– Мне нужны данные, которые они собрали. ИИ может их сопоставить с нашими.
– Наши источники должны остаться в секрете.
– Ох боже мой, я ведь не собираюсь выпустить их в транснет.
– Я узнаю, кто из вашей команды обладает достаточным доступом, чтобы с этим работать. Вопрос деликатный. Если хоть кто-то подходит, мы ещё поговорим.
– Что ж, спасибо.
Сид встал, чтобы уйти.
– Как АЗЧ со всем этим связан, Сид? Почему они так давят?
– Это же Норт, – сказал он ей.
– Не пудрите мне мозги. Что происходит?
Он не смог удержаться:
– Если пожелаете, я проверю, есть ли у вас доступ нужного уровня.
– Да иди ты!
– Охотно. Но я бы хотел, чтобы вы предоставили эти данные тому из моих людей, кто будет соответствовать по доступу, самое позднее к завтрашнему утру. Вам не понравится, если мне придется прыгнуть через вашу голову, уж поверьте. Я плыву в дерьме – не присоединяйтесь.
Синяя печать вокруг двери Хайфы растаяла, дверь открылась, и в тот же момент детектив показала ему два пальца
[55].
Понедельник, 18 февраля 2143 года
– Городской отдел архитектуры одобрил нашу экспертизу, – сообщила Хасинта за завтраком. – Сеть городской администрации выдала результат вчера вечером.
– О-о, великолепно, – сказал Сид.
Экспертиза была последним правовым препятствием к продаже их дома в Уолкергейте – официальный отчет, составленный до нелепости дорогим специалистом по структурному анализу зданий, заключавшийся в подтверждении того, что четыре стены и крыша существовали, но не гарантировавший ничего другого. Сид уже решил вопрос об ипотеке с компанией, зарегистрированной в Камбодже, которая согласилась дать им денег на дом в Джесмонде, основываясь на совокупности их зарплат, и предоставила надлежащий документ его стряпчему. Это позволяло законным образом перевести деньги по завершению продажи. Насколько знали – и могли доказать – его британский банк и налоговое бюро ГЕ, камбоджийская ипотечная компания владела всеми документами и ежемесячно получала выплаты. На самом деле Сид сам владел ипотечной компанией, и для этого понадобилось взять заём у другой финансовой компании из Вьетнама, поменьше, потому что «камбоджийцы» использовали значительную часть сбережений Сида со вторичного счета в качестве первоначального взноса за новый дом, равно как и выручку за старый. Так что из официальных ежемесячных выплат по ипотеке половина возмещала вьетнамский заём с разумными процентами, а остальное шло прямо на вторичку Сида. Они законным образом получали дом большего размера и больше денег на ежемесячные карманные расходы.
– Кто-то хочет купить этот дом? – нетерпеливо спросила Зара, зачерпывая кашу ложкой.
– Пока что пятнадцать виртуальных просмотров, – гордо объявила Хасинта. – Агент сказал: трое попросили о визите, как только с обработкой данных будет покончено.
Они с Сидом сжали друг другу руки и обменялись взглядами. Он не нашел в себе силы сказать ей, как плохо обстоят дела с расследованием. Никакого такси и никакой связи с данными Хайфы, к тому же он подозревал, что Хайфа переслала не все. И О’Рук хотел забрать пятерых членов команды.
– Итак, вам двоим надо поддерживать в комнатах чистоту, – предупредил детей Сид.
– У меня чисто, – тотчас же сказала Зара.
Уилл впервые оторвал взгляд от экрана, где показывали новости с Сент-Либры. Н-лучевики экспедиции успешно перелетели через громадные горы Затмения и передавали потрясающие картины высоченных заснеженных скал и долин.
– И у меня, – протестующе заявил он.
Сид посмотрел на кусочек каши на чистенькой понедельничной школьной рубашке Уилла и изобразил недоверчивую гримасу.
– Ну ладно, тогда пусть там и дальше будет чисто, хорошо?
– Я отвезу их сегодня утром, – сказала Хасинта. – Если ты сможешь забрать вечером. У обоих клубы, так что это будет в шесть.
– Конечно.
Их пальцы опять переплелись.
– Я знаю, что ты любишь пораньше приходить на работу после выходных.
– Спасибо. – Он ухмыльнулся.
– Ух, – сказал Уилл и обеспокоенно сморщил нос, уставившись на их руки. – Что это с вами такое?
– Ничего, мы в полной боевой готовности, – сказал Сид и подмигнул Хасинте, которая начала хихикать.
Уилл озадаченно посмотрел на сестру, потом покачал головой и продолжил поедать овсянку.
Сид и Хасинта в последний раз обменялись взглядами. Он знал, что вскоре такое поведение при детях придется объяснять по-другому. Переезд в новый дом и расследование, как бы оно ни закончилось, означали безусловное завершение некоей эпохи. В последнее время в мире ощущалось нечто такое, словно он вёл отсчет времени. Сид подозревал, что это чувство возникло из-за зонного театра, в котором ему приходилось день за днём прокручивать одно и то же. «Ох, ну ладно, осталось всего сто девять маленьких ублюдков». Сегодня они достигнут середины. Он почему-то знал, что не станет убеждать команду, мол, теперь все пойдет легче.
Сид предоставил автопилоту «тойоты» везти его на Маркет-стрит. Пять дней не шел снег, дороги были в разумной степени чистыми, и движение текло как обычно, когда большинство ездили с включённым автопилотом. В чистом небе холодно и ярко светило низкое солнце, отражаясь от льда, сковавшего здания.
Он прокрутил на сетке официальные полицейские сводки за ночь, узнавая последние новости о том, как город вёл себя на выходных. Судя по всему, так же плохо, как всегда. Нападения, пьяные драки, кражи со взломом, два поджога, три убийства, средней тяжести токсовый передоз в клубе, целая вереница разбитых машин с глючными автопилотами, пьяные водители-ручники – ну неужели кто-то ещё так ездит?! – и общий бардак на дорогах.
Когда «тойота» нырнула в подземную парковку участка, Сид нахмурился и велел элке вывести данные по одному из убийств. Имя показалось смутно знакомым. Когда файл начал разворачиваться, он пожалел, что не может закрыть его и забыть. Джолвеля Каване нашли в ПСО Хитон. Проезжавшая мимо агентская патрульная машина заметила его в четыре утра. Это было нетрудно. Кто-то облил его биойлем и поджег.
Поднявшись в Офис-3, Сид воспользовался безопасной сетью, чтобы провести проверку. Джолвель Каване упоминался в информации, которую Хайфа Фуллертон прислала из своего отдела. Он был давним полицейским информатором, с которым оперативники должны были связаться.
Хайфа Фуллертон не обрадовалась, когда Сид вышел из лифта на пятом этаже. Она не сказала ни слова, пока они шли по коридору в её кабинет. Сид предположил, что она ещё не встречалась с О’Руком. Убийство полицейского осведомителя означало строгий выговор от начальства и официальное расследование.
