Базовый доход — время этой идеи настало.
«Минком», Канада
На складском чердаке в Виннипеге, в Канаде, около 2000 коробок собирают пыль. В них полным-полно информации: графиков, таблиц, отчетов, интервью — это результаты одного из самых захватывающих социальных экспериментов в послевоенной истории.
«Минком». Минимальный доход.
Эвелин Форже, профессор Университета Манитобы, впервые услышала об этих записях в 2004 г. Долгие пять лет она пыталась отыскать их, пока наконец в 2009-м не обнаружила коробки в Национальном архиве. «Сотрудники архива как раз думали о том, можно ли их уже выбрасывать, ведь они занимают много места и вроде бы никому не интересны», — вспоминала она позже
[64].
Войдя на мансарду впервые, Форже не могла поверить своим глазам. Здесь был кладезь сведений о воплощении мечты Томаса Мора давностью 500 лет.
Среди почти тысячи интервью, упакованных в эти коробки, хранилась запись беседы с Хью и Дорин Хендерсон. Тридцать пять лет назад, когда эксперимент начинался, Хью работал уборщиком, а его жена занималась двумя детьми и домашним хозяйством. Хендерсонам приходилось трудно. Дорин ухаживала за садиком и разводила цыплят, чтобы семья не голодала. На счету было каждое пенни.
Затем однажды у них на пороге появились двое мужчин в строгих костюмах. «Мы заполнили формы, им надо было узнать, каковы наши доходы», — вспоминает Дорин
[65]. И вот так просто проблемы Хендерсонов с деньгами остались в прошлом. Хью и Дорин стали участниками «Минкома» — первого крупномасштабного социального эксперимента в Канаде и крупнейшего эксперимента с базовым доходом в истории.
В марте 1973 г. губернатор провинции выделил на этот проект $83 млн в пересчете на современные доллары
[66]. Выбор места проведения эксперимента пал на Дофин — небольшой город с населением 13 000 человек к северо-западу от Виннипега. В Дофине всем был гарантирован базовый доход, не позволявший упасть ниже черты бедности. На деле это означало, что 30 % населения города — всего тысяче семей — ежемесячно приходил по почте чек. Семья из четырех человек получала около $19 000 в год в пересчете на современные деньги — и никаких вопросов.
В начале эксперимента город наводнила армия исследователей. Экономисты смотрели, стали ли жители города меньше работать, социологи собирались исследовать влияние «Минкома» на семейную жизнь, антропологи внедрились в общество и наблюдали за непосредственными реакциями жителей.
Четыре года все шло хорошо; работа была прервана выборами. Власть перешла к Консервативной партии. Новый кабинет министров видел мало смысла в этом дорогом проекте, три четверти стоимости которого ложились на плечи правительства. Когда стало ясно, что новая администрация не собирается выделять средства даже на анализ результатов эксперимента, исследователи решили уложить свои папки в 2000 коробок.
Жителей Дофина охватило глубочайшее разочарование. Поначалу, в 1974 г., «Минком» выглядел пилотной программой, которую быстро введут по всей стране. Теперь ему, казалось, грозило забвение. «Противники “Минкома” в правительстве не собирались тратить деньги на то, чтобы рассмотреть данные и, как они считали, обнаружить, что эксперимент не работает, — рассказал один из исследователей. — А те, кто выступал за “Минком”, боялись, что могут оказаться даже в более глупом положении в случае, если они потратят еще один миллион долларов на анализ и обнаружат, что результаты исследования неблагоприятны для них»
[67].
Когда профессор Форже услышала о «Минкоме» впервые, никто еще не знал, что показал этот эксперимент и показал ли он вообще что — нибудь. Но по странному совпадению примерно в это же время, в 1970 г., правительство Канады запустило программу медицинской помощи. Данные из архивов медицинской программы позволили Форже сравнить Дофин с близлежащими городами и контрольными группами. Три года она тщательно подвергала эти данные разным методам статистического анализа. Что бы она ни делала, результат получался один и тот же.
«Минком» оказался потрясающе успешным.
От эксперимента к закону
«С политической точки зрения имелось опасение, что, если гарантировать людям ежегодный доход, они перестанут работать и станут заводить большие семьи», — рассказывает Форже
[68].
На деле случилось с точностью до наоборот. Молодые стали позже жениться, рождаемость снизилась. Их успеваемость в вузах существенно улучшилась: «когорта “Минкома”» училась прилежнее и быстрее. В конечном счете общее количество рабочих часов снизилось на 1 % для мужчин, на 3 % для замужних женщин, на 5 % для незамужних. Мужчины — кормильцы едва ли стали работать меньше, молодые матери расходовали дополнительные деньги на отпуск, а учащиеся — на продолжение учебы
[69].
Однако самым примечательным открытием Форже было снижение числа случаев госпитализации на целых 8,5 %. Учитывая размеры общественных трат на здравоохранение в развитом мире, финансовые последствия этого огромны. Через несколько лет после начала эксперимента люди стали реже практиковать бытовое насилие, а также жаловаться на плохое состояние психики. «Минком» поправил здоровье всему городу. Форже смогла даже проследить влияние получения базового дохода на следующее поколение в том, что касалось и благосостояния и здоровья.
Эксперимент с гарантированным доходом в канадском Дофине — городе, в котором не стало бедности, — являлся одним из пяти подобных экспериментов, проведенных в Северной Америке. Остальные четыре были поставлены в городах США. Сегодня мало кто знает, что США едва не приступили к созданию системы государственной социальной защиты по меньшей мере такой же обширной, как в большинстве стран Западной Европы. В 1964 г., когда президент Линдон Джонсон объявил войну бедности, демократов и республиканцев сплотила идея фундаментального реформирования социального обеспечения.
