– Моя гибель, – ответил Ньял, – а также гибель моей жены и всех моих сыновей.
Обязанность отомстить за смерть Хоскульда выпала на долю Флози, и поскольку он был человеком долга, то принял на себя эту обязанность. Но даже в момент сожжения он пытался спасти всех, кроме прямых убийц Хоскульда. Он предложил женщинам, детям и всем слугам уйти невредимыми, что они и сделали. Затем, когда дом уже пылал, он умолял и Ньяла покинуть горящее жилище.
– Я совсем не хочу выходить наружу, – ответил Ньял, – так как я уже старый человек и не могу отомстить за моих сыновей, а жить в позоре я тоже не хочу.
Тогда Флози обратился к Бергторе [жене Ньяла]:
– Выходи, госпожа, ведь ты ни в чем не повинна, и я не хочу сжечь тебя в этом доме.
– Я вышла замуж за Ньяла совсем молодой, – ответила Бергтора, – и пообещала ему до конца разделять с ним его судьбу.
И вот, приняв свою судьбу (так же как Гуннар и Флози приняли свою), Ньял и его жена погибли в огне, а вместе с ними погибли их буйные и непокорные сыновья. И все же сожжение Бергторсфолла, как то было хорошо известно самому Флози, оказалось «неправым делом», которое ничего не могло решить или исправить. Равновесие было нарушено вновь, и на этот раз зять Ньял Кари, маленький сын которого погиб в том огне, принял на себя священный и нерушимый долг кровной мести. Долгие годы Кари преследовал тех, кто сжег Бергторсфолл, – сначала в Исландии, а затем за границей. Все прочие люди уже давно приняли денежный выкуп, но Кари отказался от денег. В конце концов случилось так, что его корабль потерпел крушение у берегов Гренландии, неподалеку от Свинафелла. Бушевала сильная буря, когда Кари – беспомощный человек, ищущий надежного укрытия, – добрался до дома Флози. Тот сразу же узнал своего врага, бросился ему навстречу, поцеловал, а затем усадил на самом почетном месте в доме. И мы знаем, что вся оркестровка этой саги вела именно к этой – последней – ноте полного примирения. Остается рассказать лишь о том, как умер Флози. Много лет спустя он отправился в Норвегию за строевым лесом, но запоздал с обратным отплытием и слишком поздно вышел в море. «Люди предупреждали его о том, что корабль его не слишком-то надежен. Но Флози ответил им, что он достаточно хорош для старого, обреченного человека». Где-то на полпути между Норвегией и Исландией корабль затонул вместе со всеми, кто был на его борту. «И на этом я заканчиваю сказание о сожжении Ньяла».
II. Единственный король, покоящийся в Исландии
[Две эти главы из Олафс Сага Хелъга излагают историю, связанную с завершением отношений короля Олафа с его врагом и родичем Хрёреком, одним из пяти королей Упланда. Олаф захватил всех пятерых, одного из них лишил языка, Хрёрека – глаз, а еще троих отправил в изгнание. После этого он никогда не выпускал Хрёрека из виду, хотя обращался с ним достаточно хорошо. Хрёрек же постоянно мыслил об отмщении, и еще до эпизода, приведенного в данной книге, он попытался убить короля и бежать.
Исландец Торарин Нефьольфсон получил известность не только благодаря своей безуспешной попытке достичь берегов Гренландии с королем Хрёреком на борту, но и в связи со своим знаменитым переходом из Стада в Мёре (Норвегия) в Эйрар (то есть Эйрарбакки) на юго-западе Исландии. Расстояние в 730 морских миль он покрыл всего за четыре дня и четыре ночи – самое быстрое путешествие из всех тех, что известны нам.]
84
Это случилось в праздник Вознесения [15 мая 1018 года], когда король Олаф пришел в церковь, чтобы послушать мессу. Епископ и король вместе с процессией обошли вокруг церкви, а затем вошли в саму церковь, и епископ подвел короля к его месту в северной части хора. Король Хрёрек, как обычно, сидел рядом с ним. Когда король Олаф сел на свое место, Хрёрек опустил ладонь ему на плечо и сжал его.
– Какая прекрасная на тебе одежда, родич, – сказал он.
– Сегодня большой праздник, – ответил король Олаф, – и этот праздник устроен в честь вознесения Иисуса Христа с земли на небо.
– Я не вполне понимаю то, что ты говоришь мне о Христе, – заметил Хрёрек, – но постараюсь запомнить это. Многое из того, что ты рассказываешь мне, представляется маловероятным, хотя, конечно, в прежние времена происходило немало чудес.
Когда месса началась, король Олаф поднялся, воздел к небу руки и поклонился алтарю, плащ он откинул при этом на спину. Хрёрек быстро вскочил и ударил короля Олафа ножом того рода, что носит название «рютнинг». Удар пришелся по накидке возле плеч, поскольку король в то время находился в поклоне. Одежда оказалась сильно порезанной, но король остался невредим. Олаф тут же понял, что произошло, он прыгнул вперед. Король Хрёрек нанес второй удар ножом, но безрезультатно.
– Так ты сбежал, Олаф Дигри, – воскликнул он, – от меня, слепого человека?
Король приказал своим людям схватить его и вывести из церкви, что и было сделано.
После этого происшествия короля Олафа стали подбивать на убийство Хрёрека:
– Ты слишком испытываешь свою судьбу, король, все время удерживая его рядом с собой. И днем и ночью он думает лишь о том, как лишить тебя жизни. И если ты вдруг упустишь его из виду, вряд ли кто-то сможет уследить за ним и воспрепятствовать его бегству. А как только он окажется на свободе, он немедленно поднимет против тебя вооруженное восстание.
– Все это так, – согласился с ними король Олаф. – И многие мужи погибли от рук людей менее опасных, чем Хрёрек. Но я не хочу пятнать этим убийством ту победу, что одержал над упландскими королями, когда однажды утром поймал их всех и захватил их королевства, не убив при этом ни одного из них, так как все они мои родичи. И сейчас мне трудно судить о том, имеет ли смысл убивать Хрёрека или нет.
Хрёрек положил свою руку на плечо короля Олафа лишь для того, чтобы понять, надета ли на нем кольчуга.
85
Жил в то время на севере Исландии человек по имени Торарин Нефьольфсон. Торарин не отличался высоким происхождением, но был человеком мудрым и рассудительным, и с ним охотно советовались самые избранные люди. Он много путешествовал и потому большую часть года проводил за границей. Торарин страдал искривлением конечностей, что делало его очень непривлекательным. Руки у него были большие и некрасивые, а ноги и того хуже.
Торарин находился в Тунсберге, когда произошло описанное выше событие. Он к тому времени уже был знаком с королем Олафом. На тот момент Торарин готовил к отплытию свой торговый корабль, так как намеревался отправиться летом в Исландию. В течение нескольких дней Торарин был гостем короля Олафа, и они о многом переговорили за эти несколько дней. Спал Торарин в комнате короля. Как-то рано утром король проснулся, тогда как остальные в комнате еще спали. Солнце уже поднялось, и внутри было довольно светло. И король увидел, как Торарин высунул из-под одеяла одну ступню. Некоторое время он рассматривал эту ступню, и тут проснулись все остальные.
– Некоторое время назад я проснулся, – сказал король, – и увидел поистине незабываемое зрелище: человеческую ногу столь уродливую, что в этом городе, я полагаю, более уродливой уже и не найти.
