— Прекрасно, — чуть задумчиво произнес Роммель. — Сделайте все, что требуется, и выясните местонахождение.
Все посмотрели на меня так, будто ожидая от меня мгновенных результатов.
— Этот метод сработает только на очень небольшом расстоянии от источника сигнала, герр генерал. Потребуется вплотную подобраться к Метцу.
— Считайте, что мое разрешение на это получено, — невозмутимо ответствовал Роммель.
Я? Бог ты мой! Ведь Метц в руках противника! Даже разведотряд саперов, и тот не мог подойти к городу достаточно близко! Что же, выходит, мне придется дотащить свой «Фернхёрер» до городских ворот?
— Мы дадим вам в прикрытие двоих человек, — успокоил меня офицер-пехотинец из 2-го полка СС «Дас Райх». — Может, у вас есть пожелания, кого именно направить?
Разумеется, наилучшим из вариантов был бы, если бы меня прикрывал взвод роттенфюрера Хайзера, что, впрочем, ничуть не умаляло опасности порученной мне задачи. Разведгруппу саперов французы загнали в угол, люфтваффе недосчитались 8 или 9 самолетов... Мне же вместе с двумя пехотинцами предстояло перебраться через минное поле. Не мог я выпрашивать у них дать мне в сопровождение роттенфюрера Хайзера!
— Я предпочел бы тех, кто неплохо стреляет, герр унтерштурмфюрер.
Тот кивнул.
Перепаивая схему, я думал про себя: нет, больше никогда им из меня ничего такого не вытянуть. Нечего было разевать рот! Во 2-м полку СС «Дас Райх» бытовало негласное правило: хочешь остаться в живых, не высовывайся. Я доставил к «Железному Коню» тяжелый «Фернхёрер». Унтершарфюрер Адам Клек и роттенфюрер Пауль Морер дожидались меня с винтовками в руках. С унтершарфюрером Клеком я сталкивался впервые. Клеку было лет тридцать, поэтому он казался мне чуть ли не стариком. Всем своим видом он старался показать, что, кроме службы, его ничего не интересует. О Морере вообще было трудно что-либо сказать: он стоял с непроницаемым лицом.
Офицер-пехотинец ваффен-СС передал мне бинокль.
— Где, по-вашему, наиболее удобная позиция? Изучив участок местности в бинокль, я ничего удобного
отыскать так и не смог. Между нашей колонной и Метцем раскинулось множество огороженных полей мелких фермеров. Мелькали какие-то сараи, амбары, живые изгороди, изредка в поле зрения попадал колодец. Для обеспечения уверенного приема радиосигнала необходимо подобраться к зданиям города не менее чем на 20 метров. И нам предстояло одолеть по меньшей мере 80 метров открытого поля.
— А где разведывательный дозор саперов? — поинтересовался я.
Офицер сообщил мне где, но, сколько я ни вглядывался, разобрать саперов так и не смог. Может, он просто ляпнул мне исключительно моего успокоения ради? Неужели там и вправду нет никого из наших?
Потом мне пояснили, что первая позиция саперов расположилась за складским зданием примерно в 10 метрах в глубь поля. Унтершарфюрер Клек заявил:
— Место хорошее.
Ну, разве мог я поспорить с унтершарфюрером Клеком?
Отделившись от колонны, мы двинулись вперед. Оказавшись в чистом поле, я вдруг ощутил, что мой «Фернхёрер» внезапно потяжелел и что, самое главное, вокруг не было ни единого места, где в случае надобности можно было бы укрыться. Мы были словно на ладони. Какое-то время мы следовали пригнувшись, пока унтерштурмфюрер не скомандовал:
— Ложись!
Мы легли ничком на землю, а наш командир принялся настороженно разглядывать стоящие впереди постройки, держа наготове винтовку.
— Отсюда нам в них не попасть, — высказался Морер. — Соответственно, и французам в нас. Так что можно подняться и идти дальше.
— Иди, если тебе приспичило, — отозвался Клек.
Я по-прежнему лежал на земле, будто трава могла служить надежным укрытием.
— Ладно, — минуту спустя послышался голос Клека. — Приготовьтесь идти дальше.
Добравшись до складской постройки, я разглядел каски наших саперов. Они отчаянно махали руками, призывая нас к себе. Саперов было трое, но при виде их мне стало тошно. Как мне показалось, все трое были насмерть перепуганы.
— Вы что, сменять нас пришли? — осведомился один из саперов.
Клек живо объяснил ему, кто мы такие и для чего присланы.
— Только пригибайтесь пониже, — предупредили нас саперы. — В этих постройках засели снайперы. И мин черт знает сколько вокруг понатыкано!
— Кто-нибудь схему минных полей начертил? — спросил Клек.
— Нет, — ответил боец. — Но на северо-восток лучше не соваться. Там уже двое наших подорвались.
— А мы как раз туда и собрались, — заявил ему Клек. Мы с Морером посмотрели на него как на чокнутого.
— Что? — спросил он, видя выражение наших физиономий.
И тут же весьма резонно рассудил:
— Следовательно, на нашу долю достанется двумя минами меньше.
За складской постройкой можно было залечь, оставаясь незамеченным, — трава была достаточно высокой. Однако это осложняло обзор местности. Что следовало обнаружить в первую очередь? Вспышки от выстрелов из винтовок или автоматов? Или же участок местности, который предстояло преодолеть? Какая разница! Смотри — не смотри, все равно зацепят, если захотят.
Клек продвигался заметно быстрее нас с Морером. Мне ужасно мешал «Фернхёрер». Метрах в 15 на северо-восток от позиции саперов я вдруг услышал, как Клек разразился руганью. Мы добрались до воронки от недавно разорвавшейся мины. На опаленной земле валялась искореженная винтовка К-98. Вокруг никого не было видно, но вся трава была в крови.
В отдалении щелкали винтовочные выстрелы, и Клек отдал приказ лечь на траву. Неизвестно, стрелял ли по нас враг или нет. Секунду-две спустя мы продолжили наступать, но уже ползком на животе.
В нескольких метрах от колодца мы обнаружили еще одну воронку, а в ней изуродованные останки. Единственным признаком, что это был наш товарищ, была нарукавная нашивка саперного подразделения. Мне никогда еще не приходилось видеть подобного кошмара. Преодолев еще метров 8—10, мы укрылись за большим каменным раструбом колодца. Клек и Морер сначала переглянулись, потом оба посмотрели на меня. В их глазах сквозила озабоченность. Только тогда я понял, что по моему лицу текли слезы.
До сих пор не могу понять, отчего я тогда разревелся. Я был вне себя от страха, и все вокруг казалось мне жутким сном. Наши танки и артиллерия были неподалеку, но герр генерал отчего-то не спешил вводить в бой наши 8,8-см орудия. И вообще не обращался ко мне. Метц казался бог знает как далеко, а он, тем не менее, лежал в двух шагах. Я повернул выключатель «Фернхёрера», но мы были все еще слишком далеко, чтобы принять сигнал.
— Ну, и куда мы теперь отправимся? — спросил Морер.
Клек, осторожно высунувшись из-за колодца, стал оглядывать город. Я отер слезы и был страшно доволен, что никто из них двоих ни словом не обмолвился о том, что я расчувствовался.
