Здесь требуется раскрыть некоторые детали местной специфики.
В те годы в Иране тот, кто имел мерседес с водителем, распахивающим заднюю дверь, был очень большим начальником. Статус иностранного дипломата в глазах обычных людей поднимал этот уровень еще на несколько порядков.
Иранский ветеринар, хоть и принадлежал к уважаемому сообществу врачей, в иерархии находился на низшей ступени. Он не мог позволить себе общаться на равных с «большими людьми», как, к примеру, хирург или кардиолог. Он страдал комплексами «маленького человека».
Эти обстоятельства обусловливали способ получения искомой бумажки без риска для жизни попугая: следовало продемонстрировать высокое положение в обществе и вместе с тем уважительное отношение к ветеринару. Иранца это должно было подкупить.
Господин доктор, — обратился я к человеку, халат которого был не такой грязный, как у других, — могу ли я обеспокоить вас просьбой?
Конечно, можете! Конечно, можете! — расплылся в улыбке польщенный таким обращением иранский ветеринар.
У меня есть попугай, — произнес я степенно. — Хочу получить для него сертификат о прививке. Возможно ли это?!
Конечно, возможно! Конечно, возможно! — радостно откликнулся собеседник.
Но у меня имеются опасения, что если привезти сюда птицу, она заболеет и умрет.
Конечно, умрет! Конечно, умрет!
Но если птица умрет, я не смогу получить сертификат о прививке!
Конечно, не сможете! Конечно, не сможете!
Доктор, но мне нужен сертификат!
Конечно, нужен! Конечно, нужен!
Давайте сделаем так: выпишем сертификат, а попугая оставим в покое!
Конечно, оставим! Конечно, оставим! Но... мне все- таки нужно хотя бы увидеть вашего попугая.
Увидеть, чтобы он умер?!
Конечно же, нет! Конечно же, нет! Но...
Доктор! — сказал я, изобразив на лице глубокое недоумение, апеллируя к его восточному воспитанию.
Зачем вам попугай, если я к вам приехал?!
Ах, конечно, конечно! Как я об этом сам не подумал?! — виновато согласился иранец.
Через полчаса я возвращался домой, держа в руках нужную мне бумагу.
Эмигрантская судьба Исфагана сложилась печально. Ареалом его обитания была моя квартира в Москве, а ее вскоре не стало. Я развелся, оставив все, что имел. Жить было негде, приходилось кочевать по съемным углам, таская с собой попугая. Именно в это время его выклянчил у меня школьный товарищ, крупный по тем временам мафиози.
— Подари, чего тебе стоит?! — упрашивал «новый русский» друг детства. — Тебе его девать некуда, а я ему отдельную комнату выделю! На вилле! У моря!! В Сочи!!! — В общем, уговорил.
Товарищ выполнил обещание насчет виллы у моря. Однако его сочинские коллеги, собиравшиеся там для деловых бесед, заметили как-то, что попугай излишне внимательно вслушивается в разговоры. При этом у них возникло устойчивое подозрение, что он, безусловно, всё понимает, хотя и молчит, и в любой момент может озвучить то, о чем знает. Хозяину была сделана серьезная «предъява», и тот, чтобы не накалять обстановку, открыл окно и выпустил птицу. Сомневаюсь, чтобы Исфаган смог выжить на воле.
ВООРУЖЕННОЕ НАПАДЕНИЕ НА ГЕНЕРАЛЬНОЕ КОНСУЛЬСТВО СССР В ИСФАГАНЕ
Секретно Экз. № 1
В 10.30 27 декабря 1987 г. на Генеральное консульство СССР в Исфагане совершено вооруженное нападение.
Группа афганских боевиков - около 500 человек из состава эмигрантских контрреволюционных организаций, базирующихся в провинции,— ворвалась на территорию генконсульства, взломав ворота. Нападавшие имели огнестрельное оружие, бутылки с зажигательной смесью, стальные прутья.
Иранская полиция, охранявшая генконсульство, никакого сопротивления им не оказала.
По сигналу тревоги сотрудники генконсульства укрылись в административном здании, оснащенном средствами инженерной защиты. По резервным каналам связи (городские телефоны были отключены) информировано Посольство СССР в Тегеране. Вся документация, носящая конфиденциальный характер, своевременно уничтожена.
Видимой задачей афганцев являлся погром. Однако в толпе действовали также агенты иранских спецслужб (около 20 человек)
[74], стремившиеся проникнуть в административное здание, безусловно, с целью захвата служебной документации.
Нападение осуществлялось в два этапа (две волны) и длилось в общей сложности около 2,5 часов с небольшим интервалом, во время которого представители иранских спецслужб пытались выманить наших сотрудников из здания и вывезти их с территории генконсульства якобы с целью обеспечения безопасности.
Благодаря активным мерам защиты с нашей стороны в течение 2,5 часов нападавшим так и не удалось прорваться в служебную часть административного здания. Однако его неслужебная часть, а также два других здания — представительское и жилое — были ими захвачены, разгромлены и подожжены.
По истечении вышеуказанного времени к генконсульству прибыли подразделения КСИР. Они открыли по погромщикам огонь на поражение. Четверо убиты, около 10 человек ранены, несколько десятков арестованы.
Среди сотрудников генерального консульства пострадавших и раненых нет. Госимуществу нанесен значительный материальный ущерб.
В связи с событием обращает на себя внимание следующее.
1. Афганские контрреволюционные организации в провинции Исфаган находятся под абсолютным контролем иранских силовых структур (МВД, КСИР и МИ
[75]). Самостоятельные действия афганцев здесь практически исключены.
Накануне событий в Исфагане с двухдневным визитом находился министр внутренних дел ИРИ ходжат оль-эслам Мохташами. Он негласно встречался с местным руководством афганской оппозиции.
В ходе нападения было очевидно, что действия спецслужб и КСИР между собой не согласованы, более того, друг другу противоречат.
Причастность иранских спецслужб и лично министра Мохташами к нападению на Генконсульство очевидна, как и межведомственный конфликт (МВД - КСИР) при осуществлении этого мероприятия.
Советское руководство официально заявило о выводе наших войск из ДРА. Указана точная дата вывода
[76]. На этом фоне нападение афганских боевиков на советское загранучреждение в Иране имеет неясный политический и практический смысл как для афганской оппозиции, так и для иранских властей.
Причины и цели вооруженного нападения на Генконсульство СССР в Исфагане представляются следующими.
