В специальной книге 1848 г. «О запрещении опиума» двух авторов Цзян Сяннаня и Хуан Цзюэцзы констатировалось: «Ныне среди столичных чиновников являются курильщиками опиума 1-2 человека из десяти, среди провинциальных чиновников – 2-3 из десяти, среди писцов и чиновников уголовной и налоговой палат – уже 5-5 из десяти, что же касается мелких чиновников, то среди них курильщиков несметное число». То есть вся страна с ее центром в Пекине была заполнена людьми, пристрастившимся к опиуму; к ним принадлежали: маньчжурская знать, знаменные маньчжурские войска, евнухи, чиновники, землевладельцы, шэньши, ученые, советники и секретари при чиновниках, торговцы, актеры, слуги, «зелено-знаменные» китайские войска, монахи, монахини, даосские проповедники, проститутки. По имеющимся данным, в 1835 г. число лиц, куривших опиум, ввезенный иностранцами, составляло свыше двух миллионов человек.
Характерно, что эта губительная страсть охватила в первую очередь верхи китайского общества – чиновничество, а также тех, кто входил в «восьми знаменную систему».
Итак, несмотря на всевозможные эдикты и указы, издаваемые китайским правительством и, казалось бы, направленные на уничтожение опиума с конца ХУШ века, и особенно с 1800 по 1850 гг., опиумокурение в Китае не только не сокращалось, но проникало все глубже в китайское общество. В 1858 г. последовали новые законоположения, имеющие целью урегулировать торговлю опиумом. С этого времени ввоз опия из Индии составлял лишь одну седьмую потребляемого в Китае опиума, а остальная часть поступала с собственных китайских плантаций.
В 1906 г. маньчжурское правительство вновь вынуждено было издать указ о запрещении торговли и курения опиума, а в 1911 г. подписало с Англией договор о запрещении торговли опиумом. В нем было сказано: «Ввоз опиума должен сокращаться пропорционально сокращению производства опиума в самом Китае (статья 1-я договора), «нужно ограничить ввоз опиума двумя портами – Шанхаем и Кантоном» (статья 3-я). То есть фактически договор ставил своей целью сократить производство опиума, конкурирующего с английским, только в самом Китае и одновременно содержал признание, что опиум можно ввозить через Шанхай и Кантон. Отсюда мы видим, что несмотря на различные разговоры и всевозможные указы о запрещении ввоза и распространения опиума он с каждым годом продолжал ввозиться все в больших масштабах.
27 декабря 1912 г. президент Китайской Республики вновь издал указ, которым с 1-го января 1913 г. курение опиума под страхом тяжких наказаний запрещалось совершенно, но это вновь не решило проблемы.
В качестве возбуждающего средства этот наркотик действовал скорее на сознание, чем на тело, вызывая у потреблявших его чувственные фантазии, но одновременно при больших дозах подавляя соответствующие физиологические функции.
Поэтому большинство борделей имело приспособления для курения опиума. В каждой комнате китайского борделя имелась трубка для курения опиума, которую приготовляет для клиента принимающая его проститутка. Перед половым сношением он несколько раз потягивал трубку, чтобы усилить эрекцию. Многие курили до наступления состояния, похожего на опьянение.
