И все равно от недавней встречи с мамой было больнее. И это было в десять раз неправильнее.
Карина уже полчаса выплакивала в подушку всю эту неправильность, когда от окна отделился прозрачный силуэт, похожий на призрака и стеклянную статую одновременно. Силуэт стремительно обрел цвет и объем.
– Девочка… эй, девочка, – нерешительно произнес молодой человек, склоняясь над Кариной и трогая ее за вздрагивающее плечо, – почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел?
– Отвали. – Карина сбросила незнакомую ладонь с плеча. Незнакомую!
Не прошло и полсекунды, а она уже сидела на груди незнакомца практически на корточках, вжимая его голову в противоположную кровати стену. С какого перепуга она совершила такой, достойный киношного ниндзя прыжок, – сама не поняла. Вернее, с какого перепуга – поняла. С огромного, во-о-от такого. А технически… ну, жить захочешь – не так запрыгаешь. Карина вцепилась в волосы парня и собралась было постучать его головой об стену, но тот уже очухался от такой встречи и легко отодрал от себя девчонку. Словно она была бумажная.
– Погоди, не надо драться. – Если добавить заикания, то по голосу запросто можно с Арнохой спутать. Каждое слово звучало так же мягко, но уверенно. И так же, как бы отдельно от других, с длинными-длинными паузами. – Это же я, не узнаешь?
– Не узнаю. А ну поставь меня туда, где взял!
– Положим, взял со своего солнечного сплетения, – серьезно проговорил тот. – Может, лучше туда, откуда ты на меня прыгнула? – И, повинуясь молчаливому кивку Карины, посадил ее на кровать.
– А я должна была тебя узнать? – сердито спросила она.
Тут сообразила, что куртку можно и снять. Несмотря на раскрытое окно, занимавшее всю стену напротив входа, было тепло.
– Ну… да, – растерялся парень, – это же я!
Но его бледное почти до синевы лицо с коротким, чуть приплюснутым носом, острым подбородком и светлыми до прозрачности, посаженными слишком далеко, прямо-таки по-инопланетянски, глазами было ей совершенно незнакомо. Даже не напоминало никого.
Карина замотала головой, прикидывая, сколько секунд понадобится Митьке, чтобы примчаться из соседней комнаты, и справятся ли они вдвоем с этим явно физически не слабым вторженцем.
Вторженец тем временем шумно выдохнул и запустил руку в свои темно-русые волосы. На макушке – торчком, как иглы взбешенного дикобраза, остальные – мягко падают на плечи. Он привел прическу в еще больший беспорядок и уставился на собственную руку так, словно впервые ее увидел.
– А, – сказал он, – вот я дурак…
– Согласна, – кивнула Карина. – А ты вообще о чем?
– Я… вот!
По комнате прокатилась волна прохладно-лилового света.
Карина села бы от удивления на пятую точку, да только она и без того на ней сидела. Драконья морда казалась маской, за которой спрятался юноша. Немаленькой такой маской, скрывшей все тело. С точки зрения девочки, тела вовсе никакого не было – одна голова зверюги в человеческий рост. По розовато-белой чешуйчатой коже гуляли яркие и совершенно не обжигающие языки пламени. Черты же «морды лица» дракона являли собой смесь изображений европейских и азиатских драконов. Глаза горели ярче пламени то золотым, то аметистовым, то белым.
Дракон выдохнул пламя, Карина проглотила собственный визг. Но пламя было скорее прохладным и пахло цветами, знакомыми какими-то. Девочка моргнула, и морда зверя исчезла, как сон в момент поднятия век.
– Меня зовут Рахасса, – извиняющимся тоном заговорил парень. «X» в его странном имени звучала скорее как выдох, нежели как привычный Карининому слуху звук. – И я дракон. Прости, я не сообразил, что в человеческой форме ты меня не признаешь. Но в драконьей я бы тебя до смерти напугал. Просто мне… мне очень нужна помощь. А ты, кажется, сможешь помочь. Ведь ты и тот, другой, вы твари вечности? Волки? В смысле, вы не символьеры Тающих Островов? Вы не можете быть с ними заодно!
Ну надо же, помощь ему нужна!
– Мить! – заорала, окончательно приходя в себя, Карина. – Митька!!!
Тот влетел в комнату еще до того, как стих ее вопль, и остановился, словно врезался в стену.
– Нормально, серый волк, – выдал он, видимо, сочтя степень угрозы Карининой жизни и здоровью незначительной. – От тебя, в самом деле, только отвернись, так ты парнями какими-то обложишься, как подушками. Здесь-то как умудрилась откопать?
– Это не я, он сам откопался, – запротестовала Карина. – Это Рахасса, и он, прикинь, тот самый дракон. Причем ему нужна наша помощь. Подробностей пока не знаю, но сейчас разберемся…
– Вот как? – Митька просверлил Рахассу взглядом, который тот встретил спокойно и открыто. Волк кивнул и протянул дракону руку. – Гедеминас.
Дракон ответил на рукопожатие и вдобавок дружески кивнул; имя повторять не стал.
– Откуда камни брал? – задал Митька очень важный и своевременный вопрос.
– С Телматры, – ответил Рахасса.
– Исчерпывающе, – фыркнула Карина. – Давайте вы о своих пацанских делах потом поговорите? Какая помощь тебе требуется, Рахасса, и как насчет помочь нам?
– Конечно, – ответил тот, – но почему ты плакала, девочка?
– Карина, – спохватилась та, – точно, я же не представилась…
– Да, сразу начала меня бить… Так что произошло, Карина?
– У нас друг погиб, – ответила она, – а еще я маму встретила, которую считала тоже погибшей. То есть уже давно не считала. В общем, все сложно. И твоя помощь нам понадобится, но только совсем не для устранения причин моих слез. Так чего тебе от нас надо?
По бледному лицу Рахассы пробежала тень.
– Как ты это допустил? – сурово обратился он к Митьке.
Тот фыркнул, а потом отработанным жестом сгреб Карину за шею и подтащил к себе. Ее подбородок уперся аккурат в сгиб Митькиного локтя.
– А она у нас человек свободный, – сообщил он, свободной рукой ероша девочке волосы на макушке. – Если хочет пореветь, то лучше не возражать. Беда будет.
– Это я уже понял, – серьезно кивнул мальчик-дракон, – но…
– А никаких «но»! Она позвала, я пришел. В отличие от некоторых!
– Что? – Тот вспыхнул странным румянцем холодного цвета, кажется, тоже с лиловым оттенком. – Что ты имеешь в виду? Она меня не звала!
– Вот именно! Господин дракон, а мы не звали вас, а вы приперлися. Поэтому сворачивай свои наезды и рассказывай, что тебя сюда принесло. А наши друзья, мамы, слезы – не твоя забота.
Дракон стушевался. Ввиду отсутствия стульев сел прямо на пол. А ввиду крошечных размеров комнатки ноги вытянуть ему не удалось, поэтому он согнул их в коленях, а ступни задвинул под Каринину кровать.
– Я хочу тут кое-что забрать. В своем роде украсть. Нет-нет, погодите, не возражайте. Я сказал «в своем роде». Дело в том, что Межмирный камень принадлежит драконам и символьерам Трилунья в равной мере. Он хранится здесь исключительно потому, что у драконов нет более-менее общих мест постоянной дислокации. Только собственные жилища, которые не годятся для хранения артефакта, не принадлежащего никому лично. Согласно нашему уговору, артефакт предоставляется драконам по первому требованию за редким исключением.
