— Ты еще спишь? — удивилась Катерина, не скрывая разочарования.
Леда проснулась, но продолжала лежать, кутаясь в простыни и одеяла. Катерина распахнула ставни, и комната наполнилась ярким солнечным светом.
— Мне кажется… сегодня я пропущу церковь, — ответила Леда, отворачиваясь и обнимая подушку. Они практически каждое утро ходили к заутрене в церковь Сан Грегорио. Катерине стало нравиться такое неспешное течение жизни. Сидеть на твердой скамье рядом с новой приятельницей.
— Вставай! — поторопила она. — Я подготовила небольшой сюрприз.
— У меня и правда нет настроения. Простите.
— Я понимаю, что нет настроения. — Удивленная Леда взглянула на хозяйку. — Просто вставай, — вновь поторопила Катерина, подходя к комоду. Она взяла золотой кулон на бархатной ленте. Катерина понесла кулон к кровати — тот свободно свешивался у нее с пальцев. Леда села, Катерина застегнула кулон на шее девушки.
Пораженная ее решимостью, Леда встала.
Они добрались до храма Сан Грегорио, когда прихожане уже собрались на службу. Леда все еще продолжала большей частью хранить молчание, обхватив себя руками. Она отрешенно подошла к черным деревянным дверям церкви. И только оглянувшись и увидев, что Катерина не идет за ней, она остановилась.
— Сегодня мы внутрь не пойдем, — крикнула ей Катерина от фонтана, который находился в центре площади. — Следуй за мной.
Теперь уже Леде стало по-настоящему интересно.
— И куда же мы направляемся? — поинтересовалась она, возвращаясь к спутнице.
Катерина загадочно улыбнулась и повела ее по узкой улочке. И с каждым шагом казалось, что дома все теснее и теснее жмутся друг к другу. Наконец они вышли на Кампо-делла-Салюте, на край острова.
— Сюда? — еще больше удивилась Леда.
— Еще одна остановка, — ответила Катерина, поднимая руку и подзывая гондольера.
Последний помог обеим женщинам сесть в лодку. Через пару минут они прибыли на место.
— Зачем мы сегодня скачем из одной церкви в другую? — поинтересовалась Леда, разглядывая отделанный белым мрамором фасад второй церкви, где они оказались менее чем через десять минут. — Мы прячемся от кого-то? От Бога? — поддразнила она, впервые за все утро улыбаясь.
Катерина взяла ее за руку и повела по ступеням. Эта церковь была возведена в романском стиле, с четырьмя массивными колоннами и не одним, а целыми двумя накладными фронтонами. Она сильно отличалась от большинства церквей в Венеции, особенно от любимой церкви Катерины — Сан Грегорио, строения из теплого кирпича и бело-розового мрамора. Эта церковь была строгой архитектуры, без излишеств.
Бронзовые двери были заперты, и Катерина позвонила. Леда взглянула на нее, нахмурила брови и сделала вид, что собирается сбежать по ступеням назад.
Дверь открыл монах в черных с капюшоном одеждах. Он был худощав, лет пятидесяти, с крючковатым носом и пронзительными глазами.
— Синьора Марсиджли, — приветствовал он Катерину, слегка кланяясь. — Вот и синьорина, — произнес он, поворачиваясь к Леде. Та удивилась тому, что он знал, кто она. Монах жестом пригласил их войти.
Катерина опять с благоговением смотрела на внутреннее убранство церкви, яркий свет струился из двух рядов полукруглых окон. Вверх вздымались массивные серые каменные столбы, обрамляя ничем не загроможденные белые стены. Она была уверена, что это место исполнено истинным величием Господа, как и любое другое место на земле.
— Леда… — Катерина обернулась к девушке, чтобы объяснить, — как тебе известно, сегодня День святого Георгия — день святого-покровителя твоей матери. — Леда кивнула, сжала пальцами свой кулон. — Я попросила доброго брата об одолжении — разрешении привести тебя в это особое место, посвященное ее святому. Я знаю, как сильно тебе не хватает матери. Возможно, ты хотела бы здесь помолиться за нее.
Леда грустно, но благодарно улыбнулась Катерине. Она вытерла навернувшиеся слезы.
— Grazie
[24], — выдавила она благодарность.
Монах молча провел их по темной витой лестнице.
— Ecco
[25], — пригласил он, отпирая дверь в огромную комнату наверху. Она была ярко освещена, как и вся располагающаяся внизу церковь. Вдоль трех стен находились резные хоры темного дерева — капелла, а возможно, и совещательная комната. Над алтарем в центре комнаты, освещенная парой свечей, висела картина, изображающая рыцаря, который атаковал крылатого дракона. Облаченный в сияющие доспехи, верхом на летящем галопом коне, рыцарь длинным копьем пронзал дракона прямо в шею. Из пасти чудовища лилась кровь и стекала вниз. Леда негромко ахнула, тут же узнав святого Георгия Победоносца, и подошла к картине поближе.
— Bene, — монах кивнул и закрыл за собой дверь.
Леда опустилась на колени на мраморное возвышение перед алтарем, перекрестилась, обхватила голову руками. Катерина несколько минут наблюдала за ней, увидела, как едва заметно подрагивают плечи. Но ближе подходить не стала. Это был день Леды — ее возможность побыть со своей матерью, Джорджианой.
— Катерина, — Леда наконец-то подняла голову, лицо было мокрым от слез.
— Да, милая, — откликнулась Катерина, не зная, откуда взялась эта нежность. Просто слетело с губ.
— Вы поставите свечу?
— Разумеется. — Катерина подошла ближе. Вместе, стоя на коленях, они, держась за основание золотистой свечи, зажгли ее фитилек.
— Coraggio
[26], — произнесла Леда, устанавливая свечу в подсвечник.
Катерина сейчас заметила, как в разгорающемся пламени свечи картина приобрела зловещий отблеск. Она смогла разглядеть отдельные части тел жертв дракона на переднем плане картины, где был изображен пустынный пейзаж.
— Вернемся назад в Сан Грегорио? — спросила она, помогая Леде встать, пока девушка не стала разглядывать жуткое полотно. — Возможно, мы еще успеем на службу.
— Нет, — ответила Леда, как ни странно, повеселевшим голосом. Она взяла Катерину под руку, когда они выходили из тайной комнаты. Вниз по крутой лестнице — Mille grazie!
[27] — к стоящему у дверей монаху и дальше на улицу на блестящие мраморные ступени. Отражающееся в воде солнце тепло приветствовало их. — Какой прекрасный день! — воскликнула Леда.
— Тогда, может быть, прогуляемся? — предложила Катерина.
— Прогуляемся… и поговорим, — ответила Леда, искоса глядя на нее. — Я хочу знать… почему вы синьора Марсиджли, а не синьора Казанова?
