Капризная ручка наконец-то повернулась, и дверь открылась в длинный коридор, где пахло… где пахло… пахло стариной. Иного слова и не подыщешь, хотя если хорошенько подумать, то можно распознать запахи сухой плесени, сырого дерева, пыли, мышей, мёртвого времени и старых книг, у которых свой, интригующий аромат. Да, точно, решила про себя Тиффани. Дни и часы мирно умирают здесь, а никто и не замечает.
Летиция пошарила на полочке за дверью и зажгла фонарь.
— Сюда нынче никто не заходит, кроме меня, потому что тут водятся привидения.
— Да-да, — отозвалась Тиффани, стараясь, чтобы голос её звучал сухо и прозаично. — Дама без головы, зато с тыквой под мышкой. Она как раз к нам идёт.
Чего она ожидала? Паники и слёз? К вящему изумлению Тиффани, Летиция невозмутимо пояснила:
— Да это просто Мэвис. Надо будет не забыть заменить ей тыкву, как только новые созреют. Спустя какое-то время они начинают, ну, загнивать. — И громко крикнула: — Это всего лишь я, Мэвис, бояться нечего!
Ъ1!
Со звуком, похожим на вздох, дама без головы развернулась и зашагала по коридору обратно.
— Про тыкву это я здорово придумала, — весело щебетала Летиция. — До того с Мэвис вообще невозможно было иметь дело. Она, видишь ли, повсюду искала свою голову. А тыква для неё хоть какое-то утешение, и, если честно, я не думаю, что она вообще видит разницу, бедняжка. Кстати, её вовсе не казнили. Мне кажется, она хочет, чтобы все об этом знали. Это был просто несчастный случай с участием лестницы, кошки и остро наточенной косы.
«И это девушка, которая, чуть что, плачет в три ручья, — думала Тиффани. — Но здесь она — у себя дома». А вслух сказала:
— А ещё призраки будут? Лучше предупреди сразу, чтоб я ненароком не обмочилась.
— Сейчас-то вряд ли, — заверила Летиция, шагая по коридору. — Завывающий скелет завывать перестал, когда я подарила ему старого игрушечного мишку: сама не знаю почему, но это сработало. Ах, ну да, призрак первого герцога теперь обосновался в уборной рядом со столовой; мы всё равно ею почти не пользуемся. Он завёл привычку дёргать за цепочку в самые неподходящие моменты, но это всяко лучше, чем кровавые ливни, как раньше.
— Ты — ведьма. — Слова слетели с уст Тиффани словно сами по себе, не усидев в голове.
Девушка потрясённо воззрилась на неё.
— Да скажешь тоже! — запротестовала она. — Мы обе знаем, как оно бывает, разве нет? Длинные золотые локоны, молочно-белая кожа, благородное — ну, в разумных пределах — происхождение и богатство, по крайней мере формально. Официально я — леди.
— Видишь ли, наверное, не следует строить своё будущее по книге волшебных сказок, — проговорила Тиффани. — Обычно девушки принцессиного склада не утешают горестных безголовых призраков, вручая им тыкву взамен головы. А насчёт того, чтобы заставить замолчать воющий скелет с помощью игрушечного мишки — должна сознаться, ты меня просто поразила. Это ровно то, что матушка Ветровоск называет головологией. Вообще-то, если разобраться, ведьмовство по большей части головология и есть: головология и боффо.
Летиция смущалась и радовалась: лицо её шло бело-розовыми пятнами. Именно такое личико, признавала про себя Тиффани, обычно выглядывает из окон башни, дожидаясь рыцаря, у которого других дел нет, кроме как спасать красавиц от драконов, чудовищ и, если ничего больше не подвернётся, от скуки.
— Тебе ничего не нужно с этим делать, — успокоила Тиффани. — Остроконечная шляпа необязательна. Но будь здесь мисс Тик, она наверняка посоветовала бы тебе не отказываться от своего призвания. Ведьме не следует быть одной.
Дойдя до конца коридора, Летиция повернула очередную истёртую ручку: ручка заскрипела, словно жалуясь, и жалобы её подхватила дверь.
— В этом я уже убедилась, — кивнула Летиция. — А кто такая мисс Тик?..
— Она путешествует по свету в поисках девочек, наделённых способностями к нашему ремеслу, — объяснила Тиффани. — Говорят, если ты не распознаешь ведьмовства, оно само тебя распознает, обычно через мисс Тик: она просто похлопает тебя по плечу. Словом, она охотится на ведьм. Но не думаю, что она частая гостья в особняках и дворцах. Там ведьмам не по себе. Ух ты!
Дело в том, что Летиция зажгла масляную лампу. Комната была сплошь заставлена книжными шкафами и полками; книги матово поблёскивали. Не современные дешёвые издания, о нет; книги, переплетённые в кожу, и не просто в кожу, а в кожу высокоинтеллектуальных коров, которые отдали жизнь во имя литературы, проведя блаженные дни на самых тучных пастбищах. Книги матово поблёскивали; Летиция обходила просторное помещение по кругу, зажигая всё новые светильники. А потом поднимала их к потолку, потянув за длинные цепочки, а лампы между тем мягко раскачивались, и блеск книг смешивался с сиянием латуни и меди, пока вся комната не потонула в густом медовом золоте.
Тиффани, застыв недвижно, глядела во все глаза, и Летиции это явно нравилось.
— Мой прадедушка был завзятым коллекционером, — сообщила она. — Видишь, вокруг сплошь отполированная медь, аж глаза слепит! Это не показухи ради, это всё из-за книжного червя калибра 303. Он движется так быстро, что способен за долю секунды проесть целую книжную полку. Ха, а вот если он со скоростью звука врежется в твёрдую медь — то увы ему! Раньше библиотека была больше, но мой дядя Чарли стащил отсюда все книги про… кажется, это называется Эротика? Я не уверена, я такой страны ни на одной карте не нашла. Как бы то ни было, наверное, я единственная, кто сюда ещё заходит. Мама считает, чтение лишает людей покоя. Прости, а почему ты принюхиваешься? Неужели мышь опять сдохла?
Что-то с этим местом серьёзно не так, подумала про себя Тиффани. Ощущается что-то напряжённое… напрягающее. Может, это знания, заключённые в книгах, так и рвутся на волю. Она слыхала рассказы про библиотеку Незримого университета — про одушевлённые книги, плотно стиснутые в пространстве и во времени: говорят, по ночам они разговаривают друг с дружкой и между ними даже молния иногда проскакивает. Если собрать в одном месте слишком много книг, кто знает, что они способны натворить? Мисс Тик когда-то объясняла ей: «Знание — это сила, сила — это энергия, энергия — это материя, материя — это масса, а масса меняет пространство и время». Но Летиция казалась такой счастливой среди книжных полок и конторок, что у Тиффани не хватило духу возразить.
Летиция поманила её за собой.
— А вот здесь я немного занимаюсь магией, — сообщила она так, как будто рассказывала: «А вот здесь я в куколки играю».
Тиффани прошиб холодный пот; крохотные волоски на коже подрагивали, сигнализируя: беги! Но Летиция весело щебетала, даже не замечая, что гостью того гляди вывернет наизнанку.
Вонь стояла невыносимая. Она неотвратимо разливалась по уютной библиотеке: словно всплывал на поверхность давно сдохший кит, насыщенный трупными газами и гнилью.
Тиффани отчаянно заозиралась, пытаясь отвлечься от воображаемого образа. Госпожа Пруст и Дерек изрядно обогатились за счёт Летиции Кипсек. Она купила целый набор бородавок и прочего.
