Стиг испуганно осекся.
– Ты о ком? – удивился Евгений.
Чертожник промолчал, вместо него неожиданно ответил Улисс:
– Наш друг говорит об Олафе. Скажите-ка… – Улисс повернулся к проводнику. – Олаф ведь был в курсе, что вы торгуете реликвиями? Все это знали, не так ли? Знали или догадывались. И Олаф в том числе. Однако только он вас не бойкотировал за это?
Стиг кивнул.
– Выходит, – продолжал лис, – что, уверяя, будто накажет изменника, Олаф попросту врал?
На это чертожник не ответил, лишь отвел глаза.
– Что еще вы скрываете, Стиг? За что Олаф на вас наорал?
Стиг помолчал, а затем сказал с внезапной злостью:
– Знаете что! Не хочу больше его покрывать! После того как он на меня наехал – и за что?! – за то, что я ему же хотел помочь! Соврал ради него, а он меня придурком обозвал!
Улисс подался вперед:
– Соврали? Уж не про то ли, что видели пропавшего отрока вместе с загадочным субъектом, которого ваши соплеменники называют Посланцем?
Стиг взволнованно замахал лапами.
– Я же не знал, что это Посланец! Да если бы я знал, разве стал бы переводить подозрение на него! Мне еще жить не надоело! А теперь я здесь, заперт в Черном чертоге, вот кретин!
– Давайте по порядку, – предложил Улисс. – Вы видели Олега с Олафом. Это охранник уводил мальчика с турбазы. Вы же, из чувства признательности, покрывали Олафа и врали про загадочного субъекта. Все так?
Стиг кивнул.
– Я действительно видел его… Посланца… В смысле, субъекта. Но одного. И решил, что он отлично подходит для перевода стрелок… А Олаф на меня за это рассердился!
В разговор вступил недоумевающий Евгений:
– Но почему он рассердился? Разве Олафу не выгодно, что подозревать будут не его, а кого-то другого?
– Замечание не в бровь, а в глаз! – воскликнул Улисс. – Допустим, что это Олаф похитил мальчика. Но при этом ему очень не хотелось, чтобы подозревали Капитана. Почему? Чем Капитан ему так важен?
Все, включая Стига, озадаченно молчали. Улисс добавил:
– И это не единственная странность. Вспомните показания других туристов. Все сказали, что видели только Капитана. И лишь Стиг и Валерия – что видели Капитана вместе с Олегом! Стиг врал – на самом деле он видел с мальчиком не Капитана, а Олафа. Но как же тогда Валерия?! Она тоже врала? Ей-то зачем?
– Валерия чокнутая, – заметил Константин.
– Не до такой степени, – возразил Улисс.
– Ну, значит, она тоже отводила подозрения от Олафа!
– Она-то с чего?
Кота осенило:
– По уши в него влюблена!
Пару секунд Улисс и Евгений обдумывали эту неожиданную версию. А потом сказали:
– Да ладно!
– А если она не врала? – произнес Стиг.
Друзья переглянулись.
– Но тогда все совсем уж странно, – сказал Евгений. – Кто в таком случае похитил Олега – Капитан или Олаф?
В ожидании ответа все посмотрели на Улисса. Тот пожал плечами.
– Может, никто из них. Или кто-то один. Или оба. С Валерией пока непонятно. Но про Олафа мы совершенно точно знаем, что он лжец! И кстати… Если в доме отца Ирмы и Олега, господина Трофоба, Олафа интересовали не реликвии, то что тогда?
Все задумались. Но они не успели ничего придумать, потому что услышали негромкий хруст снега.
Кто-то приближался к их костру.
* * *
ГОРНОЛЫЖНАЯ ТУРБАЗА «ЛЕДЯНОЙ ДВОРЕЦ»
1 ФЕВРАЛЯ, 22:21
Автостопом, автостопом
Колешу я по Европам.
Тут и там, там и тут,
Где меня совсем не ждут.
Даже если мне не рады —
Звери, птицы, рыбы, гады, —
Все равно я тут и там
Досаждаю городам.
– Ну как? – спросила Валерия, переведя дух. – Я эту песню сочинила, когда колесила автостопом по Европам. Тут и там. Особенно там.
– Мне понравилось, – осторожно сказала Берта. – По-моему, очень искренне.
– Про «досаждаю городам» – в десятку, – добавила Антуанетта. – Похоже на «осаждаю города», только страшнее.
Валерия расплылась в улыбке.
– А вы что скажете, Олаф?
Волк посмотрел на кошку исподлобья и мрачно заметил:
– Я не люблю песни. Никакие!
– Просто вы гениальных песен не слышали! – возразила Валерия. – Сейчас я их спою!
– Даже не думайте! А то табурет позову!
Тем временем Антуанетта задумчиво осматривала постельное белье в шкафчике.
– Как вы считаете, если простыни и одеяла связать вместе, они выдержат мой вес?
– Возможно, – сказала Берта. – А зачем им выдерживать твой вес?
Сыщица кивнула на окно:
– Надо же отсюда выбраться и продолжить расследование!
– Могут и не выдержать, – заметил Олаф. – А давайте я проведу расследование! Мне табуреты не страшны. Говорите, что нужно выяснить, я все сделаю.
– Вам нельзя, – внезапно заявила Валерия.
Все с удивлением уставились на кошку.
– Почему это мне нельзя? – обиделся Олаф.
– Подозреваемый не может вести расследование. Ну, мне так кажется. Вот если бы мои магические силы…
– Погодите про магические силы! – перебила Антуанетта. – Что значит – подозреваемый?
– Да! – возмутился волк. – С чего это вдруг я снова подозреваемый?! Мэтр Проспер сам меня отпустил, между прочим!
– Ну я же видела похищенного мальчика с тем странным типом.
– Ну да. А я-то тут при чем?
– Так я и вас с этим странным типом видела. Вы прятались такие таинственные за будкой охраны на воротах. Как заговорщики. – Валерия заметила, с каким изумлением глядят на нее лисицы. – Разве я про это не говорила?
– Нет! – процедила сквозь зубы Антуанетта.
– Ой, а мне казалось, что говорила! Ну, так сейчас говорю! Давайте теперь я спою про…
– Потом! – Сыщица повернулась к чертожнику. – Олаф, значит, вы врали, будто не знаете похитителя! Ух как интересно получается!
Огромный волк выглядел растерянным, и это обстоятельство прибавило девушкам храбрости.
– Ничего не хотите нам рассказать? – ехидно поинтересовалась Берта.
Олаф не хотел. Это стало очевидно, когда он расправил плечи, усмехнулся и произнес:
– Что ж, похоже, выбора у меня не осталось.
