Участники эксперимента на протяжении пяти секунд смотрели на доску, где было расставлено от одной фигуры до двух дюжин (расстановка была скопирована из середины или конца настоящей шахматной партии). Гроссмейстер сумел запомнить расположение около двух третей фигур, начинающий шахматист запомнил всего четыре фигуры. Результаты игрока среднего уровня оказались примерно посередине. Когда же им продемонстрировали доску с хаотично расставленными фигурами, все они сумели правильно запомнить лишь две-три фигуры. Как выяснилось, опыт более умелых шахматистов никак не помог им справиться с заданием. Также недавно было проведено аналогичное исследование с более широкой выборкой, которое подтвердило выводы Эрба и Билла.
Схожий феномен наблюдается и при использовании вербальной памяти. Если вы попросите кого-нибудь повторить по порядку набор отдельных слов, в среднем человек сумеет запомнить не больше шести. Возьмем, к примеру, такое предложение: «Пахли перед что орехи него вкусно слюнки ела женщина у ним которые так потекли». Если расставить слова по порядку – «Женщина перед ним ела орехи, которые так вкусно пахли, что у него потекли слюнки», – некоторые взрослые запомнят все слова в идеальном порядке, а большинство – почти все. В чем же разница? Во втором случае слова в предложении обретают смысл благодаря тому, что мозг прибегает к использованию так называемых мысленных образов, что упрощает запоминание. Точно так же действует мозг шахматистов, играющих вслепую, – они запоминают не отдельно стоящие фигуры, а целые шаблоны – позиции, часто встречающиеся в партиях.
Определенные виды тренировок, которые используют шахматисты, помогают развить и умение распознавать и запоминать такие шаблоны. Серьезно настроенные на успех игроки оттачивают свое мастерство, часами изучая партии, сыгранные лучшими гроссмейстерами. Они анализируют положение фигур на доске и предсказывают следующий ход. Если ошибаются, то возвращаются на шаг назад и пытаются понять, что же они упустили. Исследования показали, что время, потраченное на такие тренировки (даже не на розыгрыши партий с другими шахматистами), позволяет с большей точностью судить о том, добьется игрок успеха или нет. В среднем для достижения ранга гроссмейстера игроку требуется около 10 лет таких тренировок.
Благодаря столь интенсивным занятиям игроки могут с одного взгляда распознавать шахматные позиции – не только положение фигур, но и то, что происходит между ними. Билл Чейз и Эрб Саймон называли такие шаблоны «фрагментами». И самое главное – фрагменты хранятся в долговременной памяти.
Саймон пришел к выводу, что к тому моменту, как игрок дорастает до звания гроссмейстера, в его памяти хранится около 50 000 таких фрагментов. Шахматист, изучающий положение фигур на доске, видит там набор взаимодействующих друг с другом фрагментов в разных положениях. Ученые доказали, что шахматисты запоминают расположение фигур иерархически – от отдельных фрагментов к целым шаблонам. Такую структуру можно сравнить с иерархией в любой компании: отдельные сотрудники входят в команды, которые объединены в отделы. Те, в свою очередь, являются частью подразделений – и так далее и тому подобное. На вершине этой иерархии находятся наиболее абстрактные и далекие от конкретных действий единицы, и в этом их отличие от шахматных фигур.
То, как шахматные мастера запоминают расположение фигур на поле, – пример использования мысленных образов. Они совершенно по-особому «видят» доску – совсем не так, как видят ее начинающие игроки.
Когда ученые попросили гроссмейстеров описать, что же предстает перед их глазами, когда они смотрят на доску, те не говорили о визуальных образах. Они не полагались на фотографическую память и использовали туманные формулировки, пересыпанные такими терминами, как «линия атаки» или «угроза». Мысленные представления помогают шахматистам «кодировать» расположение фигур на доске, вместо того чтобы запоминать, где стоит каждая отдельная фигура. Именно благодаря им гроссмейстеры могут за несколько секунд запомнить позицию большинства фигур на доске, а также играть в шахматы вслепую.
Стоит упомянуть еще две особенности мысленных образов, о которых мы в этой книге поговорим еще не раз и не два.
Во-первых, они позволяют не только кодировать расположение фигур. Благодаря им шахматисты могут, взглянув на доску во время партии, сказать, кто выигрывает, чем может обернуться нынешняя позиция и как следует ходить той или иной стороне. А все потому, что мысленные представления включают не только расположение фигур, но и сильные и слабые стороны позиций двух игроков и наиболее разумные для данного момента ходы. Умение при первом же взгляде на доску понять, как следует ходить, отделяет гроссмейстеров от начинающих шахматистов.
Во-вторых, мысленные образы помогают хорошему игроку представить, как изменится ситуация на поле, если они передвинут ту или иную фигуру. Гроссмейстеры быстро просчитывают преимущества и недостатки каждого возможного хода, выбирая в итоге такой, который повышает их шансы на выигрыш. Говоря коротко, они позволяют сильным шахматистам не только видеть лес за деревьями (то, чего недостает новичкам), но и концентрировать внимание на отдельных деревьях в случае необходимости.
Мысленные представления
Разумеется, мысленные представления, или образы, используют не только шахматисты. Мысленный образ – это структура, связанная с объектом, идеей, информацией (абстрактной или конкретной), о которых думает мозг человека. Самый простой пример – визуальный образ. При словах «Мона Лиза» у многих из нас перед глазами возникает знаменитая картина: это и есть мысленный образ «Моны Лизы». У кого-то образ может быть более подробным и четким: такие люди могут сказать, что происходит за спиной Моны Лизы, где она сидит, как выглядят ее прическа или брови.
Пример посложнее – слово. Например, «собака». Предположим, вы никогда не видели собак и даже не слышали о них – выросли на необитаемом острове, где водятся лишь рыбы, птицы да насекомые. Впервые услышав слово «собака», вы его не поймете: сама концепция собаки будет вам чужда и ни о чем не скажет. Слово «собака» будет просто понятием, объединяющим объекты со схожими характеристиками: собаки мохнатые, у них четыре ноги, они едят мясо, живут стаями, их дети называются щенками, их можно дрессировать и т. д. Но со временем, если вы познакомитесь с собаками поближе, вся эта разрозненная информация начнет укладываться в одно комплексное понятие, описываемое словом «собака». Теперь, услышав слово «собака», вы уже не будете рыться в памяти, пытаясь вспомнить, какие характеристики присущи псам, вместо этого мозг мгновенно выдаст вам весь объем информации, сведенной к понятию «собака». Поздравляем, вы не только добавили слово «собака» в свой словарный запас, но и расширили список своих мысленных образов.
Методы осознанного развития подразумевают, в частности, и развитие более эффективных мысленных представлений. Когда Стив Фалун участвовал в нашем эксперименте, он придумывал все более сложные способы кодирования наборов цифр, то есть создавал для них мысленные образы. Точно так же лондонские водители осваивают наиболее короткие маршруты между пунктами А и Б.
Даже при развитии физических навыков использование подходящих образов играет огромную роль. Взять хотя бы профессиональных прыгунов в воду, отрабатывающих новый прыжок. Во время тренировок тренеры просят их представлять мысленно прыжок во всех деталях – в том числе как будет двигаться тело и как будет ощущаться момент входа в воду. Разумеется, тренировки изменяют и тело. В случае прыгунов в воду – развиваются мышцы ног, живота, спины и рук. Но без использования мысленных образов, необходимых для создания и контроля движений, все эти мускулы попросту не будут работать.
