дес Вестенс» и казался храмом в реликтовом лесу, затерявшимся в Шарлоттенбурге. В саду перед входом действительно росли пальмы. А на фасаде, где обычно анонсируют программу, висел огромный плакат, который извещал, что «Делфи-Паласт» временно закрыт. Рат припарковал автомобиль на Кантштрассе, прямо перед воротами, и стал медленно подниматься по лестнице к саду. Полицейский был немного расстроен. Вообще-то он рассчитывал найти где-нибудь свежую программу, чтобы посмотреть, когда запланировано ближайшее выступление Ланы Никорос, но «Делфи», казалось, вымер. Деревья, обрамлявшие дорогу, которая вела к главному входу, производили жалкое впечатление. Несколько явно экзотических плетеных стульев, небрежно громоздившихся один на другом и пострадавших от непогоды, стояли в углу сада и уже покрылись плесенью. К входу вели сразу две наружных лестницы.
– Если вы один из людей Шнайда, то вам лучше покинуть территорию. – Резкий голос разрезал воздух. – Вы ведь не хотите, чтобы я вызвал полицию?
Рат оглянулся. От Фазаненштрассе к нему быстрыми шагами направлялся какой-то мужчина.
– Я из полиции, – сообщил ему Гереон.
Мужчина замедлил шаг. Он был элегантно одет, как будто собрался на танцы.
– В самом деле? – спросил он, подойдя к Рату. – Строительная полиция Шарлоттенбурга?
– Нет, – Комиссар предъявил ему свой жетон. – Криминальная полиция Берлина.
– Если вас вызвал господин Шнайд, я прошу вас немедленно уйти. Ему нечего жаловаться. Это наше полное право – отключать ему воду и электричество.
– Я не знаю никакого господина Шнайда. А вы, может быть, соблаговолите назвать мне ваше имя?
– Извините. – Мужчина протянул Гереону руку. – Фельтен. Я секретарь господина Зейринга.
– Кто?
– Вы, похоже, не очень многих знаете. Господин Зейринг – архитектор. Владелец и основатель «Делфи-Паласта». Могу я поинтересоваться, что вас привело к нам?
Рат вынул из кармана программку.
– Одна певица. Лана Никорос.
Фельтен взял программку и посмотрел на фотографию.
– О да! Она здесь выступала. Она из труппы Шнайда. – Он вернул программку полицейскому. – Но сюда скоро въедут другие арендаторы. И тогда будет другая программа.
– Программа меня мало интересует. Мне надо поговорить с этой женщиной. Я занимаюсь расследованием уголовного дела.
– Мне жаль. Тут я вам не смогу помочь.
– А где мне найти господина Шнайда?
Секретарь архитектора пожал плечами:
– Во всяком случае, не в его прежнем офисе в «Делфи». В отношении него открыто конкурсное производство. – Он зазвенел связкой ключей. – Ключи у меня.
– Вы не могли бы отвести меня в его офис?
Рат чувствовал себя не очень комфортно, когда следовал за Фельтеном через огромный зал, который на самом деле казался дворцом. Он был пышно и вычурно украшен, хотя на всей этой роскоши лежал небольшой слой пыли, едва заметный, но создающий впечатление запустения.
Фельтен, кажется, прочитал мысли Гереона.
– Скоро сюда снова вернется жизнь, – сказал он, указывая на строительные леса у продольной стены. – Работы уже начались.
Они прошли мимо незаметной двери, которая была слегка приоткрыта. Легким движением руки Фельтен прикрыл ее.
– Куда ведет эта дверь? – спросил Рат.
– Всего лишь на лестницу, в подвал. Офис Шнайда наверху, – ответил его спутник и тут же добавил: – …Был.
Секретарь повел комиссара направо, а потом вверх по лестнице. Они остановились перед тяжелой темной дверью, и Фельтен стал искать нужный ключ.
– Вы можете вот так просто сюда войти и выйти? – удивился полицейский.
– Никаких проблем. – Его новый знакомый усмехнулся и открыл дверь. – Конкурсный администратор – старый студенческий друг господина Зейринга.
В кабинете было темно.
– Здесь нет электричества, – извиняющимся тоном сказал Фельтен, после чего уверенным движением открыл стенной шкаф, достал свечу и зажег ее.
Желтый свет задрожал над тяжелым, темного дерева письменным столом и обитым кожей стулом. Рат быстро нашел картотеку труппы. В ней значилось множество музыкантов, певцов и танцоров, а также указывались их адреса, сценические имена, особые способности и договорной гонорар. Но среди них не было никакой Ланы Никорос. В ящике письменного стола лежали визитные карточки Йозефа Шнайда, и Гереон взял одну из них. Фельтен проследил за тем, чтобы все вернулось на свои места, прежде чем закрыл кабинет. Потом он проводил Рата до выхода.
– Приходите, когда мы опять откроемся, это непременно стоит того, – сказал он и быстро добавил: – Я, конечно, имею в виду – как частное лицо.
