– Мой дорогой господин Рат, забудьте почти все из того, что я вам только что сказал. – Геннат пристально посмотрел Гереону в глаза и спросил: – Готовы ли вы возглавить убойный отдел?
***
Когда Рат и Йенике устремились во внутренний двор, машина-лаборатория уже ждала с включенным двигателем. Гереон попросил разрешения взять себе на подмогу новичка, и Ланке не отказал. Рату было необходимо иметь в убойном отделе хотя бы одно знакомое лицо, но о Бруно, к сожалению, не могло быть и речи. Так что для начала он был рад и ассистенту по уголовным делам из прежней группы. Комиссар не успел еще сесть в машину, как тут же почувствовал повисшее в черном автомобиле недоверие. И в этом не было ничего удивительного. Для троих из четверых мужчин, находящихся там, он был чужим. Водитель и два оперативника смотрели на него с вызовом, и даже Йенике не был приветлив – только стенографистка улыбалась ему. К счастью, ее звали Кристел Темме, а не Шарлотта Риттер.
– Доброе утро, дамы и господа, – поприветствовал всех Рат, усевшись на заднее мягкое сиденье. – Поехали.
Он еще не успел закрыть дверь, как водитель нажал на газ, и они выехали через арку на Александерштрассе.
Гереон сидел между Штефаном Йенике и мужчиной, который представился секретарем по уголовным делам Паулем Червински. Это был невысокий, полноватый, начинающий лысеть человек, примерно ровесник Рата, но выглядящий несколько старше из-за редеющих волос. В служебной иерархии он стоял на два ранга ниже его. На переднем сиденье, рядом с водителем, устроился ассистент по уголовным делам Альфонс Хеннинг, к которому Йенике обращался по имени – долговязый молодой человек, с живыми глазами за линзами очков. Два ассистента по уголовным делам были знакомы, очевидно, по полицейской школе. Небольшой проблеск. Может быть, хоть это улучшит настроение в их группе.
Ехали они недолго. Сначала адрес ничего не говорил Рату, но чем дальше машина приближалась к Силезскому вокзалу, тем более знакомыми становились ему эти места. Автомобиль сделал несколько поворотов, пока не оказался на Коппенштрассе, остановившись перед широким пространством в цепочке домов. Большой стенд сообщал, что некоммерческий жилищный кооператив «Нова» возводит здесь современный многоэтажный дом с квартирами для сдачи внаем. Дощатый забор загораживал обзор строительной площадки.
Машина службы криминалистической техники остановилась на обочине. В остальном лишь присутствие двоих полицейских, которые беседовали, стоя возле въезда на строительную площадку, указывало на то, что здесь что-то случилось. Ни один прохожий здесь не задерживался. И это было неудивительно: стандартные фразы полицейских, которые охраняли место происшествия от любопытных взглядов, вроде «Проходите дальше! Здесь нет ничего интересного!» делали свое дело. В этом случае они были правы: кроме строительного забора и двоих стражей порядка, там и в самом деле ничего не было видно.
Дежурные полицейские отдали честь, когда сотрудники убойного отдела вышли из черного автомобиля. Один из них остался на месте, а другой повел вновь прибывших на строительную площадку. Здесь в данный момент все было спокойно. Слева стоял экскаватор без машиниста, и несколько рабочих сидели на освещенном солнцем штабеле досок, а некоторые просто стояли на площадке, положив руки в карманы. Основная же часть строителей собралась на другой стороне котлована, у откоса из вырытого бранденбургского песка, и смотрела вниз. Там, в глубине, у фундамента, тоже толпились полицейские, но, очевидно, там вряд ли можно было что-то увидеть, кроме синей униформы. Сотрудники службы криминалистической техники начали свою работу возле котлована. В небольшой ванне они размешали гипс, чтобы залить им оставшиеся следы.
От группы строителей отделился плотного телосложения мужчина, который направился к приехавшим полицейским.
– Это прораб, – сказал дежурный, – он может вам все показать.
Седовласый рабочий, подойдя ближе, кивнул им в знак приветствия. На нем был белый комбинезон на бретелях и голубой шерстяной свитер, весь перепачканный затвердевшим гипсом и бетоном. Он зажмурился от яркого солнца, когда посмотрел сначала на Червински, а потом на Рата.
– Ну пойдемте, господа, – сказал он и направился к котловану.
Несмотря на то что светило солнце, земля все еще была скользкой после прошедших в минувшие ночи дождей. Мужчины ворчали, когда прораб повел их через всю строительную площадку. Кругом была грязь, слякоть и лужи. А у них в машине-лаборатории были самые разнообразные вещи, но о резиновых сапогах никто даже не подумал.
Неприятное чувство, которое сопровождало Рата все время, усилилось, когда они приблизились к другой стороне котлована. Южная сторона строительной площадки тоже была огорожена дощатым забором, за которым возвышались кирпичные стены мрачного заднего двора.
– Где же вы его обнаружили? – спросил Гереон прораба, который шел прямо перед ним.
– Что значит «обнаружили»? – отозвался тот. – Я только увидел, что ребята устроили это безобразие на фундаменте. Вся бетонная подушка была в буграх, и я сказал, чтобы они все это сняли и залили сначала. И вдруг здесь, в бетоне, показалась нога, ну и мы, конечно, сразу позвонили вам, господин советник.
– Комиссар.
– Как вам будет угодно.
Только когда они обошли котлован и остановились возле склона, стало возможно увидеть то, ради чего они сюда приехали. В паре метров от полицейских, которые стояли внизу, из бетона торчало что-то черное. Это была измятая ткань, полностью покрытая цементом, очевидно, нога в брючине.
– Сначала мы подумали, что кто-то пошутил и бросил в бетон брюки, но потом увидели кое-что еще, – рассказал прораб.
Рат кивнул и стал спускаться в котлован. Он больше не обращал внимания на то, куда наступает, поскольку теперь в любом случае мог выбросить свои ботинки. Уже вторую пару за несколько дней.
Полицейские отдали ему честь.
– Старшина Штюрикоу, восемьдесят седьмое отделение полиции, – отрапортовал старший по званию. – Честь имею доложить, господин комиссар: предположительно в бетоне труп мужчины.
– Еще не поднимали?
– Еще нет, господин комиссар. Мы хотели дождаться прибытия криминальной полиции.
Гереон кивнул. Замечательно. Постепенно и к простому участковому полицейскому пришло осознание того, что сохранность следов является важной составной частью расследования. Именно здесь он наткнулся на того, кто это понимал.
Рат почувствовал, как его начала охватывать беспощадная нервозность – медленно, но неудержимо. Вскоре он уже почти дрожал. Но вокруг стояли люди, которые пристально смотрели на него, люди, которые ждали его указаний. Комиссар по уголовным делам Гереон Рат был на этом месте, чтобы отдавать приказы. И он не хотел разочаровать коллег. Он действительно не позволит им расслабляться, чтобы они слишком много не размышляли!
– Хеннинг, принесите, пожалуйста, сюда, вниз, фотоаппарат! – крикнул он наверх. – Прежде чем мы начнем освобождать тело, нам нужно сделать фото status quo.
