– Что ж, пожалуй, вы правы, Горацио, – кивнул после недолгого раздумья Худ. – Возвращайтесь к себе на «Агамемнон».
Уже вскоре Нельсон начинает скучать по Фанни. Годы совместной жизни в деревне очень привязали его к жене. Это первая их столь долгая разлука, и Нельсон изливает свою тоску на бумаге: «Как я жду писем от тебя! Это самое большое удовольствие, на какое я могу рассчитывать (конечно, не считая жизни рядом с тобой). Я вспоминаю наше единение как счастливейшее время моей жизни. Ты славная женщина. Но поскольку здесь я никак не могу проявить свою нежность к тебе, я проявляю двойную – к Джосае, который получает и твою долю, и свою собственную. Он хороший мальчик и очень сильно меня любит».
Вскоре объединенный британо-испано-сардинский флот в составе сорока линейных кораблей под командованием адмиралов Худа и дона Жуана де Лангара вошел в гавань Тулона. 29 августа был высажен десант, который быстро занял все бастионы. Над ними сразу же подняли белые с золотыми лилиями английские королевские флаги. В руки англичан попала фантастическая добыча – почти весь средиземноморский французский флот: три десятка линейных кораблей и полтора десятка фрегатов. Ни один из кораблей даже не попытался оказать сопротивление, так как команды попросту разбежались, а подавляющая часть офицеров во главе с контр-адмиралами Шоссегросом и Трогофом с удовольствием вручили свои шпаги союзническим адмиралам.
– Мы помним, как казнили командующего Тулонской эскадрой адмирала д’Альберта де Риона и его младших флагманов де Гландефа и де Флета, а потому не хотим, чтобы подобное произошло и с нами, – объяснил поступок французского командования контр-адмирал Шоссегрос.
– Я принимаю под опеку ваш флот как залог во имя Людовика Семнадцатого! – объявил адмирал Худ французским офицерам, щадя их национальные чувства.
Со своими же капитанами он был более откровенен:
– Поставьте ваши корабли так, чтобы в случае необходимости сжечь французов в течение одного часа!
Разумеется, захват важнейшего средиземноморского порта не остался без внимания Парижа. К Тулону немедленно двинулись революционные полки. Вскоре команды английских кораблей уже хорошо слышали доносящуюся с берега пушечную пальбу. Это осадившая город республиканская армия начала методический обстрел. Что касается моря, то здесь осажденным боятся нечего: английский флот надежно прикрывал их от любых неожиданностей. В Тулоне роялистские войска тоже были не слишком многочисленны, однако у Худа сухопутных войск не было вовсе. Если начать перевозить войска из Англии, то можно не успеть, ведь республиканцы ждать не станут. Оставался только один выход: доставить в Тулон солдат из Испании и Королевства обеих Сицилий, которое имеет соответствующий договор с Англией. Худ пишет королю Фердинанду письмо с просьбой о поддержке. Письмо необходимо доставить в Неаполь к британскому послу Уильяму Гамильтону, чтобы он передал его сицилийскому королю. Сначала Худ хочет отправить письмо на одном из фрегатов, которые в общем-то для этих целей и предназначены, но затем неожиданно меняет решение. В море могут рыскать французские корабли, и линкору будет все же легче отбиться от них в случае встречи. Он думает, кого послать. Пожалуй, лучше всего подойдет «Агамемнон». У него прекрасный ход, да и Нельсон так и рвется показать, на что он способен. Вот ему как раз и случай! Лорд Худ вызывает к себе Нельсона, ставит задачу, вручает запечатанный пакет и желает удачного плавания.
«Агамемнон» снимается с якоря и быстро исчезает в туманной дымке моря. Так, сам того не ведая, лорд Худ отправил Нельсона на встречу с его судьбой, на встречу с той роковой и последней женщиной, которая станет для него самым близким человеком и чье имя он будет шептать уже холодеющими губами. Лорд Худ отправил Нельсона на встречу с супругой английского посла леди Эммой Гамильтон.
