Далай-лама: Да, это очень вредно. (Через переводчика.) Макаки, О которых вы говорили, способны проявлять сострадание к знакомым им обезьянам той же породы.
Джинпа: Но они не способны распространить его на других существ. Подобная способность свойственна людям.
Далай-лама (через переводчика): Мы должны научить обезьяну в первую очередь распространять сострадание на представителей той же породы, которые не находятся с ней в родственных отношениях.
Экман: Верно.
Далай-лама (через переводчика): Следующий шаг будет заключаться в том, чтобы научить их проявлять сострадание к тем, кто не принадлежит их породе. Здесь важную роль будет играть интеллект.
Экман: Если я правильно понимаю ваши слова, то ключевым элементом здесь будет то, что я называю «эмоциональным резонансом», — ощущение страдания другого индивида.
Далай-лама (через переводчика): Да, это ключевой элемент.
Экман: Я размышлял о ваших словах, произнесенных во время нашей первой встречи в Дарамсале, о том, что когда вы слышите или читаете о массовых убийствах людей, то вы испытываете страдание, но оно быстро проходит. Но теперь означает ли кратковременность этого чувства, что вы должны обязательно продолжать испытывать страдание для того, чтобы предпринимать действия, направленные на прекращение страданий других людей?
Далай-лама: Вот почему в буддистской литературе делается акцент на то, как практика сострадания должна быть уравновешена практикой здравомыслия, потому что сострадание должно сопровождаться проявлением отваги. Если вы просто сосредоточиваетесь на страданиях других людей, то это может оказать на вас депрессивное воздействие.
Известна история о великом тибетском специалисте по медитации, авторе «Восьми стихов о тренировке разума», известном под именем «Плачущего» Лангри. По-видимому, проявление сострадания было его обычным занятием, и страдания чувствующих существ постоянно оказывали тяжелое влияние на его разум. Люди рассказывали, что он непрерывно плакал.
[22] Что является важным с буддистской точки зрения, так это дополнение подобной практики проявлением мудрости. Если вы хотите что-то сделать, то, если вы обладаете смелостью, вам это удастся. В буддистском образе жизни считается, что «пробуждение разума» должно достигаться за счет двух желаний. Первое — это желание избавить людей от страданий и наставить их на путь Будды. Второе желание заключается в поиске этого более совершенного состояния с тем, чтобы вы могли осуществить задуманные действия. Поэтому здесь присутствует и элемент смелости, и элемент сострадания как желания победить страдание.
Экман: Для меня новая информация здесь заключается в необходимости вырабатывать убежденность после первого шага, который обеспечивает просто знание.
Далай-лама: Верно.
Экман: Затем вы должны непрерывно размышлять об этом до тех пор, пока вся ваша внутренняя основа не изменится. Пока ваш разум не станет другим. Это должно в вас глубоко укорениться. Тогда вам не нужно будет больше думать об этом.
Далай-лама: Правильно.
Экман: Это становится частью вашего Я.
Далай-лама: Верно.
Экман: Полная перестройка вашей когнитивной основы происходит благодаря непрерывному размышлению над этим знанием. И в этом состоит суть, как я ее понимаю, практики медитации.
Далай-лама: Правильно. Но я думаю также об отрицательной стороне этого, она проявляется здесь же. Речь идет о возможности идеологической обработки. Потому что человеческий разум может быть изменен и в результате одностороннего обучения.
Развитие сознания
Экман: Человеческие существа обладают сознанием, оно имеется у всех нас, нам нет необходимости его вырабатывать. Оно присуще всем нам.
Далай-лама: Да.
Экман: Но есть другой тип сознания, которое с точки зрения и западной и буддистской философии нам необходимо развивать.
Далай-лама: Да.
Экман: Как мы характеризуем второе, развиваемое сознание? Как мы должны его назвать?
Далай-лама (через переводчика): В буддистской философии, когда мы говорим о сознании, мы проводим различие между двумя понятиями. Основное свойство разума, ясность, — это нечто такое, что является врожденным. Это не то, что может быть приобретено. Что может быть приобретено, так это способность понимать объекты. Как много может постичь наш разум? Что может быть им усвоено? Благодаря тренировке мы можем расширить то, что понимает разум.
(Переходя на английский.) Я думаю, что просто когнитивный тип сознания присущ всем человеческим существам и животным или насекомым. Но что касается второй части сознания, которая, как я думаю, обусловлена различиями мозга, различиями во внешних условиях, различиями в обстоятельствах или различиями в обучении, то здесь вы видите изменения или усиление различий.
Экман: Ранее вы говорили, что в области разума и эмоций буддизм должен внести важный вклад в науку.
Далай-лама: Да.
Экман: Я согласен. Большинство людей, испытывающих эмоцию или ведущих себя эмоционально, не сознают, что они делают. Они не могут вам этого сказать, потому что они не владеют собой. «То, что я делаю сейчас, вызвано страхом» или «вызвано гневом». Нельзя сказать, что они действуют бессознательно. Но они не могут наблюдать себя и понимать, что, к примеру, перед ними находится свернутый канат, а не змея и им не следует бояться этого предмета. Чтобы осознавать это, мы должны приобрести соответствующую способность, которая не дается нам природой.
Медитация во время прогулки и медитация, сосредоточенная на дыхании, по-видимому, помогут вам в большей степени находиться «в текущем моменте», фокусировать часть вашего Я на наблюдении за вашими действиями и на понимании их.
Далай-лама: Это то, что может быть названо действием, осуществляемым сознательно.
С буддистской точки зрения, когда кто-то совершает действие, даже нехорошее действие, и если разум спокоен, то это означает отсутствие сильной эмоции. Но под влиянием негативного фактора — эмоции — тоже возможно совершать сознательно какие-то действия.
Экман: Но ведь нет какой-то части вашего Я, которая говорит вам и позволяет его контролировать…
Далай-лама (через переводчика): Чтобы прояснить это, вы должны придумать несколько новых английских слов. (Экман смеется.) (Переходит на английский.) Затем уточнить их и зафиксировать, и тогда мы сможем продолжать дискуссию. Иначе у нас не получится ничего хорошего!
