Может быть, все дело было в ее испуге? А может, он от радости притянул ее к себе? Но вдруг Альрик почувствовал ее руки на своих плечах. Ее капюшон щекотал его нос. И этот, уже знакомый ему запах пряностей…
Момент был недолгим, словно горение сосновой лучины, Кахина тут же отпрянула. Но ее рука крепко вцепилась в его руку.
— Я потерял мумию, — сказал он. — Зато нашел что-то получше. — Он ощупал палку, которую подобрал у подножия лестницы. — Кусок дерева. Может быть, нам удастся поджечь его?
Кремень Кахины и сталь всего лишь трижды ударились друг о друга, и искры нашли себе пищу. Сначала был виден лишь жар, красное сияние, а потом — свет, в котором из темноты появилось лицо Кахины. Она смотрела на Альрика поверх огня, и на ее лице читалось облегчение. Они вместе подули на эту щепку и пробудили к жизни маленькое пламя.
Альрик чуть не рассмеялся. Свет был здесь бесполезен. Правда, он освещал лицо Кахины и, наверное, его собственное, однако вокруг них все равно, как и раньше, царила глубочайшая тьма. Они попробовали сделать несколько шагов в том направлении, где, как предполагал Альрик, находится лестница. И действительно, из темноты на полу показалась ступенька.
— Ты видишь это? — Альрик остановился.
— Ступеньки сложены из камня, а не вырублены в стене, как все остальное здесь.
Альрик опустился на колени и осторожно расчистил толстый, в несколько пальцев слой грязи, покрывавшей камень.
— Это пентелийский мрамор, — сказал он. — Очень дорогой.
— Судя по всему, здесь похоронен очень богатый человек, — предположила Кахина.
— А еще, может быть, к нему в могилу положили пару факелов, — добавил Альрик. — И лист пергамента с нанесенным на него выходом из этой гробницы.
Они вместе спустились по ступенькам вниз и через несколько шагов обнаружили, что вновь находятся в коридоре. В свете маленького факела на них из темноты выдвинулась какая-то морда с открытой пастью и мертвыми глазами. На металлической шкуре угадывался какой-то узор.
— Лев, — определила Кахина. — Как тот, которого мы видели раньше. А вон там еще один.
И правда, у входа по обе стороны были установлены две статуи, несмотря на свою седую древность, все еще отливающие прежней красотой. Гораздо более бедной по сравнению с ними оказалась дверь, которую они охраняли: грубые, на скорую руку сколоченные доски. С первого взгляда было понятно, что до этого они служили какой-то другой цели. Создавалось впечатление, что дверь делалась в спешке.
Между досками зияли широкие щели. Альрик попытался заглянуть в них, но две тьмы, с той и этой сторон, были как сестры-близнецы — различия никакого.
— Что бы нас там ни ждало, мы должны сейчас же повернуться к этой двери спиной, — серьезно сказала Кахина. — Эти львы поставлены здесь не просто так, они — предупреждение. Давай вернемся назад, Альрик, мы и без того уже в достаточно тяжелом положении.
Ответом ей был треск сырого дерева. Альрик держал в руке кусок того полена, что стало им факелом. Он потряс другой частью, и из нее посыпалась деревянная труха.
— Это долго гореть не будет, — пояснил он. — Древоточцы. Нам придется заглянуть внутрь — не найдем ли мы там чего-то лучшего? Эти львы нам не повредят.
Он уверенно погладил одного из хищных животных по голове и сразу же ударил ногой по ветхой двери так, что дерево затрещало и обвалилось.
Факел Альрика с трудом освещал эту каморку. Открывшееся пространство было таким узким, что меньше уже невозможно. Казалось, его поспешно выдолбили в камне. Здесь тоже рядами выстроились фигуры львов, и каждый шестой из них показывал свои зубы. Между рядами в середине помещения виднелось возвышение высотой до бедра человека, а на нем — Альрик поднес факел поближе — да! — стоял саркофаг. Но сделан он был не из дерева и не из камня, и на нем отсутствовала крышка. Весь этот куб, казалось, состоял из одного сплошного блока. Что же это был за материал?
Руки Кахины уперлись в грудь Альрика.
— Зуль Карнайн! — с дрожью в голосе прошептала она.
Снова прозвучало это имя! Альрик начинал думать, что его знал каждый египтянин.
— Да кто такой этот ваш Зуль Карнайн, клянусь нитью Скульды!
Альрик был на грани потери терпения. Ему так хотелось снова услышать шум моря! А приходилось тратить время, шагая по этой затхлой гробнице и прислушиваясь к молчанию мертвых да еще к колдовским словам королевы пустыни.
Кахина, казалось, не услышала его вопроса. Она взяла у него из руки горящее дерево, подошла вплотную к таинственному кубу и бережно провела пальцами по поверхности, которая оказалась гладкой, как лед, и слегка поблескивала. Судя по слою пыли на поверхности, куб стоял здесь, внизу, уже многие столетия.
— Давай-ка оставим это в покое, — предложил суровый норманн. — Кто знает, что за несчастья спрятаны там внутри. Лучше посмотри, нет ли тут дерева. Надеюсь, мы найдем что-нибудь, что сможет заменить нам настоящий факел.
Но Кахина не реагировала на его слова. Как завороженная, она смотрела на этот странный объект. Там, где она стерла пыль, куб, казалось, засветился молочно-белым светом.
Встав рядом с ней, Альрик проследил за ее взглядом.
И действительно, скорее всего это был какой-то камень. Казавшийся, однако, неестественно прозрачным.
— Камень, через который можно видеть? — вырвалось у Альрика, и он нагнулся над его поверхностью, чтобы заглянуть в саркофаг.
Внутри обрисовалось чье-то лицо. Альрик даже отпрянул, приняв его за собственное отражение. Поняв, что это лицо мертвеца, он успокоился.
— Мы нашли его! — Кахина изо всех сил старалась подавить волнение в своем голосе.
— Если ты мне немедленно не скажешь, что все это значит, я тут же, на этом месте потушу огонь, — потребовал Альрик. Хотя он тоже не мог оторвать взгляда от лица, которое словно плавало внутри почти прозрачного камня.
— Ты видишь эти латы из спрессованного золота? — спросила Кахина. — Македонскую звезду со столькими особенными лучами, как лезвия?
[27] Знаменитый шлем? Тут возлежит Зуль Карнайн — «Двурогий»! Он вернулся!
Она потерла себе щеки и выдохнула:
— Начинается новая эпоха.
Альрик наморщил лоб: откуда ему было знать, что это значило?
— Рогатый господин… — стал он подыскивать слова. — Но разве не так вы называете врага своего бога?
— Да нет же! — Кахина покачала головой. — Зуль Карнайн — это имя из такой древности, когда еще и христианства не было. Его называли так просто потому, что он носил военный шлем с бараньими рогами.