* * *
Ныне весь мир знает ее как Эмму Гамильтон. Настоящего же имени этой женщины – Эми Лайон – не помнит почти никто. Судьба ее настолько необычна, что, не будь даже на ее пути Нельсона, имя ее все равно сохранилось бы в памяти потомков.
Эмма Лайон (Гамильтон) Один из ранних портретов.
Эми Лайон родилась в семье кузнеца в деревушке Нестон, что в графстве Чешир. Рано осталась сиротой, воспитывалась бабушкой. С четырнадцати лет была в услужении, а затем переехала в Лондон. Первым красоту и очарование юной Эми заметил некто Джеймс Грэхем, врач-самоучка, лечивший состоятельных горожан от импотенции и бесплодия в своем так называемом «Храме здоровья». Методика лечения была незамысловата. Вначале пациента окунали в грязевую ванну, затем отмывали и клали на «звездное ложе», расположенное между магическими магнитами. Рядом с пациентом возлежали почти голые девушки – «жрицы». Как правило, последнее действовало на пациентов лучше всего, и лондонцы находили методику лечения доктора Грэхема весьма эффективной. Главной «жрицей» в этом «Храме здоровья» и была юная Эми Лайон.
Однажды в «Храме здоровья» объявился капитан британского флота Джон Уиллет-Пейн, слывший известным сердцеедом и приятелем развратного принца Уэльского. Заплатив Грэхему хорошие деньги, он получил право провести ночь с главной из «жриц здоровья». Спустя некоторое время Эми наскучила Пейну и он передал ее своему другу Гарри Фезер-стоунху. Гарри успешно спускал родительское состояние, и ему нужна была красивая, веселая и не обремененная особой моралью подружка. Фезерстоунх поселил Эми в своем загородном доме, где она развлекала гостей хозяина, танцуя обнаженной на столе. Фезерстоунх не был собственником и великодушно позволял своим друзьям пользоваться благосклонностью Эми. Все было бы, наверное, хорошо, однако в один прекрасный день Эми поняла, что беременна. Деваться было некуда, и она призналась в случившемся своему покровителю. Гарри Фезер-стоунх был очень обижен такой черной неблагодарностью в ответ на его гостеприимство и тут же выгнал Эми из своего дома. Эми вернулась в родную деревню к бабушке, где благополучно родила девочку, которую тоже назвала Эммой. После рождения дочери она решила сменить фамилию и стала отныне Эммой Харт. Вернувшись в Лондон, Эмма отыскала одного из друзей сэра Гарри – 33-летнего Чарльза Гревилля, сына графа Уорвика. Из всех многочисленных клиентов Эммы он всегда казался ей наиболее увлеченным ею. Переговоры двух бывших любовников были недолгими, и Эмма стала содержанкой Чарльза Гревилля. Она поселилась в его особняке на Эдгвейр-Роу в Пэддингтон-Грин, а ее бабушка стала жить там же в качестве экономки. Помимо этого, сэр Гревилль взял на себя все расходы, связанные с воспитанием маленькой Эммы. Пара жила довольно дружно, хотя и замкнуто, так как Чарльз Гревилль, разумеется, не мог выводить возлюбленную в свет.
До нашего времени дошло немало портретов Эммы, большая их часть написана как раз во время ее проживания у Гревилля. Дело в том, что сэр Чарльз был дружен с известным лондонским художником Джорджем Ромни, который и написал тогда более двух десятков портретов Эммы.
Связь сэра Чарльза с Эммой длилась более четырех лет. Но пришел день, когда он захотел жениться на девушке из хорошей семьи. Затянувшаяся связь с проституткой стала его утомлять. Зная бойкий характер своей содержанки, Гревилль не без оснований опасается скандала, который сейчас ему совершенно не нужен, а потому Гревилль как благородный джентльмен решает пристроить Эмму в хорошие руки. Он заметил, что молодая женщина весьма нравилась его престарелому дяде сэру Уильяму Гамильтону и тот, когда бывал в гостях, всегда заглядывался на голубоглазую красавицу.
