Обо всем остальном (весьма существенном), что содержит Ваше письмо, я надеюсь поговорить с Вами по телефону, когда доберусь до городской квартиры.
Где Маруся и как ее здоровье? Я не пишу ей, потому что вообще не могу писать, а еще потому, что она не может распечатывать письма (это следующий этап нашего с ней заболевания), но люблю ее и постоянно вспоминаю.
Лева договора не получил, и все замерло.
15
29 января <1959. Ленинград>
Милая Эмма,
Роман Альбертович подробно доложит Вам об исполнении Вашего поручения. Он был на высоте положения – звонил раз сто и добился результата.
Очень прошу Вас переписать эти четыре стихотворения Панта в моем переводе и доставить тов. Зимину в И-во Ин. Литературы – хотя бы по почте. Телефон Зимина И1–76–40. Позвоните ему сегодня же и скажите, что рукопись готова. Это очень спешно.
Я – плохая. Картину эту Вы так часто видели, что не стоит ее описывать. В феврале все же надеюсь быть в Москве.
Вчера приехал Боря Ардов. Говорит, что продолжает завидовать Вашему Павлику.
Я почти никого не вижу в Ленинграде – одна не выхожу.
Виноградов, кажется, по моей просьбе все сделал для Срезневских. Ак. Наук хлопочет за них.
Напишите мне несколько слов о себе, о Марусе.
Целую Вас.
16
<20 августа 1958. Комарово>
Вторично позвоню пятницу вечером письма Вяземского нужны могу дать деньги целую Ахматова
В. Г. Гаршину
2 октября 1941 г. Москва
Я благополучно приехала в Москву. Куда поеду дальше – не знаю. Чистополь, по-видимому, отпадает. Я здорова. Очень бы хотелось узнать хоть что-нибудь о Вас. Привет.
И. Н. Томашевской
1
27 мая 42 г.
Дорогая Ирина Николаевна,
сейчас узнала, что Вы остаетесь в Москве и Вам можно написать. Как много и напряженно я думала о Вас и всех Ваших все эти месяцы. Как хочу знать все о Вас. С бесконечной благодарностью вспоминаю, как Вы и Борис Викторович были добры ко мне.
О Гаршине у меня не было вестей пять месяцев, и только вчера я получила от него открытку. Напишите мне о нем. Мне очень трудно.
Крепко Вас целую.
Привет Борису Викторовичу и Вашим детям.
Мой адрес: Ташкент, ул. Карла Маркса, 7.
2
17 июня <1942 г.>
Дорогая Ирина Николаевна,
сейчас получила Ваше письмо. Благодарю Вас. Это первое подробное сообщение о Владимире Георгиевиче за все время. Как Вы добры ко мне. О себе сказать решительно нечего. Я здорова, живу в хороших условиях, каждый день вижу Л. К. Чуковскую. В. Г. мне не пишет. Шлю ему множество телеграмм. Доходят ли они! Передайте мой привет Бор. Викт.
Жива ли Л. М. Энгельгар<д>т?
3
4 апреля <1943 г.>
Дорогая моя,
вот Вам и Б. В. – азийский подарок. Я сегодня получила письмо от моего Левы. Не знала о нем ничего семь месяцев и сходила с ума. Целую Вас. Привет друзьям.
Это письмо передаст Вам В. Берестов. Он очень хороший мальчик и пишет стихи.
Поговорите с Валей.
4
Дорогая Ирина Николаевна, по-видимому, все мои письма к Вам пропали. Пропали и два Ваших. Это очень печально.
Валерия Сергеевна или Николай Иванович Харджиев покажут Вам мои стихи и поэму, над которой я много работала. Если можно, стихи и поэму надо доставить Владимиру Георгиевичу. Отсюда это очень трудно сделать. Буду Вам безмерно благодарна, если Вы поможете мне в этом.
Желаю Вам всего хорошего, часто Вас вспоминаю. Мы здесь стоим на пороге жары, которую почти нельзя вынести…
Целую Вас.
14 апр. 1943 г.
Привет Борису Викторовичу и Вашей милой дочке. Адрес Гаршина: Л-д, 22. Часть 053.
5
2 июня 1943 г. Ташкент
Мой дорогой друг, так как письма мои и Ваши – пропадали, мы совсем потеряли друг друга из вида. Теперь Ася расскажет Вам о моей жизни в Ташкенте. Самой мне даже не хочется говорить об этих скучных и пыльных вещах, о тупых и грязных сплетнях, нелепостях и т. д.
Я болела долго и тяжело. В мае мне стало легче, но сейчас начинается жара и, значит, погибель.
Книга моя маленькая, неполная и странно составленная, но все-таки хорошо, что она вышла. Ее читают уже совсем другие люди и по-другому.
Из Ташкента в Россию двинулась почти вся масса беженцев 1941 г. С Академией Наук уезжает 1000 человек.
Город снова делается провинциальным, сонным и чужим.
Из Ленинграда получаю письма только от Владимира Георгиевича. Он просит меня остаться в Ташкенте до конца.
Теперь без Цявловских я уже никогда ничего не буду знать о Вас. Это очень горько.
Сын мой Левушка поехал в экспедицию в тайгу – очень доволен. Все его сложности кончились 10 марта, но он остался прикрепленным к Норильску до конца войны.
Ничего не знаю о Лозинском, Лидии Яковлевне и тех немногих ленинградцах, с которыми я встречалась перед войной. На днях встретила на улице И. А. Орбели, который зачем-то приехал сюда из Эривана, и мы приветствовали друг друга, как тени в «Чистилище» Данте.
У меня новый дом, с огромными тополями за решеткой окна, какой-то огромной тихостью и деревянной лесенкой, с которой хорошо смотреть на звезды. Венера в этом году такая, что о ней можно написать поэму. А мою поэму Вы получили? Как Борис Викторович, кончил ли Ваш сын обучаться, что дочка?
Привет Пастернаку, Осмеркиным и всей далекой странной Москве. Отсюда всюду далеко. Целую Вас.
6
27 сент. <1943 г.>
Милая Ирина Николаевна,
после очень долгого перерыва мне были особенно приятны вести от Вас. Спасибо, что не забываете.
