Снова начались маневры, и снова атмосфера все больше и больше напоминала ту, в которой нам уже пришлось побывать год назад под Аахеном. Прибывали офицеры, генералы, проводили совещания, потом вновь уезжали. Каждому из нас, солдат, и без слов было ясно, что предстоит, — нас готовили к нападению на Советский Союз.
Я уже устал повторять унтерштурмфюреру Дитцу, что терпеть не могу эту винтовку К-98 — мол, она и тяжелая, и неудобная, и заряжать ее трудно, на что уходит драгоценное в бою время. И неважно, что я радист, радистам тоже случается попадать в переделки. Дитцу надоели мои причитания, и он согласился выдать мне автомат.
Я получил новенький МР-40, рассчитанный на большее количество патронов и куда более легкий, чем винтовка. Я был очень благодарен за это своему командиру, потому что оружие это напоминало мне Грослера и — заодно — герра генерала. Не могу объяснить этих ассоциаций, но они имели место.
На обширных полях под Бобровниками мы непрерывно тренировались, причем все происходило в том же духе, что и под Аахеном. Число прибывавших офицеров росло, и совещания их затягивались. Нас вдруг стали учить совершенно необычным задачам, и мы с утра до ночи отрабатывали их выполнение. К июню месяцу напряженность в лагере под Бобровниками достигла пика, нервы у всех были натянуты как струна. Испытав подобное, я понимал, что намвсем предстоит. И те из нас, кто понимал, предпочитали не распускать язык в беседах с теми, кто пока что в силу неопытности не мог понять. Незачем было зря пугать их.
С запада стали прибывать силы авиации, они спускались и взлетали над Белостоком. Прибывало куда больше самолетов, чем улетало. Мы знали — идет воздушная доставка провианта, боеприпасов, горючего и всего необходимого для ведения боевых действий. Во вторую неделю июня под Бобровники прибыли части 2, 3-й и 4-й дивизий СС — танки, артиллерия, минометы.
20 июня обергруппенфюрер Феликс Штайнер собрал после ужина 5-ю дивизию СС «Викинг». Стоя позади полугусеничного вездехода, он решил сообщить нам то, что мы уже и без него знали:
— Солдаты и офицеры! Вскоре нам предстоит присоединить к рейху и Россию!
Унтерштурмфюрер Дитц собрал все группы саперов. Мы собрались поодаль остальных и долго-долго ждали, пока Дитц закончит совещаться со старшими офицерами. Детвайлер, Брустман, Лёфлад, Крендл, Лихтель и я дожидались, чем это все кончится. Вернувшись, Дитц обошел всех нас и назвал нам новые номера групп. Наша группа стала номером 2. Нашей пятерке было приказано взять с собой только оружие и легкое снаряжение, после чего унтерштурмфюрер Дитц проводил нас мимо скоплений домишек и вывел на поле, где стояли 5 или 6 легких транспортных самолетов. Солдаты люфтваффе занимались погрузкой в них раций и другого оборудования, и мы сразу поняли, что нам предстоит куда-то лететь.
Дитц объяснил, что лететь нам придется в районы сосредоточения, перечисленные в директивах ОКХ и ОКВ. Нам было приказано установить контакт с нашими силами, которые ждали нашего прибытия в этих районах и должны были указать нам места для размещения выдвинутых вперед постов радионаблюдения для осуществления радиоперехвата передатчиков русских. Нам же полагалось без промедления передать полученную информацию тыловым постам радионаблюдения. Меня успокоило то, что наши силы были наготове и ждали нашего прибытия.
Глава 9. Операция «Барбаросса»
Группе 2 было приказано сесть на борт небольшого самолета. Мы шестеро кое-как втиснулись в крохотный отсек, с трудом разместившись на полу рядом с радиоаппаратурой, боеприпасами и снаряжением. Едва мы уселись, как дверца захлопнулась и самолет стал выруливать. Пилоты, резко взяв с места, круто подняли машину в воздух, и внизу понеслись поля.
Из-за шума двигателей разговаривать было невозможно, и мы вынуждены были общаться при помощи взглядов. Не верилось, что мы первыми летим в глубь России. Полученные нами инструкции были скупы, мы думали, что более детальные получим на земле от дожидавшихся нас товарищей.
Примерно час спустя самолеты стали снижаться. Второй пилот бросил на пол кучу каких-то тряпок и прокричал нам:
— Зажмите их между зубами!
Мы не стали спрашивать, к чему это все, а безмолвно юследовали его совету. И правильно сделали, потому что самолет, приземлился жестко — нас тряхнуло так, что, не будь у нас во рту кляпов, мы точно остались бы без зубов. Пилот включил реверс, пропеллеры завертелись в обратную сторону, и самолет остановился.
К нам вышел второй пилот; переступив через груз, он открыл дверцу. Нас встречал какой-то старик с белой окладистой бородой в странного вида, сшитой из разноцветных заплат одежде и с автоматом на плече. Рядом стояли еще двое в штатской одежде, держа под уздцы лошадей. А мы-то ожидали, что нас встретят наши военные!
— Это ваш связной, — пояснил второй пилот. — Проводник. Он отведет вас к месту назначения.
Мы не стали задумываться над его словами, не до того было. Второй пилот вместе с Брустманом стали выкидывать на землю груз. Двое штатских тут же подхватывали его и навьючивали на лошадей. Не успели мы и слова сказать, как второй пилот захлопнул дверцу машины, и самолет, прокатившись по полю, взмыл в воздух, тут же исчезнув в ночи.
Старшим группы был назначен унтершарфюрер Детвайлер, однако порядки в группы были скорее демократичными, что неизбежно вызвало бы неодобрение начальства, включая самое высокое, узнай оно об этом. Никаких единоличных решений, никакого самодурства — все до одного решения принимались коллегиально.
— Кто вы такой? — спросил я бородача. Улыбнувшись, он кивнул:
— Ничего, ничего. Идемте. Безопасное место. Еда. Идемте.
Те двое, что пришли с ним, выглядели просто оборванцами и были значительно моложе. Один был с винтовкой совершенно незнакомого мне типа. Мы пошли за нашими проводниками. Все происходило совершенно не так, как мне представлялось. Мне было сказано, что нас встретят немцы. Но вместо немецких военных появились какие-то непонятные субъекты, больше смахивающие на партизан.
— Где мы находимся? — спросил кто-то из группы. Старик продолжал шагать вперед, ведя нас за собой.
— Идем, идем, — повторил он. — Еда. Безопасное место.
Пройдя через поле, мы стали углубляться в лес. Примерно полчаса спустя мы увидели группу людей в штатском; они, едва заметив нас, навели на нас оружие. Узнав проводника, они дружески похлопали нас по плечам и провели на небольшую лесную прогалину, где расположился лагерь.
Партизан было очень много. В прорытых в земле ямах были разложены костры, это делалось явно в целях маскировки. Тут же стояли сшитые из скатертей, занавесок или непонятно чего палатки. По моим прикидкам, в лагере насчитывалось не менее 40 человек. Мы решили подкрепиться консервированной тушенкой, наш проводник присел к нам.
— Деревня совсем рядом, — сообщил он.
— Что за деревня? — спросил его Детвайлер.
— Деревня, — ответил проводник. — Мы вас проводим. Вы там будете слушать. Сперва поешьте.
