«Бестолковые у Олегова сотрудники, – сердито думала Татьяна. – На все готовы, даже задание провалить – лишь бы повыделываться». К счастью, Георгий нахала-джипа не замечал. Он увлеченно рассказывал Тане про свою «девяносто девятую» ручной сборки:
– Движок у нее усиленный. Любой тачке фору даст. Хотя бы и такому джипу, – он равнодушно махнул рукой в сторону сопровождающей их машины.
Жест Георгия бандиты приняли на свой счет. Джип перестал демонстрировать чудеса фигурного вождения и поехал спокойней. У Тани отлегло от сердца. Через час с небольшим они свернули с шоссе на какую-то местную дорогу – узкую, но тем не менее свежезаасфальтированную. Проехали километров пять по ней – причем джип держался сзади. Татьяна внимательно наблюдала за ним в зеркало заднего вида. Наконец бандиты на секунду включили дальний свет – и одновременно левый поворотник. Татьяна послание поняла – и свернула на первое же боковое ответвление. Дорога упиралась прямо в мощные литые ворота. Таня скорости не сбавляла – увидят, отопрут.
Георгий восхищенно прокомментировал:
– Скромный такой особнячок!
Ворота распахнулись, «Пежо» съехал на усыпанную гравием дорожку. Таня небрежно ответила:
– Это дом моего приятеля. Обычный бизнесмен – начинал с азиатских компьютеров, сейчас квартиры по предоплате продает.
Она лихо подрулила к крыльцу. На пороге, укрывшись под подсвеченным голубоватым светом стеклянным навесом, ее ждал Игорь. На ослепительно черном вечернем костюме застыли холодные капли дождя. Татьяна радостно бросилась ему навстречу:
– Игорек, здравствуй!
Она на секунду прижалась к его влажному костюму. Господи, почему он так напряжен? Мышцы – как каменные.
Георгий вышел из машины и, не обращая внимания на дождь, принялся восхищенно осматривать особняк.
– Это что – ваш? – недоверчиво спросил он у Игоря.
– Будет мой. Когда кредит отдам, – улыбнулся Игрек. Ему определенно шла роль владельца роскошной недвижимости.
Таня быстро вмешалась:
– Георгий, пойдем внутрь. У меня ноги мерзнут.
Они вошли в дом, который казался абсолютно пустынным. Ни официанток в белоснежных передничках, ни амбалов-охранников. Как будто их здесь только трое. Просторный холл утопал в полумраке. Неяркий свет лился из-под ромбовидных разрезов в дубовых панелях, которыми были отделаны стены. Мебели не было – только антикварный столик, на котором стояла ваза с цветами.
«Олег Олегович не так уж и плох, – подумала Таня. – Уяснил-таки, что Георгия позвали на игру старых друзей… Интересно, сейчас Игорь поведет нас к лифту?»
Но Игрек махнул в сторону массивной лестницы, полускрытой в темноте:
– Прошу вас.
«Тоже хорошо. Лифт в собственном доме – это для Георгия уже слишком».
Они поднялись на второй этаж и оказались в небольшой – размером с гостиную в типовой квартире – комнате. Минимум мебели: книжный шкаф у стены, пара кресел и круглый стол. Обычная кабинетная обстановка. Вечернее пристанище бизнесменов. Двое мужчин, которые находились здесь, тоже выглядели вполне по-деловому. Один из них раскинулся в кресле, разложив на коленях ноутбук с мерцающим диаграммами экраном. Второй нервно ходил по комнате, выкрикивая в мобильный телефон:
– А я говорю – товар не отпускать… Да плевал я на платежку! Придут бабки – будет разговор!
Татьяна восхитилась: вот это подготовка. Игорь мимолетно обернулся к ней и незаметно подмигнул… Он шутливо ткнул в бок погруженного в компьютерные расчеты мужчину:
– Макс, прекращай. Выключай свой агрегат.
Потом выразительно посмотрел на того, что говорил по телефону, и постучал по циферблату своих наручных часов. Второй мужчина раздраженно отшвырнул телефон на кресло:
– Никакого покоя!
– Давай-давай, выключай его, – скомандовал Игорь. – А то никакой игры не будет.
Состоялись взаимные представления. Макс Кривошеев – владелец компьютерной фирмы. Евгений Маклаков – топ-менеджер продуктового холдинга. Игорь Старых – недвижимость по сходной цене. Частно практикующий врач Георгий Кухианидзе. И Татьяна Садовникова – которая затеяла эту игру и которая знала, что нет никаких владельцев фирм и топ-менеджеров. Есть трое сильных картежников, которые обдерут несчастного врача, как липку.
Игорь взял со стола крошечный бронзовый колокольчик. Макс хохотнул:
– Кто ж его услышит?!
Игорь слегка качнул звонок… Тот издал такой громко– трубный звук, что все вздрогнули.
– Электроника, – важно пояснил Игрек.
В комнату тут же вошла молодая смазливая девица и пропела фальшивым голоском:
– Чего господа изволят?
Игорь и его сотоварищи дружно заказали «скрудрайверы» – водку с апельсиновым соком. Татьяна почему-то не сомневалась, что водки в их коктейлях не будет ни капли. Георгий попросил виски с содовой. Таня – кампари со льдом.
Игорь достал из ящика стола лист бумаги и ручку:
– Кто будет рисовать?
Макс подошел к столу, скептически взглянул на «Паркер» с золотым пером и поинтересовался:
– Где у тебя принтер стоит?
Игорь махнул в сторону выдвижного ящика. Макс схватил свой компьютер, понажимал какие-то кнопки – его пальцы артистично летали по клавиатуре. И через минуту принтер выплюнул лист бумаги с расчерченной «пулей».
– Прогресс! – хмыкнул Игорь. – Давайте усаживаться.
Играть решили по десять долларов за вист. Георгий судорожно сглотнул, когда обговаривали ставку. Но мужественно кивнул в знак того, что он согласен: «Только если Танечка будет играть со мной».
– Ну, я игрок известный, – протянула Татьяна, усаживаясь на кресло подле Георгия. И игра началась.
Разглядывая карты, которые демонстрировал ей врач, Таня судорожно вспоминала правила преферанса. Кажется, если много тузов с королями такой же масти – это хорошо. Куча пик – тоже неплохо. Похоже, Георгию везет. Но играет он действительно осторожно. Смотрит в свои карты и неуверенно объявляет «Сталинград». Татьяна пожимает плечами: она насчитала семь карт пиковой масти и червового туза в придачу. А Георгий объявляет, что возьмет только шесть взяток. Похоже, он действительно ждет подвоха. Макс, который остается на вистах «без двух» и пишет себе четыре в гору, говорит в пространство:
– Вообще-то за перезаклад штрафовать бы надо…
Игорь его тут же обрывает:
– Макс, прекрати. Дай гостю освоиться.
Георгий благодарно смотрит на Игоря и тут же прячет взгляд в высоком бокале, в котором ему принесли виски с содовой. Он отхлебывает глоток и уважительно говорит:
– О, «Чивас-ригал»…
Его глаза сразу загораются, на щеках выступает румянец.
