Внешне Марлоу оставался спокойным, но Рат почувствовал, что попал в самую точку. Пауза чуть затянулась, пока, наконец, Иоганн не сформулировал следующую фразу. Он сделал чуть заметное движение пальцем, и китаец подлил Рату виски.
– А вы не боитесь надорваться? Не будет ли эта ноша тяжеловата для бойца-одиночки? – спросил доктор М.
– А кто сказал, что я боец-одиночка?
– Во всяком случае, за вами не стоит полицейский аппарат. – Марлоу рассмеялся. – Может быть, вы мечтаете о том, чтобы досрочно отойти от дел? Вы были бы не первым полицейским, который перешел бы на другую сторону. Или в игре участвуют еще несколько ваших коррумпированных коллег? В частности, тот, который вытащил курьера из канала? Он был еще жив? Вы из него что-нибудь еще выжали? И теперь хотите заполучить большие бабки? Но будьте осторожны! Это слишком важно еще для целой кучи фараонов.
Курьер! Рат насторожился и попытался разыграть безразличие. Его собеседник явно говорил о Борисе.
– Вы знаете, почему Кардаков скрылся? – спросил полицейский.
– Что вы имеете в виду, господин комиссар? Вероятно, потому, что он ведет собственную игру.
– А курьер? Почему его отправили на тот свет?
– Господин комиссар, не старайтесь казаться глупее, чем вы есть на самом деле! Что вы знаете о золоте?
– То, что оно в Берлине.
Марлоу вымученно улыбнулся.
– Вы тоже не должны совершать ошибку и держать меня за идиота! Давайте говорить начистоту! Вы хотите золото, и я хочу золото. Нам обоим кое-что известно. Если мы объединим нашу информацию и наши возможности, мы, возможно, будем иметь шанс заполучить его. Итак: что еще вам известно?
Рат дернул плечами.
– Что это составляет примерно восемьдесят миллионов.
Иоганн громко рассмеялся, но смех его звучал совсем не весело.
– Вы должны рассказать мне немного больше, чем я сам уже знаю!
– Я бы с удовольствием, но вы, очевидно, знаете столько, что мне не удастся это сделать.
Марлоу потушил в пепельнице сигару, и это выглядело так, будто он раздавил вредное насекомое.
– Может быть, я должен дать вам некоторое время, чтобы вы могли подумать об этом? Куэн Яо проводит вас.
– Как мне вас потом найти?
– Если вы захотите со мной поговорить, приходите в «Венускеллер». Но только по этому поводу! Если же захотите повеселиться, то идите куда-нибудь в другое место. Зебальд не терпит в своем клубе полицейских-кокаинщиков.
Китаец уже стоял за Гереоном, держа в руках его пальто и шляпу. Рат встал.
– До свидания, господин комиссар, – сказал Марлоу. – Отнеситесь, пожалуйста, с пониманием к тому, что Куэн Яо в целях безопасности вернет вам ваше оружие только на улице.
Полицейский кивнул.
– Благодарю за виски, – сказал он.
– Я также очень рад! Было приятно познакомиться с вами, господин комиссар, – сказал Иоганн дружеским тоном, от которого, однако, у Рата по спине пробежала струя холодного пота. – Но при нашей следующей встрече я жду более тесного сотрудничества.
Это походило на угрозу и, видимо, ею и являлось.
***
Иногда он все же сожалел, что у него не было машины. Световая реклама на «Плазе» между тем погасла, и стоянка такси на Кюстринерплац выглядела столь же осиротелой, как банковское хранилище после налета братьев Засс
[27]. Поезда уже не ходили. Хорошо, что Гереону не нужно было утром идти в Управление. Теперь ему предстояла работа только вечером, когда состоится операция «Ночной сокол». «Венускеллер» он больше не будет включать в список. Никто не должен знать, где он провел сегодняшний вечер. При полицейской облаве до Марлоу они все равно не доберутся, а смогут заполучить только его марионетку Зебальда. Но хуже было то, что Марлоу поймет, кому он обязан этим налетом фараонов в синей униформе.
