В первой части этого этапа поддержка родителей и учителей критически важна для прогресса ребенка. Однако вскоре дети начинают получать определенные «дивиденды» от своей учебы и учатся мотивировать сами себя. Учащийся музыкальной школы играет ради аплодисментов публики, пловец наслаждается вниманием и восхищением товарищей. Дети становятся все более заинтересованы в собственном успехе и уже не могут воспринимать себя в отрыве от своего статуса, который отличает их от окружающих. В случае командных видов спорта дети часто отмечают, что им нравится быть частью группы таких же, как они, людей. Но какими бы ни были причины, результат один: мотивация из внешней постепенно превращается во внутреннюю.
Добившись определенных успехов в своем деле, ученики начинают подыскивать себе более квалифицированных учителей и тренеров, например вместо ближайшей школы идут в ту, где учителя получше. Пловцы ищут хороших тренеров, выбирая более профессиональных, а не тех, кто живет поближе. Начиная с этого момента занятия становятся продолжительнее. Родители все еще оплачивают детям уроки и необходимое оборудование, но ответственность за результаты уже полностью ложится на плечи ребенка и его учителей.
Дэвид Пэризер, ученый из Университета Конкордия в Монреале, обнаружил схожую мотивацию у детей, из которых выросли успешные артисты.
– У них наблюдалось постоянное неугасающее желание работать и двигаться дальше, – отмечал ученый, – хоть им и требовалась эмоциональная и бытовая поддержка от родителей и учителей.
Блум, в свою очередь, выяснил, что после 2–5 лет на этой стадии дети начали идентифицировать себя в соответствии с развиваемыми навыками, а не другими характеристиками. К 11–12 годам они видели себя «пианистами» и «пловцами», а «математики» находили себя к 16–17 годам. Все они начинали по-настоящему серьезно относиться к тому, что делают.
За время этих этапов, да и за время всей жизни человека, очень сложно отделить одни источники мотивации от других. Свою роль играют как психологические факторы (например, любознательность), так и внешние, такие как поддержка и одобрение родителей и друзей. Но зачастую мы отказываемся признавать, что наша деятельность влияет и на нашу нервную систему. Мы знаем, что игра в шахматы или на пианино, изучение математики и т. п. приводят к изменениям в мозге, которые, в свою очередь, способствуют росту наших способностей в избранной области. Вполне логичен и вытекающий отсюда вопрос: а нельзя ли таким же образом, через действия, регулировать уровень мотивации и удовольствия, которые мы получаем от занятий?
Пока наука не может ответить на этот вопрос, зато мы знаем, что люди, развившие навыки в какой-то области за годы практики, как правило, с удовольствием практикуются в своих умениях. Музыкантам нравится играть, математикам – решать задачи, футболистам – гонять мяч. Возможно, здесь уже действует правило самоотбора: только те, кто искренне любит свое дело, могут заниматься им долгие годы. А может быть, сами занятия запустили процессы психологической адаптации, благодаря которым выросло и удовольствие от тренировок. Это, конечно, пока что всего лишь рассуждения, но они, на наш взгляд, имеют под собой основу.
Приверженность своему делу
Достигнув подросткового возраста, будущие знаменитые музыканты и спортсмены уже точно знают, что их цель – стать лучшими в своем роде. Эта решимость и знаменует начало третьего этапа.
В этот момент приоритетными становятся самые лучшие учителя и школы, даже если ради них приходится переезжать на другой конец страны. В большинстве случаев таким учителем является человек, который и сам достиг в данной области необычайных успехов – например концертирующий пианист, дающий уроки, тренер по плаванию, работавший с олимпийцами, всемирно признанный ученый-исследователь и т. д. Как правило, добиться чести работать с такими людьми непросто. Если это произошло, ученик может быть уверен: наставник полагает, что юный талант способен достичь самых невероятных высот.
С каждым занятием от учеников ждут все большего, пока те наконец не доходят до такого уровня, когда они постоянно работают на максимуме возможностей. Пловцов нацеливают на покорение собственных, национальных и даже мировых рекордов, пианистов – играть все более и более сложные вещи, математиков – решать прежде никем не решенные задачи. Конечно, сразу такие цели никто перед подростками не ставит, однако они всегда маячат у них на горизонте. Они никогда не забывают о своей главной цели – выйти за пределы человеческих возможностей и стать лучшими из лучших.
Во время этого этапа ответственность за поддержание мотивации лежит исключительно на подростке, хоть его семья и продолжает играть важную роль. Например, если ради шанса работать с хорошим тренером нужно переехать на другой конец страны, переезжает вся семья. Да и сами занятия могут обходиться в копеечку: к стоимости самих уроков надо прибавить траты на оборудование, переезды и т. п.
В 2014 году журнал Money подсчитал, сколько нужно денег семье, которая хочет сделать из своего ребенка теннисиста мирового уровня
[77]. Частные уроки обойдутся в 4500–5000 долларов, к этому надо добавить и групповые занятия – еще 7000–8000 долларов. Аренда кортов стоит от 50 до 100 долларов в час, регистрационный сбор для чемпионатов национального уровня – 150 долларов плюс стоимость перелета. При этом лучшие теннисисты за год принимают участие примерно в 20 турнирах. Если спортсмен хочет взять с собой тренера, придется добавить еще 300 долларов в день и траты на переезд, проживание и питание наставника. В общем, за год легко набегает круглая сумма в 30 000 долларов. Но многие из очень серьезно настроенных на успех спортсменов предпочитают учиться в специальных теннисных школах, где они могут тренироваться круглый год. Это может еще больше увеличить расходы. Например, посещение такой академии во Флориде обойдется в 71 400 долларов в год. В эту сумму входит обучение, проживание и питание – но за участие в турнирах придется заплатить из своего кармана.
Нет ничего удивительного в том, что, согласно выводам в работе Блума, лишь некоторые семьи могут обеспечить такой уровень поддержки более чем одному ребенку. Это не только дорого, но и требует огромных затрат времени. Как правило, один из родителей полностью посвящает свою жизнь ребенку, например возит на тренировки, к учителям и на соревнования.
Тем не менее ученик, который дойдет до конца этого изматывающего пути, присоединится к избранным – тем, кто достиг максимума человеческих возможностей.
Почему начинать надо в детстве
В исследовании Блума все 120 участников начали свое путешествие к этому максимуму еще в детстве. Но меня часто спрашивают: возможно ли добиться такого результата, начав заниматься, уже будучи взрослым? Какие-то мелочи разнятся от области к области, но существует перечень абсолютных ограничений, касающихся только взрослых. Во-первых, нереальность подхода: мало кто из нас может посвящать целенаправленному развитию пять часов в день. Во-вторых, физические и интеллектуальные ограничения.