Известно, что проститутки в Бомбее предпочитали находиться не вблизи кабаков, а поближе к заведениям для курения опиума, потому что он возбуждал половое чувство сильнее, чем алкоголь. О действии опиума как афродизического средства, то есть средства, возбуждающего половое влечение, известно, что расслабляющее действие его на половые органы дает себя знать при больших и продолжительных приемах, а маленьких же дозах он, наоборот, возбуждает половое чувство. Умеренные дозы опия (от 10 до 20 трубок) оказывают следующее действие: под влиянием прямого или церебрального эротического возбуждения эрекция наступает быстрее, но – что пока еще не удостоверено ни одним автором – в то время как член находится в состоянии сильного возбуждения, нервы его, в частности нервы головки, от действия опия становятся нечувствительными. Поэтому несмотря на сильную эрекцию, извержение семени весьма затягивается и наступает лишь после продолжительного соития. Аналогичное действие наблюдается и в женских половых органах. Возбуждающее действие опия на половые органы прекращается от 15 – 20 трубок, от 25-30 – эрекции становятся несовершенными и затем прекращаются от количества трубок свыше 40, несмотря на энергичную прямую стимуляцию. Дж. Дулитл в 1867 г. опубликовал свои впечатления о наблюдениях за заядлыми курильщиками опиума. "Первым знаком разрушения является насморк. Из носа и глаз курильщика начинают течь слизистые выделения. У него появляется приступ рези в животе. Вид его становится беспокойным и жалким. Накурившись, он обычно засыпает, однако сон его не освежает. Проснувшись, он приходит в себя, если только может тотчас же получить свежую порцию опиума. Если же у него такой возможности нет, он страдает от сильных болей. У него появляется ужасный и чрезвычайно болезненный понос, характерный для курильщиков опиума, и у него пропадают силы и желание даже пошевелиться. В конце концов, мучения его становятся невыносимыми, и облегчить их может лишь все более частое обращение к наркотику. Мало кто выживает после того, как боли достигнут этой мучительной стадии".
Поскольку курильщиками опиума были, в большинстве случаев, мужчины, обычно лежавшие на матах в обществе других мужчин, это нередко приводило к установлению гомосексуальных отношений.
С созданием марионеточного государства Маньчжоу-Го наркомания распространяется по всему Северо-Востоку страны, особенно в крупных городах. В Мукдене, Харбине, Гирине буквально на каждой улице, в каждом крохотном переулке можно найти опиокурильню либо лавку, торгующую наркотиками: продают морфий, героин, кокаин. Было довольно много опиокурилен с «девочками». Во всем Северо-Востоке Китая на каждые сто человек приходилось пять курильщиков опиума.
Пу И на Токийском процессе выступая свидетелем по преступлениям Японии в Маньчжурии подробно рассказал о системе, которая позволяла японцам поставить на службу агрессии даже наркотики.
Владельцами опиокурилен либо специальных лавок по большей части являлись корейцы, среди владельцев много и японцев. Пред каждым таким заведением вывеска: «Лавка находится под японским управлением». Чуть ниже вы можете прочесть объявление: «Опиокурильня наверху сейчас открыта. Опиум хорош на вкус и стоит недорого. Пожалуйста, заходите и попробуйте». Либо другое: «Лучший персидский опиум, приготовлен специалистом. Цена – 10 центов за 110 таэля. Обслуживают красивые официантки». Здесь учитываются и бедные клиенты. Тем, кто не может заплатить за посещение заведения и «красивых официанток», достаточно постучать условленным образом в дверь – тотчас открывается глазок, куда гость просовывает руку с зажатыми в ней 20 центами; взамен выдается кулек с порошком морфия, кокаина или героина.
В одном из официальных докладов министерства внутренних дел Маньчжоу-Го отмечалось, что из 30 миллионов жителей более 9 миллионов – постоянные опиокурильщики: 69% всех наркоманов (то есть свыше 6 миллионов человек) – люди моложе 30 лет. За этот счет касса правительства Пу И и японского казначейства ежегодно пополнялась на 500 миллионов долларов. Это была вполне сознательная и целенаправленная политика: в начале 1933 г. еще до военных действий в провинции Жэхэ было решено для обеспечения военных расходов использовать опиумную политику; 11 апреля 1933 года японский кабинет министров принял решение, санкционирующее свободный перевоз опиума-сырца из Кореи в Маньчжурию, так как «Великой Маньчжурской Империи» катастрофически не хватало своего сырья. Производство опиума на Северо-Востоке тогда контролировалось японцами еще не полностью, наличие товара в Маньчжурии было явно недостаточным, однако это не помешало контрабандой продать за границу свыше 2 млн. лянов опиума
[39].