Ближайшая стоянка такси была у Силезского вокзала. У Рата не было иного выхода, и он отправился в путь, подняв воротник пальто и сунув руки глубоко в карманы. На площади свистел пронизывающий ветер, и казалось, что приближается гроза.
Он попытался соединить воедино фрагменты паззла. Лана Никорос, она же графиня Светлана Сорокина, рассказывает своему возлюбленному Алексею Кардакову о золоте своей семьи. Они решают нелегально доставить золото в Берлин, как это обычно бывает, когда речь идет о такой огромной сумме. Для этой цели они используют русского курьера по имени Борис. Почему курьера? Что он привез в Берлин – золото или только какое-то сообщение? И почему с ним все это произошло? Курьер умирает после того, как начинает искать в чужом городе Алексея Кардакова. Похоже, что он за что-то злился на него. За что? Может быть, тот обманул его? Затеял свою собственную игру, как выразился Марлоу? Во всяком случае, Кардаков и графиня исчезли, едва лишь появился их соотечественник. Может быть, они лишили Бориса его заслуженного вознаграждения? Устранили соучастника? И потом скрылись, прихватив золото?
Бред, подумал Гереон. Чтобы перевезти такое количество золота из Советского Союза в Германию, одного помощника недостаточно. Они нужны и в России, и в Германии. Откуда Марлоу знает о золоте? Случайно? Может быть, проговорился Кардаков? Или он сознательно втянул в это короля преступного мира? Каким-то образом ведь нужно превратить такое количество золота в наличные деньги! Такое возможно только в том случае, если имеешь какие-то связи. Связи, которыми располагает Марлоу. А в России? Там у Сорокиных еще есть друзья. О чем говорил офицер рейхсвера у Бруно? О коммунистических отщепенцах, которые называли себя «Красной крепостью». Может быть, Кардаков был одним из них? Почему бы и нет? Писака…
Какой-то шум вырвал полицейского из раздумий. Он остановился и прислушался. Ничего не слышно. Рат огляделся. Уличные фонари бросали такой скудный свет, что стены домов были почти погружены в темноту. Не было видно ни души. Пошел дождь. Мокрый тротуар отражал слабый свет. Когда комиссар пошел дальше, ему показалось, что он опять услышал какие-то звуки, напоминавшие эхо его шагов. Он не стал вновь останавливаться, будучи уверен, что его кто-то преследует. Кто-то шел за ним и не хотел, чтобы Гереон его заметил. Этот квартал не считался безопасным. Тем более в это время суток. Полицейский ощупал свой левый бок. Его маузер снова был в кобуре – китаец вернул его, как приказал Марлоу, вместе с его удостоверением и фотографиями.
На следующем перекрестке Гереон неожиданно свернул вправо, хотя вокзал был уже в непосредственной близости. Он хотел удостовериться в своих предположениях. Эхо исчезло. Рат увеличил темп, а потом резко остановился и обернулся. По-прежнему никого не было видно. При этом фасады домов были настолько погружены в темноту, что если идти близко к стенам, то различить силуэты прохожих практически невозможно. Комиссар дошел до следующей улицы и снова сделал крюк, после чего нырнул во двор у ближайшего арочного въезда. Его преследователь тоже перешел на осторожный шаг и остановился на долю секунды позже. И снова Рат услышал искусственное эхо своих шагов. Он стал вслушиваться в ночь. Стучали капли дождя, которые стекали с водосточных желобов и оконных отливов на асфальт, и вместе с этим ему казалось, что он слышит также шум шагов по булыжной мостовой. Этот шум был совсем тихим, но полицейский уловил его. Его преследователь не отставал. Рат прошел дальше в глубину двора, постоянно держа в поле зрения въезд во двор. Ему надо было спрятаться и застать своего преследователя врасплох.
