Пу И в своих воспоминаниях рассказывает, что накануне 18 сентября 1931 г., он только и думал о том, что скоро вновь станет императором. 30 сентября 1931 г. в Тяньцзине Пу И был приглашен в японские казармы, где ему вручили большой конверт, в котором находилось письмо от его дальнего родственника Си Ся, являвшегося начальником штаба у заместителя главнокомандующего Северо-Восточной армией Чжан Цзолиня и одновременно губернатором провинции Гирин (Цзилинь)
[82]. Си Ся, воспользовавшись отсуствием своего начальника, сдал Гирин японским войскам без боя. В письме Си Ся просил Пу И, «не теряя времени, немедленно» вернуться в «колыбель своих предков»; с помощью японцев, писал он, «мы сначала получим Маньчжурию, а потом и Центральный Китай»
[83]. Си Ся сообщал, что, как только Пу И вернется в Шэньян, Гирин сразу объявит о восстановлении цинской монархии.
В день получения письма от Си Ся японцы предложили Пу И перебраться на Северо-Восток.
2 ноября ночью Пу И посетил начальник разведки в Шэньяне японский полковник Доихара
[84], предложив Пу И выехать в Шэньян и встать во главе «нового» государства в Маньчжурии.
Во время разговора, состоявшегося между Пу И и Доихара, Пу И спросил: «Каким будет новое государство?». Доихара ответил: «Я уже сказал, что это будет независимое, суверенное государство, в котором хозяином станет император Сюаньтун (то есть Пу И – В.У .)».
« – Я спрашиваю не об этом. Я хочу знать, будет ли это республика или монархия?
– Этот вопрос можно решить по приезде в Шэньян.
– Нет! – решительно возразил я. – Если реставрация осуществится, то я поеду; если же нет – то остаюсь здесь.
Он улыбнулся и, не меняя тона, сказал:
– Конечно, монархия. Никаких сомнений на этот счет быть не может.
– Если монархия, то поеду!» – воскликнул Пу И.
Тогда прошу, ваше величество, выехать как можно скорее и во что бы то ни стало до 16 числа прибыть в Маньчжурию. После приезда в Шэньян мы подробно обсудим все планы
[85].
10 ноября 1931 г. Пу И бежал из Тяньцзиня, спрятавшись в багажнике гоночной машины. Шофер оказался не очень опытным, и когда гоночная машина выезжала из ворот Тихого сада, она врезалась в телеграфный столб, Пу И сильно ударился головой о крышку багажника, затем машина понеслась дальше, подпрыгивая на ухабах, ее сопровождала другая, в которой сидел Есида. Машина остановилась у условленного места у ресторана, Есида выйдя из своей машины, подошел и открыл багажник спортивной машины, где сидел Пу И, и помог ему выбраться оттуда. Они зашли в ресторан, где их уже ожидал японский офицер – капитан Магата. Он снабдил Пу И японской военной шинелью и фуражкой, в которую должен был быстро переодеться беглец.
Затем они в двух машинах – спортивной и японской военной – помчались по набережной реки Байхэ прямо в порт. Там их ждал небольшой пароходик с погашенными огнями «Хидзияма мару», который принадлежал транспортному отделу японского штаба. В виду перевозки «особого» груза на палубе были навалены мешки с песком и установлены стальные листы брони. На борту находилось около десятка японских солдат, на которых было возложена охрана императора. На этом пароходике была спрятана большая бочка с бензином, о которой Пу И ничего не знал, хотя сидел от нее в трех метрах. Предполагалось, что, если побег не удастся, и корабль начнут преследовать китайские войска, японские солдаты подожгут пароход. В полночь они добрались до устья реки Дагу, туда должно было по плану прийти японское торговое судно «Авадзи мару» и взять на борт императора. Наконец, утром 13 ноября пароход «Авадзи мару» с Пу И причалил в порту горда Инкоу провинции Ляонин. Такова история «похищения» Пу И японцами.
В Инкоу, сошедшего на берег Пу И, встречало несколько японцев. Среди них был некий Амакасу Масахико. Он был в Японии известен тем, что после землетрясения в Японии в 1923 г., когда, воспользовавшись паникой среди населения, японское военное ведомство совершило убийства многих прогрессивных деятелей и действия военных властей стали известны широкой общественности, власти вынуждены были под давлением общественного мнения в качестве козла отпущения привлечь капитана японской жандармерии Амакасу Масахико к суду. Военный трибунал приговорил его тогда к пожизненной каторге. Однако вскоре он был амнистирован и послан во Францию «учиться». Там он якобы изучал живопись и музыку. Через несколько лет этот «художник» вернулся Японию, и его сразу же направили работать по своей «профессии» – на службу в разведку Квантунской армии. И вот этот вежливый близорукий «художник» в очках с тонкой оправой встретил Пу И в порту. Императору было предложено сесть в ожидавший экипаж, который отвез его на железнодорожную станцию. Затем около часа беглец ехал в поезде, потом вновь в экипаже, наконец, он добрался до курортного района горячих источников Танганцзы. Пу И без широкой огласки поселили в самой лучшей комнате на втором этаже великолепно меблированного отеля в японском стиле «Дуйнуйгэ», принадлежавшего японской железнодорожной компании Южно-Маньчжурской железной дороги «Мантэцу», где обычно селились лишь японские офицеры, высшие служащие Южно-Маньчжурской железной дороги и высокопоставленные китайские сановники. Временно его не только не выпускали погулять на улицу, но даже запретили спускаться на первый этаж. «В то время я еще не знал, что японцы весьма обеспокоены сложившимся положением, – вспоминал Пу И. – На международной арене Япония оказалась в изоляции, а внутри страны еще не существовало единого мнения, какую форму правления избрать для новой колонии. В связи с этим Квантунская армия, конечно, не могла разрешить мне сразу выйти на сцену. Я только почувствовал, что японцы относятся ко мне уже не с таким уважением, как в Тяньцзине. Да и Каесисуми уже был не тот, что раньше. Так в ожидании неприятностей я провел целую неделю. Вдруг мне позвонил Итагаки и пригласил в Люйшунь (Порт-Артур –В.У.) »
[86]. В тот же день вечером Пу И сел в поезд на Люйшунь и на следующее утро был в городе. Там он остановился на втором этаже известной в городе гостинице «Ямато». В это время жена Пу И Вань Жун также решила из Тяньцзиня перебраться в Люйшунь, но когда ей передали приказ японцев, запрещающий трогаться с места, она решив, что с Пу И что-то случилось, закатила грандиозную истерику, после чего ей разрешили выехать к мужу. Однако ей не разрешили жить в отеле «Ямато», и только когда через месяц руководство Квантунской армии переселило Пу И в частный дом, ей и двум сестрам императора разрешили поселиться вместе с ним.
