Только, несмотря на нашу офигенную крутость, все равно ночью как-то не очень улыбалось начинать столь длинный путь. Возле кордона обычно аномалий не так много водится, но я хорошо помнил перекати-поле, которое неподалеку от Андреевки на моих глазах убило Майора.
Но делать было нечего. Если Жмотпетрович еще не пришел в себя, то скоро придет, и тогда на КПК всех сталкеров Зоны появится одно очень хорошо оплачиваемое задание. То есть, даже те одиночки, кто был со мной в нормальных отношениях, не поймут моего поступка. И присоединятся к тем, кто уже довольно давно ищет меня, дабы заполучить астрономическое вознаграждение, объявленное за мою голову двумя самыми влиятельными группировками Зоны… Хотя нет, тремя. Слышал я, вроде фанатики тоже пообещали кучу денег тому, кто притащит им сталкера, уничтожившего Монумент. Даже интересно, сможет Жмотпетрович переплюнуть суммой вознаграждения «боргов», «вольных» и «монументовцев»? Или аукцион устроит? С него станется…
Обо всем этом я размышлял, неспешно шагая через деревню. Виктор шел рядом, повесив вдоль тела расслабленные руки. Кому-то это могло показаться странным, но не мне – я прекрасно знал, что эти руки могут в любую секунду взорваться вихрем движений, каждое из которых несло неминуемую смерть.
Лютый неслышно шел позади нас, как мудрый, дисциплинированный кот, понимающий, что сильный и всемогущий хозяин всяко лучше справится с любой проблемой без риска потерять хвост и красивые кисточки на ушах – хотя бы потому, что у него их нет. Хитрый у меня кореш вырос. Хотя я прекрасно знал, что случись чего, Лютый вцепится за меня хоть в головорука. Но Зона его пока что пугала, поэтому мутант временно признал мое превосходство, предоставив мне право идти первым. Надеюсь что временно, а то как бы и вправду не пришлось нянчиться с каракалом-переростком, сжирающим за один присест кило тушенки.
Нам оставалось пройти совсем немного. Метров тридцать – и вот она, знакомая околица, за которой раскинулась хоженая-перехоженая Зона, где я скоро каждый куст знать буду как свои пять пальцев. И чуйка моя молчала, и Виктор шел спокойно, у которого нюх на опасность покруче моего будет, и Лютый не проявлял ни малейшего беспокойства. Как говорится, ничего не предвещало, как вдруг из-за крайней избы навстречу нам шагнула тень. С чем-то огнестрельным наперевес – в темноте не разберешь, лишь лунный свет блеснул на штыке, примкнутом к оружию.
– Ти… – слегка удивленно выдохнул Японец, в один голос с моим душевным «Твою мать!». Лютый тоже что-то возмущенно вякнул от неожиданности, но тут же заткнулся, встав как вкопанный. Это он правильно. Когда тебя держат на мушке, лучше не рыпаться. Матернуться, как мы с Савельевым – можно, но тоже дозированно. Кто его знает, может стрелок сквернословие не любит, и от той нелюбви случайно на спуск нажмет.
– Гуляем, значит, – сказал хозяин огнестрела. И я, узнав голос говорившего, облегченно вздохнул.
– Ага, моцион у нас. А ты, лесник, на будущее не пугал бы людей почем зря. И винтовку-то свою опусти, нехорошо в друзей целиться.
– Не друг ты мне, Снайпер, – покачал головой лесник, выходя из падающей от избы глубокой тени под мертвенно-бледный свет луны, и при этом продолжая держать меня на прицеле. – Говорил я уже, и еще раз повторю: от тебя одно безобразие в Зоне. Группировки как с ума посходили, все разговоры только о том, сколько нынче голова Снайпера стоит. Фанатики так вообще рехнулись на этой теме, когда ты их Монумент на кусочки расколол. Из-за этого тут недавно целая война была насчет того, чьим портал будет, который ты в другой мир открыл.
– А при чем тут портал? – поинтересовался я.
