– Школьницей? – наивно поинтересовался Ринго.
– Не в этом дело! Из-за чего нас быстренько тогда из Советского Союза выставили?
– Ну?
– Внучкой члена Политбюро. А Политбюро – это у русских правительство тогда было такое. Ареопаг правителей. Человек восемь Самых Главных. А сейчас у них таких двое. Демократия.
Однако Ринго не интересовало политическое устройство России.
– А моя? – вскинулся он. – Как же ее звали-то? Ты у своей не спросил про нее?
– Конечно, спросил. Твоя Натали довольно рано вышла замуж за известного хоккеиста, у нее дочка родилась, Джулия, а теперь есть и внучка по имени Мишель… Только вот она сама, Наташа, погибла. В автомобильной катастрофе. Уж четверть века назад, наверное.
– Ох, как жалко!.. Я ее и правда часто вспоминал. И даже думал: та русская Натали – одна из немногих девчонок на всем белом свете, на которой я мог бы жениться не раздумывая. Давай, Макка, помянем ее.
Наши дни
Павел Синичкин
Где-то на седьмом небе
То было наше первое совместное путешествие.
Мы бы уехали раньше, да только у меня, как оказалось, закончился загранпаспорт. Пока его оформляли, мы успели, что называется, как следует проверить свои чувства.
Но жениться пока не женились. Не скрою, виной тому был я. Римка готова бежать под венец хоть завтра. Но, во-первых, после тридцати старому холостяку (к каковым я себя отношу) решиться на перемену образа жизни особенно сложно. А потом – женщины меня все-таки предавали (одна Калашникова со своим итальяшкой чего стоит!). Поэтому я не готов безоглядно отдать всего себя даже хорошо знакомой девушке.
Однако мы с Риммой – вместе.
С того самого дня, как завершилось расследование, которое я назвал для себя «Дело о внучке битла». Слишком ярок и заметен (для меня) был афронт с Мишель Мониной. Поэтому я попытался его компенсировать любовью с более мирной особой. Мы с Римкой сначала выпили в офисе, потом зарулили в бар, затем на такси отправились к ней на «Академическую»… И проснулись утром в объятиях друг друга. И, что самое интересное – МНЕ ПОНРАВИЛОСЬ. Была суббота, Римма приготовила мне завтрак, и мы не расставались целый день: поехали на водохранилище, ночью сходили в кино… И с тех пор вместе, вот уже три месяца.
Разумеется, с Мишель я больше не вижусь – однако много слышу про нее. Ее мечта о пиаре сбылась. Она при соучастии своего любовника и продюсера Желдина активно делает музыкальную карьеру. Ее песня «Сноувайт», написанная якобы Ринго Старром (а может, и вправду Ринго Старром?), прогремела не только в России, но и за границей. Действительно, очень яркий и запоминающийся оказался у нее мотив.
Разумеется, представители обоих оставшихся в живых битлов выступили с опровержением. Однако эту историю все равно на разные лады склоняли в последние месяцы таблоиды и телевидение по обе стороны Атлантики: о якобы таинственной и секретной поездке «Битлз» в СССР в феврале шестьдесят восьмого. В ответ на обвинения в подлоге Мишель потребовала у бывшего ударника популярного ансамбля генетической экспертизы. Скандал вспыхнул с новой силой.
Человек, который мог бы пролить свет на эту историю, Петр Ильич Васнецов, интервью категорически не дает. Он по-прежнему живет в своем имении в Щербаковке. Переживания не слишком сказались на его здоровье – он разве что слегка похудел и осунулся. Но по-прежнему гуляет ежедневно по два часа.
Любовь Толмачева, получившая от руки своего любовника сотрясение мозга, полежала в больнице – и вернулась на дачу к Васнецову. Он простил ее.
Навещает Петра Ильича и его правнучка Мишель. Только отношения с внучкой Юлией (и Евгением) у деда так и не восстановились.
Все преступления, случившиеся в рамках «Дела о внучке битла», правоохранительным органам (не без моей подсказки) удалось списать на Бачеева. Он, оказывается, ограбил квартиру Мишель (что соответствует действительности). Похитил оттуда драгоценности и шубы (правда). И автограф с песней битла (вранье). Пальчиков своих ворюга в квартире на Чистых прудах не оставил – зато не поскупился на пару волосков с рук и шерстинки с куртки. Их сравнили с материалом, что нашелся в его квартире. Провели ДНК-экспертизу. Образцы идеально совпали.
Кроме того, на грабителя и мошенника повесили другие противоправные деяния. И это устроило всех (включая нас с Римкой). Итак, именно наш злодей, по выводам следствия (а не продюсер Желдин, как было на самом деле), проник обманным путем в квартиру Василисы Кирпиченко. С целью отвести от себя подозрения он якобы подбросил ей драгоценности и автограф с легендарной песней. Ну а затем анонимным звонком навел правоохранительные органы на Василису.
В итоге бедную женщину освободили из-под стражи и сняли с нее все обвинения. Ну а Мишель поступила благородно: выплатила мне за раскрытие дела гонорар. Несколько меньший, чем обещала, но все-таки.
Бачеева так и не нашли.
В тот день, когда мы с ним столь впечатляюще познакомились на лестничной площадке, он попытался пересечь границу в аэропорту Шереметьево. У него при себе был загранпаспорт и билет на Цюрих. Злодей благополучно зарегистрировался на рейс и прошел таможню.
Однако я ведь не зря звонил тогда своему корешу Перепелкину с просьбой поставить Бачеева в стоп-лист на границах. Подполковник выполнил мой заказ. В итоге: когда преступник протянул пограничнице паспорт, случилась очевидная заминка. Прапорщик принялась куда-то звонить. И тогда нервы Бачеева не выдержали, и он, оставив в руках девушки свой документ, сбежал.
Ему удалось выбраться из переполненного милицией аэропорта, и он исчез где-то на просторах России. Пока его не нашли.
– Как ты думаешь, – вдруг спросила Римка (она сидела рядом со мной в самолетном кресле), – а почему Бачеев ударил тогда по голове свою кралю Толмачеву?
– Как почему? – удивился я. – Чтоб не делиться.
– А как бы ты поступил на его месте?
– Что значит «как»? Точно так же.
– Да ты шутишь, Пашенька! Оговариваешь себя. Ты не такой. Ты до-о-обрый!
Я пожал плечами.
– Ты меня еще не знаешь. Легко быть добрым, когда речь идет о сотне до зарплаты. А когда в руках миллионы, еще неизвестно, как ты себя поведешь.
– Очень жаль, что Бачеев перед своим исчезновением так и не сказал никому кодового слова, – вздохнула Римка. – Я бы тебя проверила.
И тут я вспомнил день, когда настиг злодея близ его квартиры. Итак, в прихожей лежит бездыханная Толмачева. На лестничной клетке валяется столь же безжизненный Бачеев. Что делать? Главное – оказать помощь пострадавшему, и только потом заниматься преступником – это в меня крепко вбили еще в милицейской школе. Я и поступал по инструкции. Толмачева была жива, пульс – ровный, она дышала и постанывала. Скорее всего, ЧМТ, подумал я и вызвал «Скорую».
