– Вы знакомы с кем-то из городского преступного мира?
– Вы не обязаны отвечать на этот вопрос!
Таллула робко улыбнулась.
– Я знаю многих людей из финансового сектора.
– Мы их тоже знаем, – согласился Сид. – А как насчет других?
– Нет, никаких гангстеров или кого-то в этом духе.
– Ладно. Таллула, медикаменты в вашей ванной комнате – люди, которые их продали, знают, где вы живёте?
Девушка сильно покраснела.
– Детектив, – предупредила Шантильи Сандерс-Ватсон, – слышите треск? Это ломается тонкий лёд у вас под ногами.
– Мы должны узнать, – заупрямился Сид. – В вашей квартире убили человека. Мы должны понять, почему для такого действия выбрали Сент-Джеймс.
– Я не знаю, – настойчиво проговорила Таллула. – Токе мы купили в клубе. Я никогда раньше не видела парней, которые его продавали. Видите, я честна. Все это для меня – настоящий кошмар.
– Ладно. Я понимаю, что требую от вашей памяти слишком многого, но вы случайно не заметили чего-нибудь необычного в тот период? В январе. Никто за вами не следил? Может, вы с кем-то постоянно сталкивались?
– Нет. – Таллула покачала головой; вид у нее сделался совершенно несчастный. – Ничего подобного.
– Когда вы вернулись домой после выходных в Амстердаме, в квартире не было ничего странного?
– Нет.
– Никто из бывших не угрожал?
– Нет.
– А работа? Вы связаны с коммерчески важной информацией?
– Не особенно. Я занимаюсь сбором данных и интерпретацией. Выводы подкрепляются расчетами ИИ. Думаю, они-то и представляют интерес для правильных людей.
– Значит, вы помогаете определить будущую стратегию компании?
– Полагаю, вы переоцениваете мою должность. Наше подразделение выпускает сотню рыночных предложений в неделю.
– Никто и никогда не связывался с вами по поводу ваших выводов, не выказывал интереса к вашим результатам, не предлагал вам денег?
– Нет. Я даже с Борисом об этих делах не говорю.
– У вас сохранился январский визуальный кэш? – спросил Йен.
– Нет. Я все стираю каждую неделю. Все говорят, что так надо.
– На будущее: это городская легенда, – сказал Сид. – Всем было бы куда спокойнее, если бы люди хранили визуальную память.
Он увидел, как Шантильи Сандерс-Ватсон насмешливо вскинула бровь. Но опровергнуть его утверждение она не попыталась.
– Кому вы сказали, что уезжаете на выходные? – спросил Йен.
Таллула надула щеки, силясь вспомнить.
– Точно не знаю. Паре сотрудников, наверное. Мне нужно было согласовать дни с боссом, так что он знал.
– Спасибо за сотрудничество, – сказал Сид. – Вынужден попросить вас остаться здесь, пока моя команда не проверит вашу историю. К сожалению, ваша квартира официально признана местом преступления. Криминалисты должны там все закончить к завтрашнему дню. Пока что могу предложить поселить вас в городском отеле.
– Спасибо. Я останусь с Борисом.
– Не причастна, – объявил Сид Офису-3.
Он смотрел на большой стенной экран, на котором застыло изображение Таллулы. На фото она была в милом синем платье, радостно улыбалась, её волосы блестели на солнце, словно в какой-нибудь рекламе шампуня.
– Брось это, – сказал он Рианне. – Но на случай моей нелепой ошибки пусть все файлы Таллулы по тем выходным в Амстердаме проверят и подтвердят. Надеюсь, мы избавимся от нее уже сегодня. – «Прежде чем она приведет в смятение кого-то ещё». – Йен, ты со мной. Следующим допрашиваем Бориса.
– Ну охренеть!..
Таллулу Пакер отпустили из-под ареста в четыре пятнадцать того же дня, с подкрепленным судом ограничением на перемещение, которое предписывало ей не покидать Ньюкасл в ближайшие две недели.
Команда сочла её алиби безупречным. Они с Борисом все это время провели в Амстердаме. Амстердамская полиция даже сумела раздобыть кое-какие логи, где они были вместе, тем самым подкрепив алиби.
– Тогда при чем тут её квартира? – спросил Йен тем же вечером, когда они с Сидом и Евой собрались у него.
– Люди, которые с ней работают, знали, что квартира будет пустой, – сказала Ева. – Её просьба о предоставлении выходных висела в штатной сети «Нортумберленд Интерстеллар». Тому, кто случайным образом искал подсадную утку, было нетрудно её найти. Я думаю, её выбрали просто для того, чтобы сбить нас со следа.
– Она уклонилась от ответа по поводу знакомства с Нортами-два, – заметил Сид. – Не отрицала его, но ответ был сформулирован двусмысленно.
– Да уж, мы знаем, чья это вина. – Йен открыл бутылку пива и передал Сиду.
– Ага. – Сид сделал глоток. – Я знаю, что ей полагался представитель, но «Раттиган, Эрнандес и Сингх»? Такого я не ожидал.
– Что ж, мы в курсе, кто все это устроил. Хрен по имени Борис.
Сид отсалютовал напарнику бутылкой.
– Прямо в точку, да-да.
– Как, черт возьми, придурок вроде него смог заполучить её? – возмутился Йен. – Она же красавица. Я никогда не видел такой прелестной девушки.
Ева и Сид обменялись понимающими взглядами.
– Одинаковое прошлое, и у него есть деньги, – сказала Ева. – Не такой уж исключительный случай. Забудь. Мы получили от нее все, что требовалось.
– Имя подлинного убийцы не помешало бы, – пробормотал Йен.
– Ты придираешься не к тем деталям, – сказала Ева. – Адвокатша и жених, конечно, засранцы, но только глянь, чего мы достигли. У нас есть место убийства. Если в этом деле и будет прорыв, то он случится благодаря криминалистам.
– Точно, – сказал Сид. – Знаете, ребята, я вами по-настоящему горжусь, всей командой, да-да. Нам достался абсолютный «глухарь», и мы его не бросили. Я и не ожидал, что мы продержимся больше недели, – и вот пожалуйста, у нас есть место убийства и команда чистильщиков.
– Но это, считай, наш потолок, – сказал Йен, – если оценивать вещи реально. Это корпоративная драка. Нам такое не расколоть. Была надежда, что Ральф вытянет из Эрни имя. Хрен его знает, что они делали с бедным говнюком, но, если бы ему было что-то известно, он бы признался. Это тупик.
– Нет. Я думаю, нам есть куда двигаться дальше, – сказал Сид. После утреннего открытия он весь день чувствовал себя очень уверенно. Теперь пришла пора им поделиться, и ему не терпелось.
– Не может она его любить, – продолжил Йен. – Не по-настоящему. Она слишком хороша для него. Она должна это понимать. Она может изменить свой выбор.
– Ага, – язвительно протянула Ева. – Босс, может, нам стоит подумать о том, что это не было случайностью? Что, если это корпоративное дерьмо связано с её работой?
