Книга Время повзрослеть, страница 35. Автор книги Джеми Аттенберг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время повзрослеть»

Cтраница 35

— Тогда приезжай на День благодарения, — внезапно сказала Грета. — Сможешь?

Уже забираясь в машину, она послала мне на прощание воздушный поцелуй и попросила не забывать ее, когда она уедет.

После того как мне приходится выслушать чьи-то личные откровения, у меня всегда несколько дней кружится голова. Я хожу с таким чувством, как будто сущность этих людей окутывает меня, как плотный свитер. В случае с Гретой это гидрокостюм. Прошла целая неделя, прежде чем мне удалось буквально содрать ее с себя. И вот однажды утром я проснулась, обнаженная, в своей постели и снова почувствовала себя собой. Греты и след простыл. «Греты больше нет», — подумала я. Как нет и больных детей, опечаленных мужей, потерянных матерей. Они там, а я здесь. Я свободна. А потом я взяла и купила билет в Нью-Гэмпшир на День благодарения, потому что я чертовски по ним соскучилась, и если я вскоре их не увижу, не потрогаю их, не поговорю с ними, мне не выжить.

Актриса

В мой дом переехала актриса. Вряд ли насовсем: ее имя до сих пор не появилось на табличке у звонка, — но явно надолго. Она достаточно известна, и я вспомнила, что как-то видела ее на экране, но не настолько знаменита, чтобы я вспомнила заодно ее имя или название фильма. Однако это точно произошло в кинотеатре на Линкольн-сквер. Мы ходили в кино всей семьей, когда я училась первый год в старших классах, за несколько месяцев до того, как папа скончался от передозировки героина. Большую часть сеанса он проспал, да еще и храпел при этом, так что маме пришлось сначала легонько постучать его по плечу, потом толкнуть и в конце концов пнуть его, чтобы разбудить. Так что я не могла вспомнить актрису вовсе не потому, что она плохо играла. Просто она не могла соперничать с моим отцом.

У нее смуглая кожа; я думаю, по происхождению она индианка, но еще в ней есть что-то от француженки. Она на восемь лет старше меня, но выглядит по меньшей мере на несколько лет моложе. (Кто вообще может судить о таких вещах? Но раз уж я взялась, то я и буду.) Глаза у нее медового цвета и миндалевидной формы, в них играют солнечные блики. У нее длинные черные волосы, вьющиеся и спутанные. Летом она носит свободную одежду: длинные летящие юбки и огромные соломенные шляпы, осенью — коротенькие мотоциклетные куртки и обтягивающие джинсы, а зимой — длинные меховые шубы от европейских дизайнеров. И на ней всегда первоклассная обувь.

Актриса живет в квартире на верхнем этаже, в одной из недавно отремонтированных, с балконом и видом на реку и город. У нее есть сожитель, любовник, светловолосый немец с густыми баками и привлекательными морщинами, врезавшимися в лицо, — тысячи нерассказанных историй прямо у него на коже. На людях они часто держатся за руки: в лифте, на пешеходных дорожках, во втором ближайшем к нашему дому кафе — везде, кроме платформы в метро: там они смотрят в свои телефоны.

Я буквально одержима ею. Я прекрасно понимаю, что это слово используют слишком часто, но как еще вы назовете это:

• Каждый день я заглядываю в почтовое отделение, чтобы узнать, не пришла ли ей посылка, и если да, то откуда. Из этих визитов я вынесла следующее:

• Она шопоголик, безвылазно торчит в интернет-магазинах. Я могла бы представить себе, как она вертится перед зеркалом в модном бутике, с владельцем которого она в дружеских отношениях, и хихикает при этом с бокалом шампанского в руке, но она такая же, как мы, — не хочет связывать себя.

• Иногда приходят посылки из ее киноагентства. Мне кажется, в какой-то момент пребывания здесь она его сменила.

• Из Лос-Анджелеса ей пришли три посылки, оформленные вручную детской рукой. На всех изображения пляжей, пальмовых деревьев, океана с волнами, раскрашенными во все существующие в природе оттенки синего. На этих посылках возле ее фамилии стояла приставка «миссис».

