И все же Вакс ждал. Согнулся, съежился в одном ряду с «часовыми», имитируя их сутулые позы.
«Надо достать те наручи…»
Нет, его застрелят раньше, чем он до них доберется. Если вообще сможет одолеть такое расстояние, не отключившись.
– Я все же попытался тебя защитить, – снова заговорил Костюм.
– Что ты сделал с моей сестрой? – спросил Вакс, и его голос эхом отразился от стен во тьме.
Костюм с улыбкой двинулся вперед, рассматривая тела. Если бы получилось подманить его поближе…
– Ничего я с ней не делал. Сынок, на самом деле это она меня завербовала.
– Ложь, – прошипел Вакс.
– Старый мир умирает, Ваксиллиум! Я уже говорил тебе, что вскоре родится новый – и в нем для людей вроде тебя не будет места.
– Я найду, чем заняться в мире воздушных кораблей.
– Речь не об этом. Я говорю о секретах, Ваксиллиум. О мире, где констебли существуют лишь для того, чтобы вселять в людей ощущение безопасности. Это будет мир теней, тайного правительства. Сдвиг уже происходит. Нынче правят не те люди, которые улыбаются толпам и произносят речи.
Эдварн обошел вокруг трупа и взглядом отследил кровавый след, оставленный Ваксом. Осталось всего лишь несколько шагов.
– Дни королей миновали, – продолжал Эдварн. – Дни могучих людей, которым поклонялись, остались в прошлом, а с ними ушло в прошлое и право алломантов на мощь. Их способности больше не будут зависеть от капризов судьбы. Они достанутся тем, кто их заслуживает. Тем, кто знает, как ими правильно воспользоваться.
Он поднял ногу, собираясь сделать шаг, но замер, глядя вниз. Ухмыльнулся, вернул ступню на место, и у Вакса упало сердце.
– Пытаешься заманить меня в ловушку? Какой дерзкий план, Ваксиллиум. – Эдварн глянул вверх. – Похоже, она устроена так, что обрушит часть потолка. Тебя тоже накроет.
Он повернулся и посмотрел прямо туда, где сидел Вакс. Тот поднял голову.
– Оно бы того стоило. – Дробовик все еще был при нем, но Вакс сомневался, что хватит сил им воспользоваться. Вместо этого, стоя на коленях, он вытянул окровавленную руку, в которой сжимал пулю. – Проверим, насколько ты хорош, дядя?
Дуэль. Возможно, он сумеет выиграть дуэль.
Эдварн покачал головой:
– Думаю, нет.
И наступил на нажимную пластину, приведя в действие ловушку.
Тельсин вывела Мараси и остальных из храма. И как только они оказались снаружи, схватила Мараси за руку и сорвала медальон.
Та ахнула. Холод набросился, словно рой насекомых, которые кусали каждую толику открытой кожи. Платье внезапно показалось тонким, бесполезным. С тем же успехом Мараси могла быть голой. Проделав то же самое со Стерис, Тельсин потянулась к руке Аллика.
– Пожалуйста, – взмолилась Мараси. – Он…
Тельсин схватила медальон. Аллик попытался отстраниться, но один из охранников дал ему затрещину, от которой сломалась маска, а сам Аллик упал на заснеженную землю. Охранник наклонился и сорвал медальон.
Громко охнув, юноша сжался на холодных камнях. Мараси огляделась. На поле перед храмом развернулась бурная деятельность. На ветру хлопали палатки, люди суетились вокруг упавшего воздушного корабля Охотников; группу в масках переводили через поле в палатку намного большего размера. Значит, товарищи Аллика были все еще живы.
Мужчина в красной униформе под толстой курткой поднялся по лестнице.
– Леди Секвенция, – обратился он к Тельсин. – Мы нашли то, что считаем оружием.
– Браслеты? – спросила Мараси.
Тельсин посмотрела на нее с усмешкой:
– Браслеты были всего лишь вероятностью. Притягательной, да, и я не стану скрывать свое разочарование. Айрич будет в особенности раздосадован. Но мы пришли сюда не за ними.
«Воздушный корабль, – поняла Мараси, взглянув в его сторону. – И бомба, с помощью которой собирались уничтожить храм».
Бомба, которую так и не использовали. Вокруг большого воздушного корабля двигались люди. Так вот зачем сюда пришли Костюм и остальные.
Мараси шагнула вперед, но ближайший охранник остановил ее и начал рыться в сумочке, проверяя, нет ли там чего-то опасного. Другой выбил блокнот из рук Стерис и стал ее обыскивать, не утруждая себя излишней деликатностью.
– Корабль в хорошем состоянии, невзирая на воздействие стихий, леди Секвенция, – докладывал мужчина в красной униформе, пока Мараси беспомощно наблюдала за происходящим. – Он не потерпел крушения, как тот, другой.
– Отлично, – ответила Тельсин. – Надо проверить, не остался ли в этой штуке металл, который дает энергию.
В своем блестящем легком платье она выглядела как дух среди мужчин в полном зимнем обмундировании. Тельсин начала спускаться по ступенькам, благодаря медальону не обращая внимания на леденящий холод, но вдруг приостановилась и обернулась на Мараси и остальных:
– Обыщите их как следует. Я ощущала легкие признаки металла от той, что постарше, но теперь их нет. Видимо, у ее блокнота металлический переплет. Не думаю, что у них есть алюминиевые пистолеты – не считая того, что был у Ваксиллиума. Так или иначе, не спускайте с них глаз. Они наша страховка против коротышки, который все еще где-то поблизости.
Потолок обрушился на них.
Вакс с криком бросился к пьедесталу с наручами. Костюм избрал другую тактику: оттолкнулся от них, уходя из-под падающих камней.
Каменная глыба ударила с неотвратимостью кулака, и Вакс рухнул на пол. Внутри хрустнули кости. Вакс судорожно втянул воздух, набрав полный рот пыли.
Насколько все плохо, он понял, когда исчезла боль. Пока оседала пыль, Вакс обнаружил, что не может пошевелиться. Голова была повернута набок, на спине лежало что-то тяжелое, прижимая к полу. Одна рука висела в поле зрения: пальцы были раздроблены, и Вакс их не чувствовал. Совсем. Только лицо. Этого хватало, чтобы ощутить, как по щекам катятся слезы боли и поражения.
«Сталь!»
Он попытался ее зажечь и ощутил внутри себя несколько остаточных фрагментов. Их тепло оказалось единственным, что Вакс мог чувствовать.
Поблизости шевельнулись обломки потолка, застучали камни. Через секунду появился Костюм, на его руке – прямо на глазах – затягивался порез. Отряхнулся от пыли и посмотрел на Ваксиллиума.
– Проблема гемалургии в ее ограничениях, – сообщил Эдварн. – Если ты убьешь человека и заберешь его металлические способности, то приобретенный тобой дар в результате окажется слабее. Ты об этом знал? Более того, если штырей в тебе будет слишком много, Гармония получит возможность… вмешиваться. А если верить преданиям, ты можешь открыть себя для влияния любого идиота с достаточным талантом поджигателя или гасильщика. – Он покачал головой. – У меня всего три дара, пусть мы и открыли, как не допустить чьего-то влияния и одновременно воспользоваться его силой.
