– Две зубные щетки, – заметил Ральф, заглядывая ему через плечо.
– Точно. – Сид повернулся к криминалистам. – Упакуйте их, пожалуйста. Хочу, чтобы проверили ДНК. Давайте подтвердим, что все дело в том, что жених Борис тут ночует.
– Ну, что вы думаете? – спросил Ральф.
– Думаю, что я мог бы вам рассказать все об этом месте, просто прочитав наше досье по Таллуле. Молодая, одинокая, профи в области биойлевого бизнеса. Таких в этом городе уйма. Они все одинаковые.
– И что?
– Почему наш фальшивый Адриан пришел прямо сюда? Чем Таллула Пакер отличается от прочих девушек из этой категории? Вот на чем нам следует сосредоточиться. Почему она?
– Надо только спросить.
– Вот да, именно этим я и собираюсь заняться.
Сид вернулся на Маркет-стрит к одиннадцати. Отряды, посланные на задержание, справились. В каком-то смысле. Мюррей Блазчака отправил двух агентских констеблей в больницу с лёгкими телесными. Подбитый глаз Ари Норта продолжал опухать. Успокоить Блазчаку с помощью тазера сумела только Лорелль.
Как и все возвращавшиеся в Офис-3, Сид посмотрел на лицо Ари. Поморщился и ухмыльнулся.
– Ты в порядке?
– Сукин сын застал меня врасплох, босс.
– Это точно. Приложи лёд.
Мойра Деллингтон тоже угодила в камеру для задержанных. Как и Таллула Пакер.
– Йен с ней, – многозначительно заметил Абнер. – Работает.
– Уверен, он просто выполняет свой долг.
– Наверное, очень тщательно выполняет – он там целую вечность сидит.
Сид отказался от дальнейших комментариев и убедил себя, что не завидует.
– Борис Аттенсон внизу, – сообщила Дедра Фойстер. – С адвокатом. Выпендриваются перед дежурным сержантом.
– Серьезно? – задумчиво проговорил Сид. – О боже!
– Нам совершенно не нужны ошибки, связанные с допросом задержанных, – заметил Альдред Норт. – Только не сейчас.
– Верно, – неохотно согласился Сид. – Я сам их приведу.
Борис Аттенсон был ещё одним из тех, кого Сид мог безупречно описать, ни разу не встретившись. Высокий, с белокурыми волосами, которые в тридцать один уже начали редеть. Слегка полноватый, но не расплывшийся благодаря членству в старой университетской команде по регби. Бледная кожа с щедрой россыпью веснушек, увлажненная, чтобы противостоять дани, которую взимало корпоративное гостеприимство. Сшитый на заказ костюм из строгой серой ткани в полоску, ну просто бизнес-акула. Сшитая на заказ рубашка с модным высоким воротником, дополненная пурпурно-золотым корейским шелковым галстуком за триста еврофранков. Его дневной офисный наряд завершали кожаные туфли ручной работы, которые стоили, наверное, больше нового набора шин для «Тойоты-Дейон» Сида.
Сопровождавшая Бориса адвокатесса, Шантильи Сандерс-Ватсон, могла бы оказаться его старшей сестрой. Умной сестрой, поправил себя Сид, когда её профессиональная иконка-визитка появилась на его сетке. Партнер в «Раттиган, Эрандес и Сингх», юридической фирме, слишком хорошо известной тем детективам с Маркет-стрит, кому приходилось мучиться с делами, в которых фигурировали высокопоставленные личности. Те, кто мог себе позволить эту фирму, все равно что покупали билет из тюрьмы.
– Почему арестовали мою невесту? – требовательно спросил Борис.
– Она не арестована, – ответил Сид таким же тоном.
Банкир удивленно моргнул и бросил на Шантильи Сандерс-Ватсон взгляд, говоривший: «Помоги мне».
– Пожалуйста, детектив Хёрст, не могли бы вы сообщить мне статус мисс Пакер? – спокойно попросила адвокатесса.
– Она задержана в целях прояснения деталей нашего расследования. Мы получили её добровольное согласие с возможностью предоставления правовой помощи во время беседы.
– Ну конечно, ей нужен чертов адвокат! – взорвался Борис.
– Что за расследование? – спросила Шантильи Сандерс-Ватсон.
Сид взмахом руки обвел вестибюль участка, где вокруг стола сидели несколько напряженных и расстроенных родственников. Трое подозреваемых с эскортом из агентских констеблей ждали своей очереди на оформление.
– Возможно, вы предпочитаете обсудить это наверху, в защищённом офисе?
– Благодарю, – сказала Шантильи Сандерс-Ватсон.
Дежурный сержант нанес временную смартпылевую метку для доступа в здание на руки обоих посетителей, и они все вошли в поджидающий лифт.
– Пока что мы не считаем, что мисс Пакер совершила какое-либо противоправное деяние, – объяснил Сид. – Но таковое было совершено в её квартире.
– О чем вы говорите? – сказал Борис. – Я сам там был прошлым вечером. Ваши громилы ворвались в её офис и выволокли прочь, словно какую-нибудь рядовую преступницу. Вы хоть понимаете, как это повлияет на её репутацию?
– Хотите сказать, мистер Дарси отменит приглашение на ужин? – невинно спросил Сид.
– Послушайте, вы…
Шантильи Сандерс-Ватсон упреждающе положила руку Борису на плечо.
– Какое противоправное деяние?
– Убийство.
– Абсурд! Таллула никого не убивала. Вы отвратительны, намекая на её причастность к такому. Да я всю вашу проклятую контору засужу за клевету.
Сид больше не разговаривал с Борисом Аттенсоном.
– Я только что вернулся из её квартиры в Сент-Джеймсе, – сообщил он адвокатессе. – По оценкам криминалистов, там на полу было разлито по меньшей мере два литра крови. И они подтвердили, что это человеческая кровь.
– Понимаю. В этом случае мисс Пакер, безусловно, потребуется представитель во время любого допроса. Я затребую лог полицейского, который проводил арест, чтобы убедиться, что во время процедуры задержания не было оказано никакого недолжного влияния.
– Я все для вас подготовлю и передам, – пообещал Сид, страстно желая, чтобы не выяснилось, что Йен все проведенное в полицейской машине время пялился Таллуле на грудь. Зря он доверил ему это задание.
Таллулу Пакер определили в допросную номер четыре. Когда Сид подошел, Ральф и Ева стояли снаружи, а с задержанной оставались Йен и Альдред. Во плоти Таллула была такой же пугающе привлекательной, как и на изображениях в своих идентификационных файлах. Достаточно высокая, чтобы играть в университетской нетбольной команде, с круглым личиком, обрамленным густыми темно-рыжими волосами до плеч. Бордовая помада подчеркивала чувственность её большого рта, а темно-карие глаза полнились тревогой. Сид предположил, что она потела чистейшими феромонами, которые заполнили всю допросную, потому что только по этой причине профессиональный полицейский вроде Йена мог сесть на край стола, болтая с ней и обнадеживающе улыбаясь до ушей. По крайней мере Альдред демонстрировал сдержанность, сидя за столом в вежливом молчании.