Еще я настроила на ее имя Гугл-оповещения и частенько захожу на ее страницу в IMDB [23]. Кроме того, я подписана на нее в Твиттере, где у нее всего несколько тысяч подписчиков, и, судя по твитам, аккаунтом занимается не она, а какая-то маркетинговая фирма, которая просто размещает ссылки на последние новости о ней, и их я уже и так читала. И все же я не отписываюсь: вдруг что-то пропущу?

А еще я несколько раз выслеживала ее на улице. Это всегда происходило случайно, по крайней мере поначалу. Мы обе выходили из дома в одно и то же время и направлялись в одну сторону, хотя потом я шла дальше, чем планировала, пропуская поворот то к метро, то к мосту, то к парому, просто чтобы посмотреть, где она в конце концов окажется. Как-то она заглянула во фреш-бар, несколько раз ходила в кафе, а однажды, судя по всему, просто занималась спортивной ходьбой: шла и шла без остановки. В тот день я опоздала на работу на полчаса.

Я думаю, это можно назвать либо в общих чертах — одержимостью, либо просто повышенным уровнем интереса.

Но как насчет этого:

Я невзначай упомянула в разговоре со своей коллегой Ниной — ей двадцать шесть лет — о том, что эта актриса теперь живет в моем доме, а когда она спросила: «Разве она не старая?», я разозлилась на нее, хоть и не сказала ей об этом. Я не разговаривала с ней два дня, пока она наконец не заметила, что я почти не отвечаю на ее вопросы. Она поинтересовалась, не злюсь ли я, на что я сказала: «Нет, с чего бы это?» А потом она угостила меня печеньем за ланчем и я молча простила ее.

Это какая-то форма любви или что?

Или вот:

Изучая ее посылки, я выяснила, где она покупает такие шикарные туфли, и приобрела такую же пару, как у нее, но, разумеется, другого цвета: у нее коричневые, а у меня черные. Они безумно дорогие, и я судорожно сглотнула слюну, нажимая на кнопку «Купить» на сайте, но я уверена: они того стоят. Я надевала их каждый день две недели подряд, иногда только на улицу, а на работе надевала другие, чтобы не показываться там постоянно в одной и той же обуви. Я надеялась, что когда-нибудь встречу ее в лифте и она будет в тех же туфлях. Все это, разумеется, бросало вызов временным рамкам. Но в итоге сработало: не прошло и трех недель с момента покупки, как в пятницу мы, обе в лакированных кожаных лоферах, оказались в лифте: я поднималась на пятый этаж, она — на одиннадцатый. Я показала пальцем на туфли и сказала: «Смотрите», а когда она посмотрела, добавила: «Великие умы думают одинаково». Она кивнула, потом еще раз и сказала: «Я чуть не купила черные, но решила, что черного у меня и так предостаточно». Она откинула голову, должно быть, представляя свой гардероб: «Да, слишком много черного». Мы подъехали к моему этажу, и мне пришлось выйти: не могла же я сопровождать ее до самой квартиры. Это было бы чересчур. Но мне показалось, что более содержательный разговор, чем тот, который между нами состоялся, вполне мог иметь место. В конце концов, у нас же одинаковые туфли.

Это какая-то форма страстного увлечения?

Или вот еще:

После работы мы с Ниной отправились на открытие художественной выставки. Я задержалась там ненадолго: это был один из тех дней, когда мне трудно заставить себя любоваться картинами. Иногда это происходит потому, что я вижу много дряни, вижу вранье и понимаю, что художник — лжец, из-за чего начинаю ненавидеть его работы или его самого за то, что трачу на них время. А иногда мне трудно смотреть на произведения искусства, потому что они слишком хороши и наглядно демонстрируют мне: то, чем я занимаюсь на своем рабочем месте, в основном не имеет никакой ценности, разве что приносит мне деньги, так что я в своем роде плохой художник. Но сегодня картины были отвратительны. Я опрокинула два бокала вина, потом еще один, пока стояла в очереди в туалет, после чего ушла, не попрощавшись с Ниной. Я ограничилась эсэмэской перед тем, как спуститься в метро; добравшись домой, получила ее ответ: «Я ушла первая».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация