Коммуникационная секция достигла пика на четырехстах тридцати семи километрах и замерла на миг среди сверхзаряженных ионов верхней ионосферы, зафиксировала град тяжелых частиц, летящих со стороны Сириуса. Под натиском радиации несколько процессоров начали сбоить, и софт поспешно компенсировал это.
– Мне жаль, что мы не можем ничего сделать. Но если кто-то и способен пройти через такое, то лишь люди из АЗЧ.
– Как справляются другие передовые лагеря? – спросил Вэнс, когда коммуникационная секция начала свое долгое падение.
– Мы и с ними потеряли связь. Никто не сообщал о тварях. Только ты.
– У кого-то есть версии?
– Нет. Но в Элис-Спрингс над этим работают.
Внутри секции отключились ещё несколько процессоров. Телеметрия показала проблему с главными силовыми контурами. Радиационное окружение с лихвой превосходило рекомендованные уровни допустимости. Статического электричества на внешнем корпусе накопилось столько, что оно грозило пробить изоляцию.
– Ладно, так что там с расследованием в Ньюкасле? – спросил Вэнс.
– Оно закончено. Эрни Рейнерту предъявили обвинение в соучастии в убийстве. Суд состоится на этой неделе. Но заказчика так и не нашли.
– Правда? У меня было больше надежд на детектива Хёрста.
– Спроси меня, так вся эта экспедиция была катастрофой от начала до конца.
– Она ещё не завершилась. Существо здесь, и оно убивает нас.
– Я ничего не смогу предпринять по этому поводу, Вэнс. Официально всему причиной Трамело или её сообщник.
– Какого хрена! – Вэнс врезал кулаком по спинке переднего кресла. Все в кабине ДПП уставились на него; никто раньше не слышал, чтобы он сквернословил. – Ты же знаешь, что это неправда.
– Мы вас оттуда вытащим, Вэнс. Даю слово, мы вас не оставим.
– Выброска с воздуха была бы кстати.
– Безусловно. Как только прекратятся бури. Метеорологи думают, что ждать недолго. Атмосфера стабилизируется.
– Хотел бы я в это верить.
Связь прервалась на пару секунд. Когда она восстановилась, телеметрия показала, что накопление электронов на корпусе достигло критической отмет-ки. По мере того как гравитация тянула коммуникационную секцию обратно к земле, уровень заряда ещё сильней прирастал.
– Мы её теряем, – предупредила всех Давиния.
Кое-кому из персонала Вуканга повезло, их элки сумели пробиться до самого портала и дальше в транснет, подарив пару минут поспешных разговоров с семьями. Кэш официального лагерного лога успешно перекачали в штаб-квартиру АЗЧ. И лишь Анджелу не затронуло происходящее. Солу – единственному человеку, с которым она могла бы попробовать связаться, чтобы сказать «прощай», – не нужна была вселенная скорби, которая обрушилась бы на них, если бы такое соединение и впрямь оказалось возможным. Она не могла подвергать его риску. Кроме того, нежная душа её бывшего мужа не вынесла бы ещё одного прощания.
Предоставив исключительные одиннадцать минут контакта с цивилизацией, гало электронов вокруг корпуса наконец-то перегрузило изоляцию, и заряд проник в секцию. Мёртвая масса ещё триста километров падала молча.
– Кто-нибудь из вас заглядывал в официальные новостные выпуски базы в Абеллии? – спросила Каризма по кольцевому соединению со всем персоналом АЗЧ в ранге ниже сержанта. – Идёт разработка плана финальной эвакуации. Нам просто надо остаться здесь, и через месяц нас заберут.
– Там не было расписания, – ответила Анджела. – Это токс для поднятия боевого духа, пропаганда для глупых и слабых. Ты поверила?
– Это настоящее.
– Более настоящее, чем монстр? – спросил Пареш.
– Иди на хрен! Все равно все знают, что нас убивает твоя подружка с особыми привилегиями.
– Заткнись, мать твою! – рявкнул Пареш.
– Она тебя повсюду за яйца таскает, – парировала Каризма. – Разве ты не видишь?
– Я вижу, что наш единственный шанс выжить – убраться отсюда.
– Вы ошибаетесь, вы все. Мы можем тут выжить – если понадобится, до той поры, пока не растает снег. Принтеры могли бы изготовить настоящие убежища, если бы этот исусик Эльстон не потратил все сырье на модификацию транспорта. Он же в крестовом походе, понимаете. Ему наплевать, сколько из нас умрет, чтобы он смог выслужиться перед своим Боженькой.
– Все решено, – сказала Анджела. – Мы уезжаем. Смирись с этим, у тебя нет другого выхода.
– Мы не доедем. Мы не сможем взять с собой достаточно горючего.
– Продолжай в том же духе – и я лично надену на тебя кандалы, – сказал Пареш. – Последнее предупреждение.
Элка Каризмы показала, что участники кольцевого соединения отключаются. Она посмотрела на стоявших рядом Давинию Берн и Лейфа Давдиа и заорала:
– Идиоты! Не видят очевидного, мать их! Эльстон с его безумной колонной всех нас погубит.
– Они испуганы, – сказала Давиния. – Боятся монстра и боятся идти против руководства. В конце концов, нас всех учили подчиняться вышестоящим, что бы ни случилось. Так уж устроен АЗЧ.
– Мы умрем, если уедем.
– Ты права, – сказал Лейф. – Тех модификаций, которые мы сделали с машинами, недостаточно, совсем недостаточно. Не для такой местности. Эльстон бредит, если считает иначе.
– Возможно, сам Господь ему велел уезжать отсюда, – проворчала Давиния, соглашаясь.
– Так вы оба останетесь здесь со мной? – спросила Каризма. – Для нас троих припасов и горючего хватит с лихвой, чтобы продержаться, пока не прибудут спасатели.
– Легионеры будут подчиняться Эльстону, – сказал Лейф. – До того самого момента, пока этим тупым идиотам не проткнут сердце пятью ножами. Ты слышала Пареша – они оглушат нас шокерами и бросят в сани, таков у них приказ. Надо быть умнее. Надо выбрать момент.
Каризма нехотя кивнула.
– Ага. Но мы не можем себе позволить ждать слишком долго.
Вукангская колонна наконец-то собралась в два часа дня. Как и всем, Анджеле разрешили взять небольшую сумку с личными вещами. Она выбрала кое-что из чистой одежды, носков и белья, – в конце концов, никто ещё не умер от ношения несвежей, грязной одежды, а она большую часть своей напялила на себя в несколько слоев. Дальше она упаковала снаряжение, которое купила в «Бирк-Анвин»: фонарь, инерциальный навигационный модуль, накопитель данных и одна пара солнечных очков. Пареш над ними посмеялся, но Анджела возразила, что смартлинзы могут оказаться полезными в воцарившемся на Сент-Либре полумраке. Зато она оставила свои драгоценные бутылки с солнцезащитным маслом. Пояс с инструментами был на ней, под двумя свитерами и бронежилетом. Остаток места в сумке заняли мотки шерсти и вязальные спицы.
Она вышла из жилого купола вперевалку, точно утка. Ветер утих, но облачный покров был по-прежнему плотным. В воздухе носился снег, окрашенный в розовый цвет тусклым солнцем. Северное сияние ослабело, и лишь время от времени медленные изорванные ленты цвета морской волны просачивались сквозь покрывало туч, словно обозначая прохождение какого-то громадного летающего существа.
