Как уже отмечалось, в данной работе мы сосредоточимся на проблемах и противоречиях в образовательной сфере. Поэтому большой пласт тем, связанных с позитивным и плодотворным взаимодействием участников образовательного процесса, остается на периферии нашего внимания.
Наша задача: определить проблемы, постараться их структурировать, помочь их дальнейшему осмыслению и тем самым – расширению и развитию сотрудничества в сфере образования. В связи с этим составленные нами обобщающие «таблицы мнений» имеют несколько односторонне-критичный, негативный уклон. Но подобная аналитическая схематизация, концентрируя внимание на узких местах, может помочь в разработке путей улучшения ситуации.
4.1. Пожелания и претензии студентов
Никто не хочет хорошего образования. Все хотят хороший диплом.
Р. Ли, кинопродюсер
После окончания школы выпускники пару лет в бакалавриате заняты тем, что завершают общее образование и повышают свой культурный уровень. Только после этого студент начинает уже лучше ориентироваться и может более-менее осознанно выбирать траекторию будущей карьеры.
И тут еще одна серьезная проблема – узкоспециализированный бакалавриат. Так сложилось исторически. Кроме того, к третьему курсу часто оказывается, что человек поступил не туда. Большинство абитуриентов выбирают специальность без учета своих способностей и будущей ситуации на рынке труда. Грубо говоря, половина людей, поступающих в медицинский, не обладают качествами, абсолютно необходимыми медикам. То же самое происходит с другими специальностями. Например, на инженерных факультетах добрая половина студентов-бюджетников имеют в аттестате тройки по физике и математике. То есть у них нет базы для обучения. Тем не менее они поступили на эти направления – просто чтобы куда-то поступить. И их приняли – просто чтобы заполнить бюджетные места.
Пожелания и претензии студентов к вузам (пожелания потребителя к производителю)
[16]
Очевидно, что претензии обучающихся далеко не всегда справедливы. Иногда они могут быть связаны с инфантильностью студентов вузов, иногда с завышенными ожиданиями или с недопониманием особенностей процесса образования.
Например, среди выпускников средней школы весьма популярны бакалаврские программы по менеджменту. Но очевидно, что выпускник вуза, не имеющий опыта работы, вряд ли будет назначен каким-либо руководителем в любой здравомыслящей организации.
В целом, вузовские программы бакалаврско-магистерского уровня по менеджменту – это очень специфический сегмент, в котором количество мифов и заблуждений, пожалуй, больше, чем в бизнес-образовании для взрослых. В этом сегменте бизнес– и управленческого образования, как правило, работают другие, нежели в бизнес-школах, профессора и преподаватели. А вузовские преподаватели крайне редко могут эффективно обучать тому, что нужно в реальном бизнесе «здесь и сейчас».
На программе вузовского бакалавриата профессор должен ярко и доступно донести до студентов базовые понятия, теории и подходы в ряде областей науки. Его задача – сделать, по сути, достаточно скучное формирование категорийно-понятийного аппарата бизнес– и управленческих дисциплин увлекательным по форме, разложить сложные категории на простые схемы. В бизнес-образовании нужно иное – то, что помогает руководить живыми людьми и развивать реальный бизнес.
Не случайно до бизнес-образования «доходят» не более 10 % вузовских педагогов. Вообще, очень невелико число преподавателей, которые могут успешно работать и на вузовских программах, и на «взрослых» программах для менеджеров с опытом. Обычно хорошо получается или одно, или другое. А вчерашний школьник, проучившись несколько лет, получает модный диплом менеджера и становится практически никому не нужным специалистом «ни о чем».
Еще одна проблема связана с тем, что закончившие курс обучения могут закономерно хотеть немедленного результата. Однако избыточная прагматизация вузовского образования способна облегчить выпускнику первоначальное трудоустройство, но затруднить или ограничить дальнейшее развитие карьеры. Сам студент этого во многих случаях не осознаёт.
Представители бизнес-образования считают обязательным в вузовских программах по менеджменту изучение базовой управленческой теории, знакомство с современными теориями лидерства и эмоционального интеллекта, кросскультурных основ поведения в обществе, современных методов проектной работы. «Образователи» исходят из того, что ключевое в обучении бакалавра и магистра менеджмента – это развитие вкуса к новому, к предпринимательской деятельности, к самостоятельности в принятии решений и ответственности за то, что делаешь.
Студенты должны учиться самостоятельно искать нужную для проектной деятельности информацию, анализировать ее, делать выводы, презентовать и отстаивать результаты. И это не полный круг задач и проблем, которые должны решаться в рамках хорошей бакалаврской программы по менеджменту
[17]. Студент же зачастую не ощущает потребности во всем этом. И реагирует соответственно: «Я не знаю, зачем и кому это нужно».
Здесь можно провести такую аналогию. Если вы хотите стать классным профессиональным баскетболистом, вы должны иметь рост не меньше, чем 185 см. С ростом 165–175 см классных баскетболистов не бывает. При прочих равных условиях 190 см лучше, чем 185 см; 192 см лучше 190 см. Но после определенного роста сантиметры перестают быть столь существенными. Игрок ростом 202 см не обязательно лучше, чем тот, кто имеет 198 см. Просто есть некий порог «входа в высшую лигу». Только после этого настает черед разных знаний/умений, таких как ловкость, понимание тактики, других игровых премудростей.
Вот так и хорошее образование должно «вырастить» мозг (мышление) выше пороговой величины, обеспечивающей достаточную способность к адаптации к новому на протяжении всей 40-летней трудовой жизни. На этом фундаменте конкретные знания значительно эффективнее «укладываются» и структурируются в голове. Получивший достойное образование зачастую понимает это лишь через некоторое время.
Постепенное осознание напоминает эволюцию взглядов некоторых детей на родителей: «Когда мне было пятнадцать, я с трудом переносил глупость своего отца; в двадцать с удивлением отметил – этот старый человек иногда говорит очень здраво. В двадцать пять я с изумлением осознал, насколько поумнел этот зрелый мужчина; к тридцати годам я стал очень часто прислушиваться к словам этого много повидавшего на своем веку человека. Мне было тридцать пять, когда он умер, и с тех пор мне всегда не хватает мудрых мыслей этого одного из самых достойных людей своего времени. Особенно остро я ощущаю это, когда общаюсь со своими детьми».