– При том. «Монументовцы» решили, что в соседней Зоне обязательно должен быть аналог их святыни, которую ты расколол. И теперь периодически отправляют туда поисковые группы. Которые назад не возвращаются. Только на то они и фанатики, чтобы не терять надежды найти свой фетиш. Но это их дело. Пусть хоть все там сгинут, главное чтобы не бузили. И вот, только-только всё поутихло, как ты снова вернулся – и уже успел Петровича ограбить. Вот я и думаю, может, пристрелить тебя все-таки? Всем спокойнее будет, и тебе в том числе.
– А это кто? – спокойно поинтересовался Виктор, повернув голову в мою сторону. – Смотрящий по Зоне что ли?
– Ты пошути, пошути, молодь зеленая, – проворчал лесник. – Хотя, надо признать, есть в твоей шутке доля правды. Надо ж кому-то здесь за порядком присматривать. Так пусть лучше это я буду, чем кто-то другой.
– Не кипятись, старина, – сказал я, стараясь говорить спокойно и рассудительно. Ибо знал – второго такого стрелка в Зоне еще поискать надо, и с расстояния в десять метров лесник уж точно не промахнется. – Сам понимаешь, не от хорошей жизни я делал то, что ты озвучил. На всё причины есть. Кстати, а как ты так быстро про Петровича узнал?
– Хреновый я был бы смотрящий, если б не знал всё, что в Зоне творится, – хмуро проговорил лесник. – Потому до сих пор ты еще и жив, что в курсе я, зачем ты обратно сюда притащился. Значит, хочешь Монумент восстановить и друзьям помочь. Цель хорошая, согласен. Да только боюсь, что пока ты до портала дойдешь со своим другом, который по уровню геморроя тебе под стать, вся Зона раз пять на уши встанет. Поэтому давай так договоримся. Я тебе сейчас помогу с транспортом, только сделай всё по-возможности тихо-мирно. Чтоб не пришлось мне тебя потом искать, чтоб зачистить как чужеродный элемент, вредящий экологии Зоны.
– А у нее экология есть? – удивленно приподнял брови Японец. – До сих пор я думал, что тут, за кордоном, не экология, а просто лютый писец, обнесенный забором…
– Виктор, помолчи пожалуйста, – сказал я. И добавил, уже обращаясь к леснику: – Чисто из уважения к тебе – обещаю. По возможности.
– Помни об этом, – произнес лесник, закидывая за плечо свою «мосинку». – А забудешь – придется мне напомнить тебе о данном слове.
Закончив свою слегка патетическую речь, лесник достал из висящего на поясе тройного контейнера артефакт, смахивающий одновременно на подводную мину и на свернувшегося в клубок ежа-мутанта с затупленными колючками. На мину – характерными отростками, похожими на контактные датчики цели, а на ежа тем, что артефакт напоминал учащенно дышащего рассерженного зверька, которого, впрочем, лесник держал на ладони абсолютно спокойно. От маленького «ежа» исходил призрачный золотистый свет, почему-то вызвавший у меня мысленные ассоциации с картиной маленького, портативного такого ядерного взрыва, удобно устроившегося на широкой ладони лесника.
– Надо же, старый знакомый, – усмехнулся я. – Ты никак «проводником» решил мне на всякий случай память прочистить, чтоб данное слово не забыл?
– Дырявое решето чистить без толку, его чинить надо. А лучше на помойку выкинуть, чтоб в доме место не занимало, – невозмутимо парировал лесник, и я прикусил язык – по ходу, этого мощного старика подкалывать себе дороже.
– У «проводника» помимо свойства прокладывать путь меж аномалиями, да в памяти человеческой необходимые воспоминания отыскивать, еще одна способность есть, – между тем продолжал лесник. – Он умеет в пространстве «кротовые норы» высверливать. Правда, я редко этим его свойством пользуюсь – уж больно долго он после этого заряжается. Проще нужную «кротовину» самому найти. Но сейчас не тот случай. Нету «нор» поблизости, поэтому придется сверлить.
